Наталья Бульба - Прогулка в бездну
— Нет!
Он резко поднялся и машинально потянулся к поясу, ища ладонью оружие. Его воины напряглись, готовые, несмотря на свое положение, защитить своего господина, если это потребуется.
А вот я так и продолжал сидеть, чуть опустив голову. Словно раскаивался в своих словах, не ожидая такой непримиримой реакции.
— Нет. — Повторил он уже не столь яростно. Но с такой болью в голосе, что я несколько растерялся, неожиданно осознав, что в принципе не так уж и много знаю о Даймонах, чтобы с уверенностью судить о последствиях своих действий.
— Я уже сказал, коммандер. Вы вольны отказаться от ученичества. В этом случае я прослежу, чтобы условия Вашего содержания были достаточно приемлемыми для того, чтобы у Вас не возникло особых претензий.
— Вы уверены в том, что сказали?
Он не уточнил, в чем именно я должен быть уверен. Впрочем, это было и так понятно.
— Да, Саркат. И Вы можете это проверить.
Я резко выдернул кинжал из ножен, провел лезвием по ладони, сморщившись от неожиданно неприятного ощущения. Токая полоса мгновенно набухла алым, и как только я повернул руку, кровь струйкой устремилась вниз, в опустевший стакан.
— Этого будет достаточно. — Я протянул посудину ему, одновременно произнося исцеляющее заклинание.
— Я Вам верю. — Черные глаза смотрят на меня в упор. И в их глубине…
Нет, в этом калейдоскопе трудно, невозможно разобраться. Можно лишь ощутить отголоски той муки, которую он испытывает, произнося эти слова.
— Я настаиваю на том, чтобы Вы, коммандер, проверили мои слова.
Ну не говорить же ему открытым текстом, что как только он проявит свою магию на моей крови я смогу соединить наше родство таким канатом, что у сущности меня-Даймона не останется шансов не проявиться.
— Хорошо. Я сделаю это. Но если Вы позволите, в другой комнате.
Да хоть под покровом нескольких слоев защиты. Купол, гасивший следы магии Хаоса я поставил сразу, как подошел к домику. Нейтрализовав на время своего здесь пребывания блокирующие способности коммандера амулеты, что были выставлены демонами по контуру. Предполагая, что единственным аргументом, которой сможет убедить его в нашем родстве, будет кровь, проверить которую он должен будет сам.
— Как Вам будет угодно. Я подожду.
Пока он манипулировал заклинаниями, отголоски которых я ловил, стоя у окна и с улыбкой наблюдая за парой птиц, что усевшись не ветке неподалеку весьма активно выясняла отношения друг с другом. Это было настолько… вне существующих вокруг меня проблем, что я не мог отвести от них взгляда. Неожиданно для себя ощутив, как не хватало мне простоты, какой-то обыденности, не обремененной многоходовыми комбинациями и далеко идущими планами. И не совсем понимая, в какой момент эта часть жизни вдруг оказалась потерянной для меня.
Надеюсь, не навсегда.
— Вы правы, Александр. — Его голос дрогнул, когда он произносил мое имя. Хорошо еще, опустил Советника. — Судя по всему, Ваш предок был братом моего деда. Это довольно близкое родство и мне трудно в него поверить, хотя все и выглядит столь очевидным. Он жив?
— Возможно — да. А может… — Я пожал плечами, словно подтверждая свои слова. — По свидетельству тех летописей, что я смог найти в архивах, он покинул Лилею, когда женщина, ради которой он оставил свою родину, дала жизнь его второму ребенку. С тех пор никаких известий о нем не было. Впрочем, как и свидетельств его смерти. А что говорили о его судьбе на Дариане?
Это был не просто вопрос — он должен был говорить, произносить слова, даря мне волну своих чувств. И каждый сорвавшийся с его губ должен был скреплять его веру, переплетая наши жизни.
— Мой дед не почувствовал его ухода в Хаос и продолжает его ждать. Но никто из нас даже не догадывался, что его кровь дала потомство здесь, на Лилее. — А вот теперь в его взгляде любопытство уже иного рода и попытка оценить… но уже совершенно с иной точки зрения. — В Вашей крови, Александр…
— В твоей крови, Сармат. Я не думаю, что стоит продолжать поражать друг друга изяществом манер. Да и проще так общаться.
Он задумался лишь на миг. Но для меня он показался сродни вечности, уж слишком широкий мостик пытался я перекинуть между собою и им.
— Ты прав, так удобнее. Тем более, что я вроде как из твоей старшей родни.
Похоже, он пытается найти мне место на иерархической лестнице своего рода. Это, конечно, выглядит весьма интересно, но совершенно не приближает меня к той цели, которую я для себя поставил.
— А я, вроде как, твой наставник и несу за тебя ответственность. Но я тебя перебил.
Будем считать, что мы друг друга поняли.
— Я просто… был удивлен тому, как много осознается в твоей крови. Это…
Он замолчал, подбирая слово. Впрочем, для него такая мешанина, действительно, была трудно воспринимаемой.
— Это похоже на коктейль, Саркат. Сложно сказать, какая раса не поучаствовала в моем появлении. Но я знаю и помню, кто были первыми. И… последними.
— Родич… — Растягивая слово, словно пробуя на вкус каждый звук, произнес коммандер, не сводя, почему-то взгляда со своих теров.
За все время нашего общения они лишь раз позволили себе проявить хотя бы какие-то эмоции, продолжая вести себя так, словно были предметами интерьера, а не живыми существами.
Не могу сказать, что меня это напрягало, но привносило в обстановку некоторую нервозность. Не то, чтобы я мог подозревать их в попытке нападения на меня — учитывая мои способности и присутствие демонов за дверью это выглядело бы чистой воды самоубийством, скорее, добавляло в раздумья фактор, трудно поддающийся учету.
Я знал об этой парочке лишь то, что они дали Саркату клятву верности. Но вот как широко распространялось ее действие и была ли она односторонней или требовала и от господина защищать своих воинов, мне было неизвестно. Так что некая неопределенность не только присутствовала, но и настаивала на скорейшем от нее избавлении.
— Саркат, ты не представишь мне своих теров? Тем более, что у одного из них есть пусть и небольшой, но магический потенциал и я вполне мог бы позаниматься и с ним.
И вновь в глубине его глаз отголосок растерянности и непонимания. Надеюсь, я не сделал ничего, что пришлось бы исправлять. Все-таки, как мне не хватает осознания его эмоций. А предлагать ему открыть лицо все еще рано — он должен осознать это, и сделать сам. Уж больно личным был этот жест доверия-принятия.
Что ж, будем действовать тем способом, который предпочитает мама, считая, что самый короткий путь к решению проблемы — искренность.
— Я сделал что-то непозволительное с точки зрения вашего Кодекса?
