Валерия Глазунова - Стихийная работа
- Голубые, естественно.
- А у Врага?
- Черные с золотом.
- И волосы такие же?
- Ну, да! А Герой светло-русый. А что?
- Да, так. Знаешь, почти неделю общаюсь с Героем, выздоравливаю, так сказать… Кстати, без моего ранения можно было и обойтись, - внезапно заявил он.
- Нельзя. Ты бы никогда так натурально не сыграл.
- Героя можно было просто уболтать.
- Ага. Только, кроме него, в лесу еще множество глаз и ушей. Мы же не спектакль ставим! То есть, спектакль, конечно, но знать об этом должны только мы с Гарди, а никак не местные птички.
- Ладно, ладно! Согласен. Так вот: неделю общаюсь с Героем, но ни одной русой пряди в его шевелюре до сих пор не заметил. И лицо у него не очень героическое. Слишком аристократичное.
- Может, это не наш?
- Наш, наш. Узнаю руку скульптора. Явно твоя работа. Тем более, что я это тело уже видел, и принадлежало оно Врагу.
- А память?
- Память от Героя, приобретенные убеждения тоже. А вот начальные параметры характера и реакций явно от Врага.
- Замечательно! Мы их перепутали, - я схватился за голову. – Кажется, будет веселее, чем я думал.
- А какая разница?
- Для Героя – никакой, но мы остались без Врага. Враг-то Героем быть еще может, а вот наоборот – никогда. Придется искать нового Врага!
- Ничего, найдешь, - Астинити ободряюще похлопал меня по плечу. – В сюжете он еще нескоро появится, а вот меч Бешеному подгони. Я скоро окончательно вылечусь, а Лант уже согласился стать Героем. Так что мы уже в пути.
- Уже иду. Найду – и сразу же отнесу Юнарджи. Пусть охраняет.
Астинити телепортировался к крепко спящему у костра Ланту, а я пошел в третью библиотеку за мечом. Надо ли говорить, что его там не оказалось. И только много позже я узнал, что бегство меча (а он именно сбежал) было напрямую связано с нашей путаницей.
Путаница объяснялась очень просто: Сове не шли очки. Причем совсем-совсем никакие. А без очков она почти ничего не видела. Астинити, постоянно пытавшийся хоть как-то пристроить к делу моих многочисленных помощников, чтобы оправдать их существование в замке, доверил ей самую простую работу – дописать память на кристаллы характеров Врага и Героя. Мы все придумали и записали заранее, оставалось только соединить данные памяти с данными характеров. Простейшая работа, невозможно ошибиться. Тем более, что на всех кристаллах огромными красными буквами было написано, к кому они относятся. Когда Сове объясняли, что делать, она была в очках, но минутой позже, как только мы с Астинити ушли, в гости к ней заглянула знакомая сычиха, и очки исчезли с глаз долой. Враг и Герой поменялись местами. Все бы ничего, но Враг с характером Героя, очнувшись, едва не сошел с ума от собственных воспоминаний, мгновенно раскаялся и наверняка подался бы в отшельники, если бы ему дали такую возможность. Несколько дней он бродил по замку, как неприкаянная душа, писал Милене стихи и помогал всем, кого видел, чтобы искупить грехи своего несуществующего прошлого. Едва не бросился со скалы в море, потом попытался прыгнуть в Бездну, но его оба раза ловили и возвращали в замок, напоминавший ему о его прошлых поступках. Некоторые мои помощники порывались все рассказать мне или Астинити, чтобы мы лишили беднягу памяти и избавили от страданий, но большинство считало, что Сову подставлять негоже. Может, все само собой уладится. Уладилось. В библиотеке он встретил волшебный драконов меч, оказавшийся действительно волшебным. Родственные души мгновенно узнали друг друга, проболтали почти два часа и вместе отправились очищать мир от зла. Меч тоже решил искупить прошлые грехи и помог новому хозяину удрать из замка и даже с острова. Вот так. Не везет мне с оружием. Одни идеалисты попадаются. Бьюсь об заклад, будь у меня пушка или лучемет – оказались бы из общества защиты природы или сторонниками альтернативной военной службы.
Но все это я узнал много-много позже, а пока пришлось схватить первое попавшееся оружие, хоть как-то подходящее на роль легендарного – конерренский энергомеч, давным-давно подаренный то ли Кинтом, то ли Иноходцем. Какая раса сделала эти мечи на самом деле – неизвестно, но видел я их только у конеррен, да и то очень редко. У Иноходца тоже такой есть.
Через пару минут я уже исполнял романс про калитку и накидку под окном Бешеного. Знаю я всего пару строк из середины, но хватило и этого – сон у Юнарджи чуткий. И он очень не любит, когда его будят ранним утром. Особенно настолько ранним, что оно весьма похоже на ночь. Отреагировал мой друг вполне предсказуемо, запустив в меня с третьего этажа фикусом в горшке, а потом уже разобравшись, кто и зачем пришел. Фикус я поймал, выслушал извинения тут же раскаявшегося Юнарджи и отдал ему невредимое растение с энергомечом в придачу, объяснив, кому, зачем и когда его необходимо передать.
- Кого Врагом сделаем? – поинтересовался я, сидя на кухне очередной ночью.
- Давай, я буду Врагом, - предложил Мик, занятый игрой с Буром в крестики-нолики.
- У тебя вид не легендарный.
- Ага. Лиса, да еще и мультяшная.
- Именно. На Врага не похож.
- Я Врагом быть не могу, потому что я уже Друг Героя, да еще и Рука Судьбы в придачу, - пожал плечами Астинити.
- Может, этого отловим, который вроде Герой? - очнулся от размышлений Бур. - Может, из него что получится?
- Это вряд ли, - поморщился я. – Разве что шашлык.
- Почему так категорично?
- Ты стихи его слышал?
- Нет.
- Везет, - протянул Мик. – Милене они особо нравятся.
- Как приятно мне с тобою
Под одной стоять сосною, - нараспев проговорил Астинити, заклинаниями штопая на кожаной куртке прожженную энергомечом дыру. В смысле, огненным мечом Врага.
- Это про грибы, - пояснил я. – Кстати, Рука Судьбы, где ты бросил Героя?
- Так ночь же, Герой спит. А я вроде как костер стерегу.
- Смотри, как бы его никто не съел ненароком.
- Не съедят. Сегодня в лесу тихо, ночь барсука.
- Тогда ладно. Пусть спит спокойно.
- А что еще написал наш беглый поэт? – полюбопытствовал Бур, надеясь слегка отвлечь Мика от игры.
- Мы с тобою абсолютно разные,
Но носы у нас обоих красные.
Да и формой мы, пожалуй, схожи,
Значит, и в душе одно и то же, - продекламировал тот и зачеркнул пять крестиков. – Про снеговиков.
- Отвлекитесь, ребята, - проговорил я, потирая брови «против шерсти». – Нам нужен Враг.
- А кто у нас остался? – хитро спросил Астинити, и все посмотрели на меня.
- Нет, нет, нет! Я в плену, я ни при чем. О, кстати! – меня вдруг осенило. – Остался Люна!
- Это которого недавно разморозили? – уточнил Астинити.
- Он самый.
- Выкрутился, - то ли про меня, то ли про Мика буркнул в очередной раз проигравший сфинкс.
- Рано радуешься, царевич, - с философской усмешкой изрек Астинити, разглядывая результат своей работы: от дыры не осталось и следа. – Люна может и не согласиться.
