Гай Орловский - Ричард Длинные Руки — ландесфюрст
Его лицо искривилось в злой гримасе.
— И что вам мешает принести мне клятву верности сейчас?
— Увы, — сказал я, — Ваше Величество. Период вашего правления отмечен всплеском коррупции, расточительства, казнокрадства, упадка нравов, пренебрежения всеми слоями общества своими обязанностями. Это не только мое мнение, но и всей прогрессивной общественности северных регионов, что явилась вместе со мной и пришла в ужас от здешних нравов и нравиков.
— Вы вторглись непрошеными, — заявил он, — вы напали на мирное королевство!
— Ваше Величество, — сказал я, — когда-то границы считались священными и суверенными, и никто не смел их нарушать. Даже слово такое было: «суверенитет». В добрые старые времена. А нарушивший суверенные границы объявлялся захватчиком. Однако повышенный интерес к правам маленького человека привел к пересмотру базовых ценностей мирового права. Мы не могли смотреть, как в вашем королевстве грубо попирается законность, свобода выборов, подавляется инакомыслие, а граждане лишены права высказывать свое неотъемлемое мнение о животрепещущих вопросах политического устройства общества, экологии, потепления, его будущего и ясных перспектив на счастье для всех и каждого!
Он смотрел, набычившись, давно потеряв смысл в этом наборе красивых слов, в глазах вопрос: что мне потребовалось на самом деле? А епископ проговорил просительно:
— Ваше Величество, это насчет черных месс, что ли?..
Кейдан буркнул:
— Черные мессы — личное дело каждого. Я их не проводил, но и не запрещал. Это частное дело совести.
Я воскликнул патетически:
— Но как же наше служение Господу?
— Личное дело, — отрезал он. — Король не должен принуждать ходить в церковь.
— Не принуждать, — сказал я твердо и громко, нас слушает слишком много народу, чтобы ошибаться в словах, — а понуждать! Показывать примером своей благочестивой жизни необходимость бывать в храмах благодати, чего вы, Ваше Величество, вовсе не делали!
Он покачал головой.
— Ложь. Я посещал церковь.
— Мало, — отрезал я. — Только по большим праздникам, когда нельзя не пойти! У меня, Ваше Величество, на вас ого-го какое досье, компромат на компромате!.. И почти все правда. Не буду касаться ваших связей на стороне, чтобы не ссорить с супругой, семья — это все, однако материала достаточно, чтобы утопить любого политического деятеля, а в случае с венценосным монархом — потребовать свержения ввиду несоответствия занимаемому трону.
Он смотрел пытливо, стараясь понять по моему лицу, насколько можно доверять сведениям о компромате, явно же большая часть высосана из пальца, а остальное можно попытаться опровергнуть или как-то дезавуировать.
Я добавил с достоинством:
— Ваше Величество, обдумайте вариант насчет отречения от трона. Можно с условиями и оговорками. Этот вопрос не ультимативный, а обсуждаемый. Но в конце концов его решить придется.
Он гневно топнул ногой и сказал громко:
— Я на это никогда не пойду!
— Пойдете, — сказал я. — Если вы не последний дурак, а вы не дурак, Ваше Величество. Должен сказать, что экономика на должной высоте, крестьяне совсем не голодают, в королевстве очень многое делалось верно, хотя, подозреваю, это не ваша заслуга. Но хоть не слишком мешали, и то хорошо. Но я делаю еще вернее, так что у нас борьба добра с бобром, или хорошего с лучшим. Лучшее — это я, Ваше Величество, ну да это понятно…
Он снова не понял — видно по лицу, сделал глаза усталыми и сказал по-королевски:
— Вы можете идти.
Я поклонился.
— Уже ухожу. Ваше Величество, вам лучше выставить встречные условия, мы можем на чем-то сторговаться. Иначе, вы понимаете… Я такой гуманист, такой гуманист… В общем, мы остановимся в замке герцога Ульриха, там подождем ваш ответ.
Он сказал резко:
— Ответа не будет!
Я вздохнул.
— Жаль. Тогда мы сами за ним придем. И уже получим тот, который нам нужен. Вы меня поняли… надеюсь?
Глава 2
Я поклонился еще раз, все смотрят на меня с застывшими лицами, я вернулся к арбогастру, его повод держит рейнграф Чарльз, так и не промолвивший ни слова, поставил ногу в стремя и поднялся в седло замедленно и величаво.
За спиной все та же тишина, я даже не ощутил привычного холодка, когда используют магию. Видимо, по этикету в общении королей она не применяется. Или епископ глушит ее с легкостью.
Гвардейцы снова только провожают нас взглядами, не поворачивая голов.
У последнего ряда я весело крикнул:
— Скоро, ребята, будете служить другому господину!
Мы выехали за ворота, слышно было, как поспешно сдвинули створки и набросили щеколду.
Весь отряд развернулся и последовал за мной. Я подозвал сэра Шлоссера и сообщил, чтобы выслал вперед пару легких конников к замку герцога Ульриха. У него замок, как все отмечают, больше, чем у самого короля, как по размерам, богатству, так и по числу придворных. Для нас наверняка отыщутся комнаты, а для коней — стойла.
Рыцари оживились еще больше, при любом богатом дворе могущественного лорда всегда собираются и самые красивые женщины, а молодым девушкам тоже нужно где-то да подыскивать женихов, разговоры пошли веселее, голоса зазвучали громче.
Правда, сперва все-таки перемололи тему Кейдана, к моему удивлению, у некоторых он даже вызвал сочувствие, отметили, что держался достаточно достойно, хотя понимал, что по одному слову можем смять всю его охрану, а его поднять на копья.
Я заметил, что турнедские лорды ошалели при виде первого же города Ундерлендов, даже Геннегау сразу поблек и показался мелким. Я помалкивал, стратегическое положение Ундерлендов, некие старые запасы, магия, умелое использование ресурсов, еще что-то зыбкое, но явно присутствующее, сделали этот анклав очень развитым во всех отношениях.
Наконец дорога взбежала на холм и сразу же устремилась вниз в долину. Далеко впереди на скалистом возвышении разместился громадный величественный замок, я вспомнил, как о нем частенько поговаривали, что по блеску он превосходит королевский в самом Геннегау.
Дорога начала приближаться пугливо, избегая стрел с высоких стен, даже отсюда видны блестящие шлемы и острия пик часовых. Четыре высокие башни, оттуда свесились головы, нас рассматривают очень внимательно.
Я помахал рукой.
— Вам нужен пароль?
Над воротами появился человек в блестящих доспехах, я видел, с каким вниманием он всматривается в наш отряд. Потом махнул рукой, сразу же загрохотала, поднимаясь, решетка и одновременно опустился подъемный мост.
