Елизавета Дворецкая - Дракон восточного моря, кн. 3. Каменный Трон
– Не буду спорить с сагой. Но чтобы вернуться в Камберг и жить там с поднятой головой, я должен взять в жены Ингебьёрг дочь Халльгрима. Если я привезу доказательства моего родства с ригом Миадом, она уже не сможет мне отказать.
– Она тебе так нужна? Послушал бы ты моего совета, я уж в женщинах разбираюсь! Ингебьёрг твоя – стерва редкостная, и если ты не хочешь себе отравить всю дальнейшую жизнь, то не бери ее. Найди другую, не такую гордую, которая тебя полюбит самого по себе, а не как королевского внука! Знаешь ли, тинги и пиры бывают раза два-три в год, а жить с ней бок о бок придется каждый день!
Бьярни покачал головой. Честь и достоинство в его глазах были неразрывно соединены с образом Ингебьёрг, и он не мог от нее отказаться.
– Постой, какое там – вернуться на Квартинг? – сообразил Торвард. – Я думал, ты тут на всю жизнь обосновался. Ты ведь уже почти ард-риг. И за каким троллем тебе эта Ингебьёрг, если ты на королеве женился?
– О боги… – пробормотал Бьярни. – Я забыл.
Торвард понимающе усмехнулся. А Бьярни подавил вздох. Даже сейчас, сидя у подножия Каменного Трона, он, думая о будущем, неизменно видел себя в Камбифьорде. Казалось бы, все в его жизни изменилось: он уже не раб и даже не сын рабыни, который в женитьбе на Ингебьёрг, дочери Халльгрима из усадьбы Коровья Лужайка, видел высшую честь и наивысшее счастье для себя. Здесь, на Зеленых островах, он женился на королевской дочери и сам стал королем. Ему уже не нужна Ингебьёрг, у него есть жена, королева Фиал. Правда, Бьярни все время приходилось напоминать себе об этом: женитьба стала для него только средством найти помощь, и о самой Фиал он вдали от нее почти не вспоминал. И только теперь до него понемногу стало доходить, что он круто изменил свою жизнь и что это насовсем.
И все же мысль о том, чтобы остаться на Зеленых островах навсегда, смущала его. Не будучи особенно честолюбивым, он не мог в обладании Каменным Троном найти замену всему, что утрачивал. Да, он был внуком короля Миада, но он также оставался сыном Сигмунда Пестрого и уроженцем округи Камберг. И пусть округа Камберг не могла предложить ничего похожего на чудеса Зеленых островов, Бьярни чувствовал себя неразрывно связанным с ней и свою новую славу должен был принести именно туда. Эта слава не доставляла ему истинной радости, пока о ней не знают Хугвид бонд и фру Сванлауг, и Ульв Седая Шкура, и Вандиль Толстобрюхий со всем его семейством. Да и Ингебьёрг с ее надменными родичами – пусть знает, что «сына рабыни», с презрением и насмешками отвергнутого ею, с радостью избрала в супруги настоящая королева! Сама его слава была будто подарок, который Бьярни приготовил им и не мог радоваться в полной мере, пока подарок не будет вручен по назначению.
– А ты сам? – спросил он, подняв глаза на Торварда и отложив на время эти мысли. – Какую тебе еще рыбачку нужно? Ведь у тебя есть… Элит.
В бруге Айлестар Торвард неизменно ночевал у Элит в грианане, а в походе она ночевала в его шатре. Улады воспринимали это в том смысле, это обладание Девой Клионна и самим островом неразделимы, фьялли ухмылялись, считая, что наконец-то их конунг нашел здесь по-настоящему красивую женщину, а сами эти двое, кажется, вовсе ни о чем не думали. При всем его сложном отношении к конунгу фьяллей Бьярни не мог не признать, что Элит отдала свою любовь тому человеку, который истинно ее достоин. Он уже научился видеть в ней только свою сестру, но у него не укладывалось в голове, как мужчина, обладающий этой прекраснейшей из женщин, может быть неудовлетворен своим жребием и мечтать о каком-то другом устройстве судьбы, о каких-то новых встречах.
– А что Элит? – Торвард оглянулся в сторону шатра, где скрылась прекрасная Дева Клионна. – Она здешняя. А я отсюда скоро уйду. Так что можешь лезть на ваш Каменный Трон, я не возражаю. Клионн, Банба, Снатха и Голуг мне обязаны данью на три года, имей в виду. И вот если ты, будучи ард-ригом, вздумаешь от выплат уклониться, я буду с тобой драться всерьез, что бы там она ни говорила: мне эта дань нужна, у меня во Фьялленланде урожаи не те, что здесь. И даже не те, что у вас на Квартинге. Ячменя только на пиво хватает, на хлеб и кашу уже покупать приходится. А во всем прочем – живите как знаете.
Поднявшись, он ушел к себе. Бьярни остался, задумчиво глядя в огонь.
Обойдя свой стан и проверив на всякий случай дозоры, Торвард лег у костра, завернулся в плащ, но заснул не сразу. Ему тоже было о чем подумать. Больше всех остальных ему хотелось, чтобы все это кипение страстей вокруг Каменного Трона побыстрее кончилось и он смог, завершив свои дела, уйти из Западных морей. Он покинул Фьялленланд почти год назад, и тоска по дому, по Аскефьорду и всем его обитателям, становилась нестерпимой и мучила почти так же сурово, как прежде мучило проклятье. Благословение Клионы Белых Холмов сняло черную тяжесть с его души и возродило естественные человеческие чувства. Жажда увидеть родной дом перевешивала боязнь навредить ему своим присутствием.
К тому же у конунга фьяллей появились важные, прямо-таки неотложные дела, решить которые можно было только в Морском Пути. Эдельгард ярл сидел под охраной самых надежных людей в том самом погребе бруга Айлестар, где когда-то коротали дни не менее знатные пленники – Бьярни и Тейне-Де. И теперь его нужно везти в Винденэс. Торвард не мог себе позволить бесконечно оставаться в состоянии войны с конунгами кваргов: в их руках находился один из двух крупнейших торгов Морского Пути, и именно там конунги Фьялленланда сбывали рыбу, масло, шерсть, шкуры и прочее, что получали в качестве дани, меняя это все на хлеб, мед, лен и другие нужные для жизни товары. Ездить ради этого в Эльвенэс слишком далеко и долго, да и попасть в говорлинский город Ветробор, где осенью шумит огромный хлебный торг, минуя Ветровой мыс, никак не получится. Чтобы добыть хлеб для населения своей бедной каменистой земли, Торвард должен был помириться с конунгами Винденэса.
Конечно, он понимал, какие чувства вызывает и в Рамвальде конунге, и в его наследнике после всего случившегося в последние полгода. Но как ему, Торварду, нужен мир, так Рамвальду нужен родной сын и наследник. Нужно договориться так, чтобы ему пообещали мир и беспрепятственную торговлю в обмен на возвращение Эдельгарда ярла живым и здоровым. А не одноглазым или одноруким, например. Понятное дело, любить фьяллей владыки Винденэса все равно не станут, но договор соблюдать будут обязаны. Но что если они решат, что он, Торвард, обманув Эдельгарда ярла со сроком назначенной битвы, не заслуживает, чтобы они соблюдали обещания, данные ему? Тогда надо брать у них заложника. Вернее, заложницу – как устраиваются такие дела, поколения предков давным-давно определили. То есть надо жениться. Или на той красотке, которую он все пытался зажать в угол зимой… как же ее звали-то? Или на младшей Рамвальдовой дочери. Не этого он для себя хотел, но без хлеба не повоюешь… Правда, можно изловчиться взять невесту не для себя, а для кого-нибудь из ярлов. Эйнар, например, для этого достаточно знатного рода…
