Дылда Доминга - Деревянное чудо
— Ругарин, там было все иначе: я была просто девушкой из серого мира, а ты — огненным магом, — проговорила я.
— То есть ты готова была сблизиться с незнакомцем, но не с главнокомандующим Кресании, так?
— Что-то вроде того, — вернула я его фразу и невольно улыбнулась, вновь ощутив в нем того самого незнакомца, которому была обязана жизнью. Командующему я тоже была обязана, но из них двоих я бы, не задумываясь, выбрала незнакомца.
— В любом случае, я не могу тебя отпустить, — произнес он. Сейчас передо мной вновь был командующий.
— Запрешь меня? — обреченно поинтересовалась я.
— Нет. Дай слово, что не сбежишь.
— Слово монстра? — я криво улыбнулась.
— Твое слово, — он был серьезен, и я поняла, что время шуток закончилось. — Или мне придется вернуть блокиратор на место.
Я посмотрела на ошейник, валяющийся на полу, и меня ощутимо затошнило от такой перспективы. А ведь Ругарин мог с легкостью как снять его, так и надеть.
— Если ты дашь слово, я этого не сделаю.
— И что дальше? — в моих глазах вспыхнуло упрямство.
— Дальше — будешь учиться, как я и говорил.
— Тоже в приказном порядке?
— Таковы наши законы: главнокомандующий принимает решения, остальные — подчиняются.
— И вернуться в Гак мне будет нельзя даже, скажем, на каникулы?
— Нет, — отрезал он, — тебе запрещено покидать территорию Кресании.
— Отличный выбор при полном отсутствии такового.
Командующий наклонился и поднял с пола браслет.
— Хорошо, — я зло посмотрела на него, и в этот момент осознала, что осталась такой же пленницей, как и была до трибунала, — даю.
— Даешь что?
— Даю слово не сбегать.
— Вот и хорошо, — Ругарин отнес ошейник на стол.
Я с трудом смогла оторвать от блокиратора свой взгляд.
— Кто меня будет учить? — перед мысленным взором пронеслись лица Паитона, Тонвеля, Идриса, Клайдона и предателя Кавера.
— Магистры из военной академии. С ними ты познакомишься завтра, — обрадовал меня командующий. — И я.
— А какой смысл учить пленницу? — не удержалась я.
— Чтобы она не навредила себе и окружающим и в перспективе смогла принести пользу обществу.
— Хорошая перспектива. А если я нарушу слово?
Ругарин красноречиво посмотрел на браслет.
— А если я уничтожу тебя и сбегу?
Он улыбнулся заманчиво, будто приглашая меня попробовать. Но я знала, что проиграю, по крайней мере, пока.
— Тебе выделили комнату в корпусе. Тебя проводят, — так и не дождавшись атаки, Ругарин приоткрыл дверь и подозвал мага в форме.
— Благодарю, командующий, — съязвила я под конец, и удостоилась лишь усталого взгляда.
* * *Тонвель смотрел на Сайруса немного странно, как на ненормального. Но из дома не гнал и даже предложил чашечку куны, от которой бывший Глава отказался.
— Сайрус, — Тонвель задумчиво посмотрел на синих птиц, готовых спорхнуть с жилетки гостя, — Дигин официально признан Главой. Ты — по общепринятой версии беглый преступник, создавший оружие, приведшее к военным действиям со стороны Кресании.
— Ты же знаешь правду, — взгляд Сайруса пронизал Тонвеля.
— О, да, я знаю, — неожиданно весело усмехнулся магистр иллюзий, — для меня правда — все, что я желаю видеть таковой.
— Без намеков на твои свойства.
— Тогда так: Сайрус, ты спятил? — прямо спросил Тонвель. — У Дигина огромная поддержка. Продолжение войны никому не нужно.
— Какая причина продолжать? Олянки больше нет.
— Как? — Тонвель замер.
— Я не знаю, — покачал головой Сайрус. — Взгляни на меня.
Тонвель ненадолго ушел в себя, изучая то, что осталось от дерева Сайруса.
— А где семя? — тихо спросил он. В его душе сожаление боролось с облегчением.
— Ты видел, что случилось под Доном. Ты спрашиваешь меня о семени? Законы с ней не работают… не работали, — исправился Сайрус, — она творила их сама.
— Как ты справляешься? — Тонвель взглянул на бывшего Главу, и тот тут же отвел взгляд. — Утешаешь себя мыслью о том, что если освободить Гак от Дигина, ее гибель будет не напрасной? — разгадал Сайруса Тонвель.
— Если отбросить причины, разве это так плохо?
— Нет, — покачал головой Тонвель, — но очень непросто. Каков твой план, помимо моего участия?
— Открыть записи исследовательского отдела. Привлечь на свою сторону магов Ордена Коллегии.
— Записи переданы кресанийцам, Сайрус. А те, что не были переданы, наверняка уничтожены Дигиным и его окружением. Он выдал им ровно столько, чтобы не указать на свою причастность.
— А Клайдон?
— Что Клайдон? С тех пор, как он был назначен в группу преследования, я больше ничего о нем не слышал.
— В группу преследования? Олянки? И он согласился?
— Она уничтожила его родной город, — развел руками Тонвель.
— Ты что-нибудь знаешь о группе?
— Думаешь, это их рук дело? Возможно, — Тонвель пожал плечами. — Я больше не при делах. Мой отдых затянулся на неопределенный срок. Но если так, ее обязаны были доставить в Кресанию.
— Живой или мертвой, — глухо проговорил Сайрус.
— Тебе есть где остановиться?
Сайрус лишь покачал головой.
— Тогда ты не будешь возражать… — Тонвель коснулся бывшего Главы, и легкая пелена иллюзии окутала его тело.
— Кара? — переспросил Сайрус, глядя на себя в зеркало. — Она тоже в городе.
— Лучше две Кары, чем один Сайрус, — возразил Тонвель, любуясь своей работой. Даже кружево на рукавах слегка топорщилось, как и положено.
— Разыщи наших людей в Ордене, — попросил Сайрус.
— Сложнее будет найти таковых в Совете, — отозвался Тонвель.
— А что, если… — И Сайрус изложил Тонвелю в двух словах свой безумный план, который напомнил магистру их отчаянные бои с кресанийцами.
— Главное — потом не заблудиться среди созданных мною иллюзий, — усмехнулся магистр, оживляясь и предвкушая.
Глава 26
Я уже сбилась со счета от количества учителей и учебных заведений, в которых побывала за последнее время. Мои занятия проходили в помещениях военной академии, но в индивидуальном порядке. В основном, во второй половине дня. С другими учащимися я не пересекалась. И комната в корпусе, где я жила, как оказалось, имела отдельный вход. Объяснение нашлось легко, когда я взглянула утром из окна на улицу: в Академии обучались исключительно мужчины. Я была единственной девушкой на их территории. Не сомневаюсь, что они ходили в столовую, меня же кормили на отдельной кухне, неподалеку от выделенной комнаты. Молчаливая служанка приносила еду и затем также безмолвно уносила посуду.
