Тимофей Шерзад - W-51
Фрэнк Вильямс занимался очень важным делом - минировал подходы к замку. Он числился самым опытным подрывником в роте, поэтому достался самый ответственный участок - перед аэродромом. Укрепления вокруг взлётной полосы только начинали возводиться, они точно не чета каменным стенам крепости, поэтому шанс вражеского прорыва именно здесь высок, как нигде. Так что следует всё сделать точно и аккуратно. Пока Фрэнк занимался взрывчаткой, парни из третьего взвода сооружали подземное укрытие неподалёку - нужно сделать всё так, чтобы противник не заподозрил ничего странного, вплоть до того момента, как не начнут рваться мины. Требуется протянуть провод, ведущий к укрытию, чтобы не то чтобы не заметили, а вообще не воспринимали всерьёз! Ну, мол, валяется какая-то хрень, пусть дальше пылится... и тогда подрывник Вильямс сможет чувствовать долг выполненным. Ну, а пока следует всё сделать, да так, чтобы сам полковник не придрался!
Экипаж молча курил, развалившись на броне "Шермана". Все, естественно, думали о предстоящем бое - тем более что он обещал стать самым необычным за всю память танкистов. Не придавало ясности и предостережение полковника Рэвенхольма, просившего не особо беспокоиться о солдатах противника, но целиком и полностью следить за магами. "Это очень важно, - говорил полковник. - Если избавимся от магов, то вы легко намотаете на гусеницы остальных. Но если что-то вдруг пойдёт не так... танкам придётся принять удар на себя".
А ещё каждый думал о своём - нельзя мыслить совершенно одинаково. Кто-то прикидывал, сколько снарядов предстоит поднять из ящиков, и потными от работы ладонями загнать в заряжательный механизм 75-миллиметровой пушки. Кое-кто вспоминал всех убитых лично им на войне - приходилось стрелять и вне брони, когда танк подбивали. Стрелять в лицо - видя глаза в упор. Тогда очередь из "Томпсона" всё-таки снесла полголовы не успевшему нажать на курок гренадёру.
Настоящие волки войны, для которых бойня успела стать частью жизни, впитаться не то, что в кровь - в разум. Да причём так прочно, что стало всё равно, кого убивать, и зачем. Твёрдо усвоили одно - уничтожь врага, или будь уничтоженным.
И собирались ещё раз применить не имеющее исключений правило на практике.
Пилот-ведущий "Хеллкетов" никак не мог терять времени зря: самолёты надо подготовить к вылету. На войне, в Нормандии этим делом занимался техперсонал, но так как четвёрка лишь временно, на один день, придана танковому полку Рэвенхольма, механики остались на земле. А лётчики... пропали. Интересно, как расценят там, в родном Мире, бесследное исчезновение танкового полка? Это ведь не четыре самолёта, просто так не потеряется... в любом случае, сейчас уже нет разницы.
Затем лётчика посетили неуставные мысли о возможном провале всех совместных планов полковника и деятельного фрицевского майора. Вот, им, как пилотам единственных имеющихся сил авиации, рассказали про драконов, даже картинки из местных книжек, которые сделали бы честь коллекции любого уважающего себя музея, посмотреть дали. Дракон... здоровенная гадина, летает не очень быстро, самые резвые едва достигают скорости "кукурузника", зато глотка обладает мощью хорошего огнемёта. Может зависать на одном месте, попутно поливая огнём всё вокруг радиусом метров в пятьдесят. Неутешительно, особенно для танкистов, башенный пулемёт которых никак не пробует толстую чешую дракона. Ну, никто не знает точно, пробьет или нет, но чешуя, ежесезонно опадающая с этих тварей, продаётся в городах за весьма неплохие деньги. Ну, полковник послал людей за несколькими пластинами, и не поленился лично испытать на ней все имеющиеся стволы. Справились только счетверённые зенитные пулемёты, да пяток "Флаков", захваченных в той же Нормандии. Самолётные орудия никто не испытывал, что не прибавляло оптимизма, скорее наоборот. Правда, у "Хеллкетов" имелись ракетные снаряды, но попасть ими по летящей цели многого стоит. Хотя, эти драконы вроде летают не очень быстро... ладно, бой покажет.
Отбросив ненужные мысли, пилот занялся двигателем. Какое счастье, что дружил с механиком, охотно показавшим если не всё, то очень многое. И следует радоваться отсутствию серьёзных поломок, над которыми неделю возился бы и сам механик.
Михаэль проводил занятия, целиком и полностью посвящённые политподготовке, точно как в Красной армии. Перенял привычку в СССР, когда обучался в тактической танковой школе где-то под Харьковым. Теперь, как считал майор, как раз настало время применить идеи русских товарищей на практике - сейчас боевой дух важен, как никогда, особенно с учётом местной специфики - все эти понятия о чести, храбрости, вплоть до безрассудства не могли оставаться без внимания.
Он выработал тактику, что позволяла создать противовес красивым сказкам и гордым убеждениям Перворождённым - для этого солдаты должны осознать, что они, в первую очередь, люди, а сразу за этим - люди Запада, которые во всех последних войнах побеждали не за счёт храбрости, бросаясь на пулемёты, а в силу преимущества в технике. Майору не нужны потери - землян и так в десятки раз меньше. Лучше кое-где прослыть трусом, отступить, но в решающий момент перестрелять врага издалека, не напрягаясь, ещё и посмеяться. И сейчас Михаэль усердно вдалбливал эти идеи в головы солдат. Всего по сорок минут в день, но верно, так, чтобы всё нужное укрепилось в сознании землян. Не стоит рисковать без крайней нужды, мы проиграем, даже если победим, но дорогой ценой. Возможно, придётся ещё долго находиться здесь, оберегая интересы родной планеты и человечества, так что люди нужны живые, а не героически погибшие. Вот так.
Первое занятие прошло удачно - интереса аудитории ярко проявился, так как всем не терпелось узнать, подробно, без купюр, как говорят в жёлтой прессе, куда все попали, что из этого следует, и почему простые американские и немецкие парни должны непонятно почему стрелять в остроухих. Майор давал ответы, и от желающих послушать лекции Михаэля нет отбоя. Некоторые, вроде Клауса-Рыжего, не ленятся вести конспекты.
И вот сейчас, когда остальные уже разошлись, автоматчик бегло просматривал непонятно как и за что выменянную тетрадку в клетку и обломок карандаша. Сидя на одном из множества, выставленных в десяток рядов стульев, Клаус заметил: кто-то хочет пройти мимо, причём именно там, где сидел Рыжий.
"Блин, неужели других дорог нет? - раздражённо подумал автоматчик".
Стараясь не отводить взгляд от конспектов, чтобы не потерять места, где читал, Клаус бросил косой взгляд вправо, там кто-то обиженно сопел, дожидаясь, пока путь освободится. Серые штаны, то есть немецкая униформа, дали понять, это кто-то из товарищей: Ганс или Руди. Судя по размеру тяжёлых кованых сапог, скорее первый. Ну что ж, подшутим...
