Кертис Джоблинг - Восхождение Волка
Большинство членов экипажа относилось к пленникам с полным безразличием, однако был один юнга, на которого Дрю мог возлагать какую-то надежду. Этот десятилетний мальчишка по имени Каспер сам вызывался носить пленному Дрю еду и воду, а принеся, садился рядом и начинал забрасывать его вопросами. Поначалу у Дрю не было настроения отвечать на вопросы Каспера – тот, хотя и маленький, но уже был пиратом до мозга костей. Идеалом, которому хотел подражать Каспер, был, конечно же, его светлость граф Вега. Но потом Дрю подумал, что паренька еще не поздно, быть может, вернуть с опасной тропки, на которую он ступил, и с этого момента он начал разговаривать с юнгой.
Дрю рассказал Касперу о своем, проведенном на ферме, детстве, о приключениях, которые выпали на его долю за последние несколько месяцев. Мальчишка слушал Дрю раскрыв рот. Постепенно Дрю начал пытаться повлиять на сознание Каспера, оспаривая правильность сделанного мальчиком выбора жизненного пути, который привел его на борт «Мальстрема» и поставил его вне закона.
Сейчас он нашел юнгу сидящим на доске, свисающей на веревках с полубака – надстройки на передней палубе, – под бушпритом – выступающим вперед шпилем на носу корабля. Еще на одной веревке болталось ведро с водой, а сам Каспер усердно надраивал носовое украшение – обшитую медью резную фигуру, сиявшую в лучах солнца. Дрю перегнулся через фальшборт и весело окликнул Каспера:
– Эй, не мог найти себе работу поспокойней?
Юнга взглянул вверх, улыбнулся, как говорится, во весь рот, и ответил, вися и болтая голыми пятками в шести метрах над лижущими борт «Мальстрема» волнами:
– Ничего, сейчас не опасно. Вот попробовал бы ты отдраить эту медяшку на крепкой волне, когда наша посудина несется под всеми парусами!
– И чем только привлекает тебя такая жизнь, Каспер?
– Привлекает? Как будто у меня был выбор, босс. Капитан взял меня к себе на судно, когда я остался без родителей.
– Взял к себе?
– Понимаешь, мою семью убили пираты. А капитан взял меня к себе.
– Так это его пираты убили их?
– Не все ли равно? – пожал плечами Каспер. – Он не был обязан брать меня, мог бы оставить подыхать, но не сделал этого.
Дрю навострил уши. Этот самовлюбленный павлин способен проявить сочувствие? Или почувствовать свою вину? Интересно.
– Не похоже на того приятеля-капитана, которого я знаю, – сказал Дрю, которому было очень любопытно посмотреть, как отреагирует на этот выпад Каспер. Юнга тут же бросил драить фигуру и насупил брови.
– Ты неправильно меня понял, босс, – ухмыльнулся юнга, показывая свои щербатые зубы. – Капитан бывает и настоящим зверем. Я своими глазами видел, как он пришил на месте одного парня, с которым поссорился во время игры в кости. Не советую тебе связываться с ним. Но…
– Что – но? – спросил Дрю, побуждая Каспера продолжать.
– Но он заменил мне семью. И был всегда очень добр ко мне. Разорви меня Соша, клянусь, это так, босс.
– Держись за эту мысль, – тихо вздохнул Дрю, решив оставить юнгу в покое. Ему вспомнилась своя собственная семья, старый фермерский дом на Холодном побережье… – Семья – это прекрасно, Каспер.
В последнее время Дрю отметил, что чаще стал бывать в компании Гретхен, а Гектор то и дело сидит взаперти в своей каюте и что-то читает или напряженно думает. Борлорд был испуган – Дрю знал это, – и на то имелась веская причина. Всего лишь один двухдневный переход отделял «Мальстрем» от Хайклиффа, а о том, что их там ждет, прекрасно знали они оба. Хотя Гектор предпочитал замыкаться и уходить в себя, размышляя о том, в силу каких обстоятельств он оказался здесь, и Дрю ничем не мог помочь другу. Правда, иногда Гектору бывало нужно излить душу, может быть, сейчас именно такой момент, – подумал Дрю, спускаясь в чрево корабля и направляясь к каюте Гектора. Подойдя к двери, он постучал и громко спросил:
– Гектор! Ты здесь?
Дрю повернул ручку, но дверь оказалась заперта.
– Минутку, – откликнулся из каюты Гектор.
Дрю услышал, как в каюте передвигают мебель – что, интересно, там происходит? – а затем спустя какое-то время Борлорд отпер дверь. Внутри каюты было темно, иллюминатор плотно занавешен, постель застелена, на покрывале – раскрытая дорожная сумка Гектора, рядом с ней пузырьки, некоторые без пробок, и из них что-то пролилось.
– Чем ты занимался? – спросил Дрю, протискиваясь мимо друга к иллюминатору. Отдернул занавески, впуская в каюту поток солнечных лучей. Гектор зажмурился от яркого света, подошел, волоча ноги, к кровати и уселся на нее.
– Просто спал, – сказал он. – Я устал.
Дрю еще раз взглянул на постель, не разобранную, усыпанную пузырьками и баночками из хорошо известной ему сумки. «Что-то темнит Гектор», – подумал он.
– Я беспокоился о тебе, – сказал Дрю вслух, садясь в обитое кожей вращающееся кресло, такое же, как в его собственной каюте. Письменный стол Борлорда был завален бумагами, исписанными небрежными, кривыми строчками на неизвестном Дрю языке. Или нескольких языках. – И пришел на тот случай, если тебе хочется поговорить о чем-нибудь.
– Знаю, – ответил Гектор, сдерживая зевоту. – Но, право слово, не стоит за меня волноваться. Просто я слегка устал.
Гектор встал, потянулся, задел каблуками круглый прикроватный коврик – край коврика задрался, и Дрю увидел под ним часть линии, проведенной по полу желтым порошком. Дрю подскочил, схватился за коврик и выдернул его. Гектор пошатнулся и рухнул на кровать.
– Нет, Дрю, нет! – закричал он, но было поздно.
На полу четко виднелся проведенный бримстоуном круг. Внутри его были проведены более мелкие круги с нарисованными внутри них расплавленным воском знаками. Из-под коврика выкатилась черная свеча – еще одно доказательство того, что Гектор занимался черной магией.
– Что все это значит, Гектор? – строго спросил Дрю.
– Ничего, – покачал головой Борлорд. – Пожалуйста, не волнуйся, Дрю. Я не причиню вреда ни себе, ни еще кому-либо на борту.
– Но бримстоун? Свеча? Ты что, разговаривал с мертвыми?
– Да, – стыдливо опустил голову Гектор.
– Но зачем? – спросил Дрю. – Ты же видел, насколько это может быть опасно. Оживший труп шамана мог убить тебя, если бы я не вмешался. Зачем ты вновь подвергаешь себя и всех такому риску?
– Но теперь я знаю, где ошибся в прошлый раз, Дрю. Я не провел ту процедуру с должным уважением, я вел себя слишком беспечно. Теперь я не повторю этой ошибки. Я буду очень внимателен и осторожен. – Он подошел к столу и поднял с него кипу исписанных бумажных листов. – Это мои собственные замечания по поводу процедуры. С этими исправлениями и необходимыми мерами предосторожности я теперь сохраню концентрацию и не утеряю нить происходящего.
