Анастасия Калямина - Волшебство на грани
Димка выбежал из комнаты. Мы остались одни.
- Это бесполезно. - Прошептала Карси. - Твоих сил не хватит, чтобы заменить ту энергию, что была...
- Я тебя не отпущу.
- Ты не сможешь держать меня вечно.
- А ты поверь, просто поверь в то, что я смогу тебя удержать!..
Амулет снова стал бледнее. По щеке предательски заскользила слеза.
- А помнишь, - начал я, стараясь совсем не раскиснуть, - как мы познакомились?
- Ты сбил меня с ног в книжном магазине. - И она улыбнулась.
- Ты была такая серьёзная. - Я улыбнулся в ответ, но слёзы всё текли и текли по моим щекам, не желая останавливаться. Я злился, что не мог успокоиться, а, ещё, злился на чёртов день, который переживаю второй раз.
- А ты рисовал очень красивые портреты. - Сказала Карси.
Я всхлипнул и добавил:
- Я и сейчас рисую, только не так много.
Не думал, что Карси когда-нибудь увидит мои слёзы.
- А я вспомнила почему-то, как вы с Томесом из-за меня дрались. - Прошептала она.
- Между прочим, я его тогда правильно отметелил, хоть ты и не разговаривала со мной после этого два дня. - Заметил я.
- Эти два дня мне с трудом дались. - Карси даже рассмеялась. - Но я гордо ждала, пока ты придёшь и извинишься, что подрался с моим парнем.
- Хлюпик он, а не парень.
- Ты его тогда ещё с помощью магии в сугроб забросил.
- Вот именно из-за этого ты со мной и не разговаривала. А, между прочим, это коронный бросок был. - Хмыкнул я. - Далеко летел.... Он забыл, как в сугробе оказался. Видела бы ты его физиономию, это нечто!
Она улыбнулась, глядя на меня, затем произнесла:
- Так непривычно, когда ты плачешь...
- Я не плачу. - И принялся отнекиваться. Почему я не могу успокоиться!
- Плачешь...
Интересно, может ей перечислить сегодняшнюю цепь событий, которая привела к этому "достаточно редкому явлению".
- Если тебе так хотелось увидеть мои слёзы... - Заметил я. - Был способ лучше, чем смерть. Например, могла бы попросить лук порезать.
Странно, даже в такой ситуации, я ещё не разучился острить.
- Мне вовсе не хотелось. - Сказала Карсилина.
- То есть, ты не думала, когда принимала это решение....
Карси молчала, ей стало очень стыдно. Я всхлипнул, пытаясь успокоиться, но, не получалось.
Амулет стал бледнее, слабый, еле заметный кусочек света. Моя магия была не в состоянии больше её держать. Но я упорно сопротивлялся.
- Сумасшедший сегодня день... - слабым голосом произнесла Карсилина, закрывая глаза.
Амулет погас, из него испарился последний лучик света. Руки её ослабли. Сердце остановилось. Все было кончено.
- Не умирай! Пожалуйста!
Я все ещё сжимал её руку, не мог отпустить, боясь порвать ту единственную нить, которая нас связывала. Болезненная пустота сковывала сердце. Происходящее напоминало кошмарный сон. Только это была реальность. Жестокая и необратимая.
Её больше нет.... Как это страшно звучит! Её нет.... Нет!!!
***
Не знаю, сколько я так сидел, прибывая в ступоре и сжимая её безжизненную руку....
Я был подавлен и опустошён.
Дверь отворилась, и вошёл Димка, следом за ним появились в комнате Альфред, Мартина, мой отец и несколько врачей.
- Что с моей сестрой?! - испуганно спросил Альфред.
Один из докторов подошел к Карсилине и попытался нащупать пульс. Все пришедшие напряженно ждали, что он скажет.
- Она мертва... - Сообщил доктор.
Мартина взглянула на Карси, вздрогнула, затем медленно села в кресло, глотая слёзы.
Альфред тихо подошёл ко мне и опустился на колени рядом с кроватью.
- Сестрёнка... - Прошептал он убитым тоном.
Димка стоял возле дверей, за спинами растерянных докторов, боясь пошевелиться, и почти не дышал.
- Скажи, пожалуйста, почему так вышло. - Обратился ко мне отец.
Но я, всё ещё не до конца осознавал произошедшее.
- Семён, пожалуйста, расскажи нам. Мы должны знать. - Попросил Альфред, похлопав меня по плечу, пытаясь вернуть к реальности. - Нам это очень важно.
Таким грустным и серьёзным при мне Альфред ещё никогда не был.
И я заговорил, хотя в горле стоял болезненный комок:
- Гадритта заманила... нас...
- Что это ещё за самодеятельность! - возмутился Прохор Мылченко. - Вы должны были сообщить куда следует!
Но тут подала голос Мартина, она вытерла слёзы рукавом и попросила:
- Прохор Платонович, не кричите на него, пожалуйста.
Я, глядя в одну точку, продолжил:
- Она забрала у Карси энергию... Жизненную энергию, без которой человек не может...
- Как так получилось? - тихо спросил Альфред.
Я тяжело вздохнул, пытаясь заставить свой голос звучать твёрдо:
- Сулитерия отравила себя "Ядпроксом"... Карси пожертвовала собой... чтобы вернуть её...
- Нельзя было! - сердито заметил мой отец, Мартина даже вздрогнула.
Он стукнул себя ладонью по лбу и сказал:
- Для этого тёмного ритуала подходит энергия любого человека. И Карсилине не обязательно было...
Оказывается, я потерял её из-за такого пустяка! Это не правильно! Так не должно быть!
- Почему ты этого раньше не сказал?! - Крикнул я, раздражаясь.
Отец не нашёлся, что ответить, а я поднялся с колен, и нервно, словно в паранойи, проговорил:
- Она не может вот так просто взять и умереть!!
Сильный порыв ветра распахнул окно и ворвался в комнату, раскидал несколько листов бумаги, лежащих на тумбочке, растрепал Мартине волосы и пошевелил занавески.
- Закройте, пожалуйста, окно. - Чихнула Мартина.
И только Прохор Мылченко потянулся, чтобы захлопнуть окно, ветер неожиданно прекратился. Окно же захлопнулось само.
- Наверное, сквозняк. - Буркнул Димка.
Мне чудилось, что ветер прошептал "Прощай". Ещё раз, взглянув на каждого из них: на мёртвую Карси, на Мартину, Димку, Альфреда, кучку врачей и своего отца, я рявкнул:
- Не правда, всё это!!! - толкнул Альфреда, который попытался меня утихомирить, наступил на ногу одному из докторов, пытавшихся перегородить мне путь, и выскочил из комнаты в пустой коридор, не в силах больше всего этого выносить.
Мне хотелось убежать как можно дальше отсюда. Сердце разрывалось от боли и злости. Если бы можно было расшибиться головой о стену, выбить из себя последний здравый смысл, разбить все вазы на тумбочках в коридоре, что-нибудь разгромить, уничтожить!!..
Я выбежал из дворца, сердце колотилось, как бешенное. Садовник, который подстригал живую изгородь вдоль дорожки, ведущей к воротам, даже лишнюю ветку у куста отрезал, когда я, что есть сил, закричал на весь двор: "Ну, зачем ты так поступила!!!".
Я выскочил за ограду, болезненно ударив повреждённой рукой по перилам. Люди расступались передо мной, некоторые в страхе, некоторые думали, что я спятил. Хотя, оно, наверное, так и было. Слёзы текли по щекам, а я бежал и бежал, не смея останавливаться. Не глядя, перебежал через дорогу, машины резко тормозили, сигналили, один водитель высунулся из своей легковушки и покрутил пальцем у виска. Оказавшись на другой стороне улицы, я сбил с ног какую-то женщину, не думая, куда бегу, мне было всё равно.
