Брайан Дэвис - Слезы дракона
Чуть пошатываясь от головокружения, Уолтер прошел через холл вслед за Самайзой и собакой. Когда они проходили через лестничную площадку, Уолтеру показалось, что он увидел какую-то тень на верхней площадке. Замедлив шаг, он напряг зрение. Там кто-то был, или тень ему показалась? Самайза открыл дверь и рявкнул:
— Заходи. Моргана скоро появится.
Мэрилин и девочки добрались до лестничной площадки и остановились. В этом месте марш менял направление и спускался на нижний этаж. В самом низу Стражник, который вел на поводке пятнистого пса, открыл дверь, что размещалась слева от лестницы.
Мэрилин вместе с девочками прижалась к стене. Карен затаила дыхание, изо всех сил стараясь вжаться в стену. Когда Стражник проходил через площадку, его пес вскинул голову, и его красновато-синие уши встали торчком Он посмотрел прямо на женщин и, тихо зарычав, остановился. Стражник дернул за поводок:
— Шевелись. Там ничего нет.
Пес, повизгивая, не подчинился. Он вывалил язык и рыкнул, но демон подтащил его к себе:
— Да, я тоже это чувствовал. Искупительная жертва Морганы пользуется духами.
Когда они исчезли из вида, Мэрилин довела девочек до низа лестницы и выглянула из-за угла. Карен, которая на цыпочках стояла ступенькой выше, вытянулась над головой Мэрилин, и теперь они уже вдвоем выглянули из-за угла. Стражник с собакой вместе с другим демоном стояли рядом с глухой дверью слева. Два демона коротко переговорили на каком-то странном языке, затем проводник с собакой вошел в кабинет как раз рядом с охраняемой комнатой и прикрыл за собой дверь.
Мэрилин присела на корточки на нижней ступеньке, и две девочки прильнули к ней. Она обняла их за плечи и зашептала так тихо, что Карен еле слышала ее.
— Дела идут отлично, не унывайте. Молитесь. — Она снова встала и легким движением головы дала понять, чтобы они следовали за ней.
Красные глаза охранника не отрывались от коридора.
Его голова достигала потолка, а мускулистое тело было заковано в белые доспехи. Карен сглотнула. Ну и чудовище!
Мэрилин прошла мимо Стражника. Она постучала в дверь и вернулась обратно.
Стражник взялся за дверную ручку:
— Что тебе там нужно?
Мэрилин вытащила из кармана рулон клейкой ленты, вернулась к дверям и снова постучала.
— Тихо! — рявкнул демон.
Мэрилин оторвала три куска ленты, приклеила их к руке и постучала в третий раз.
Демон сунул ключ в замок и толкнул дверь:
— Сидеть тихо, а то вечером не получите ни еды, ни воды.
Поднырнув под рукой Стражника, Мэрилин прижала кусок ленты к язычку замка. Затем, вытащив из кармана бутылочку, она брызнула из нее туманным облаком и вернулась обратно. Стражник чихнул, мотая головой из стороны в сторону.
У Карен к горлу подступила тошнота, и ей стало хуже, чем от морской болезни на борту Мерлина II.
Стражник, продолжая шмыгать носом, как любопытный пес, закрыл двери и прошел мимо Мэрилин, Шайло и Карен. Остановившись на нижней площадке лестницы, он посмотрел по обеим сторонам холла, зашелся в долгом кашле и, поднявшись по ступенькам, исчез из вида.
— Идем, — шепнула Мэрилин. — Миссис Фоли и Галька там внутри. — Она толкнула дверь, и они втроем вошли в помещение.
Броган, прокладывая дорогу, бежал по пустынной улице, затем нырнул в переулок, заваленный ящиками из-под овощей и увядшей зеленью. Переводя дыхание, он прислонился к грязной стене и посмотрел наверх.
Билли присоединился к нему:
— По крыше?
Броган кивнул:
— Мы ведь не хотим попасться прямо им в лапы, верно? — Он схватил ящик, водрузил его на клеть побольше и влез на нее.
Билли подал ему еще один ящик, и у них получилась лестница на крышу.
Броган проверил ее устойчивость, быстро добравшись до самого верха и спрыгнув обратно. Пирамида чуть качнулась, но устояла.
— Дамы вперед, — сказал он Бонни. — Если свалитесь, мы вас поймаем.
Бонни сделала два первых шага, но конструкция зашаталась. Билли обеими руками уперся в ненадежный ящик.
— Будь при мне мои крылья, — сказала Бонни, — я бы доставила вас наверх.
Броган засмеялся:
— Ну да, у ангела должны быть крылья!
— Ты бы удивился. — Бонни добралась до самого верха и, упираясь руками в колени, посмотрела вниз. — Кто следующий?
Билли, за ним Броган быстро выбрались на крышу.
— Видите, — показал Броган на городскую площадь, — мы можем поверху добраться до полицейского участка.
В центре города по-прежнему клубилась толпа, откуда доносились неразборчивые крики.
— Мне все это не нравится, — сказал Билли, — но нам лучше двинуться в путь. Время уходит.
Перебираясь с крыши на крышу, они оказались на крыше полицейского участка. Отсюда полностью открывалась сцена внизу. В центре разъяренной толпы стояла Жасмин, выкрикивая ядовитые тирады. Десять человек, пять из которых были женщинами, сидели в центре тесного круга мужчин. В этой группе пленников Билли узнал Констанс.
Женщина, стоявшая с края толпы, показала на крышу:
— Вон они!
Жасмин, развернувшись, посмотрела наверх и ухмыльнулась:
— Я так и знала, что вы вернетесь!
Билли посмотрел на часы. Оставалось двадцать минут.
— Что вы собираетесь делать с этими людьми?
Жасмин показала рукой на пленников:
— Когда часы пробьют три, мы отпустим их, а пока хотим уберечь этих идиотов от вас и ваших разрушительных намерений.
Билли инстинктивно потянулся за мечом, но его рука ухватила только воздух, и тогда он вспомнил несколько строк из поэмы Мерлина.
И воин придет. Светом истинной веры
Он ложь обнажит и мечом справедливым
Разрубит драконову тьму, оживляя
Очнувшийся город.
Не в плоти беспечной, глухой и незрячей
Таится свобода. Любовь, расправляя
Всесильные крылья, сердца пробуждая,
Над миром закружит.
Пророчества Мерлина симфонией торжественных слов стремительно пронеслись у него в мозгу. Тем не менее Билли осознал каждое слово и теперь понял, о чем говорила ему поэма. Едва только его отец вернулся в драконье обличье, он почувствовал себя так, словно потерял отца, а у пропасти в седьмом круге он понял, что потерял еще больше — тело отца было лишено души. С тех пор Билли был поглощен поиском, но теперь он должен идти дальше, Джареду Баннистеру придется самому решать свою судьбу.
Десять печальных лиц пленников в молчаливом ожидании снизу вверх смотрели на Билли. Каждое из них было символом вечности бессмысленного существования. Кроме него, у них не оставалось никакой надежды на спасение.
