Глен Кук - Ночи кровавого железа
И тут Брешущий Пес его взгрел. Так пчела жалит слона, если он оказывается у нее на пути. И ему удалось настолько рассердить Садлера, что тот решил уложить Амато в первую очередь.
И тут силач Рислинг Гулляр уложил Садлера чем-то напоминающим кулак, но это не мог быть кулак, потому что Садлер сразу же рухнул на пол. Гулляр подул на суставы и сказал:
– Надо смотреть за девушкой, а не развлекаться, Гаррет. И показал пальцем.
– Дьявол!
Уинчелл все же решил зайти в гости. Никем не замеченный во всей этой суете он пробирался к эстраде.
– Эй, у нас тут вечеринка.
Белинда неуверенно оглядывала его, прикидывая, тот ли это человек, кого она должна опасаться.
Все замерли.
Я закричал.
Все тоже.
Садлер снова бросился в бой, но Уинчелл оказался крепче. Проклятие сделало его сверхчеловеком. Он пробился к Белинде, поднял ее, взвалил на плечо и пошел к двери. Когда я попытался уговорить его изменить поведение, он пинком уложил меня под стол. Никто не мог его остановить, пока Хруст не взял это дело в свои руки: он принес бочонок с пивом и нежно бросил его через всю комнату прямо в удивленное лицо Уинчелла. Бочонок был полный. Неплохо для бородача Хруста.
Уинчелл так и не успел очухаться. Ребята с улицы вошли внутрь и помогли его успокоить. Они связали его, заткнули рот кляпом, и волнение потихоньку улеглось. Теперь Уинчелл выглядел маленьким и старым, будто проклятие превратило его в зеленоглазого старика, с которого все началось у Морли.
Белинда прямо обвилась вокруг меня. Слегка отвернувшись, я увидел, как Брешущий Пес что-то нудно талдычит Гулляру.
Потребовалось время, чтобы прошло всеобщее смятение. Прибыл Туп и с самодовольным видом начал ходить вокруг Уинчелла. Я сказал ему.
– Если он у вас опять сбежит, я сам привяжу вам к ноге булыжник и сброшу в реку.
– Шустер! Посади его в мешок и запри в камеру. И смотри, чтобы не выпал кляп.
У Уинчелла был жуткий вид, из глаз сыпались искры. Туп усмехнулся и стал хвастаться:
– В этот раз ошибки не будет, Гаррет. На карте наше будущее. Мм будем осторожны. Засадим его в камеру, в которой я немного помучил Краска, Как только принц Руперт узнает, что злодей пойман, пошлют за нужным волшебником.
Я заворчал и намекнул, что не очень уверен в профессиональной пригодности некоего принца и его Стражи.
– У вас есть какие-нибудь светлые мысли?
– Да. Одна-единственная, специально для вас.
– Какая?
– У вас есть мешок. Если вам нужно что-нибудь еще, приходите послушать Покойника. Завтра.
– Завтра после полудня, – сказала Белинда. – Гаррету надо еще и поспать.
– А? – Мы, сыщики, соображаем туго. – Еще и поспать?
Она подмигнула:
– Может, я позволю тебе вздремнуть. Если будешь хорошим мальчиком.
– А-а!
До Тупа дошло раньше, чем до меня. Я вел себя с надлежащей сдержанностью.
Тем временем Брешущий Пес разбрехался вовсю. Смутив Гулляра и Хруста, он обратил их в бегство.
Глава 57
Я стал еще сдержаннее, убедившись, что судьба постоянно стремится сдержать мои страсти.
У Уинчелла были сильные подозрения, что он угодит в западню. Несмотря на это, проклятие принуждало его идти, давая, впрочем, некоторую свободу действий при подготовке нападения. Заклинание было достаточно мудрым, чтобы, когда необходимо, предоставить проклятому пользоваться своим умом.
Когда я вступил на Макунадо-стрит, в голове у меня мелькали картины дикой ночи, и тут я увидел, что наша дверь взломана. Дин лежал полумертвый в коридоре, приблудный котенок свернулся калачиком около сломанной руки хозяина и жалобно мяукал. Белинда сказала:
– Я позабочусь о Дине. Выясни, что случилось.
Я прислушался, но не ощутил присутствия Покойника. Это меня испугало. Только однажды негодяи проникли в наш дом, да и то прошли всего несколько шагов. Обычно Покойник обращает незваных гостей в камень, когда они еще на улице. Сейчас он, похоже, ничего не смог сделать. Злодей (или злодеи) прошагал от входа прямо к лестнице.
Может, Покойник сделал наконец последний бросок к другому берегу? Я не чувствовал, что он существует.
– Иди же! – резко сказала Белинда.
– Будь осторожна.
Я медленно двинулся вперед, по спине у меня ползли мурашки. Мне не стыдно признаться, что я испугался. Такое же чувство я испытывал, когда в числе храбрых юных карентийских моряков участвовал в самых опасных набегах. Я прокрался вдоль стены к двери Покойника и, слегка толкнув локтем, открыл ее.
Влетев в комнату, я был готов ко всему.
В комнате не было никого, кроме моего партнера. Покойник выглядел, как всегда, но что-то изменилось. Я ощущал напряжение, которого никогда не было прежде. Я чувствовал, что ему не причинили вреда и он не спит, он просто на чем-то очень сосредоточен и не может уделить мне внимания.
Значит, беда еще в доме. И это ужасно. Наверх. Злодей должен быть наверху. Там Конфетка.
Но мы уже поймали Уинчелла… Я потянулся мыслями к Покойнику, ища у него подтверждения. Он не ответил. Разумеется.
– Тот, кто это сделал, еще здесь, – сказал я Белинде. – И он так силен, что Покойник не может с ним справиться. Думаю, он пришел за Конфеткой. Я пойду к нему. Но боюсь, если я поднимусь на второй этаж, его там не окажется. Он схватит тебя и даст деру.
– Тогда сначала поищи внизу.
Белинда была спокойна и практична. Возможно, эти качества достались ей по наследству. Надеюсь, Старик сможет продержаться еще несколько минут.
– Здесь никого, – смело войдя в кухню, объявила Белинда. – И дверь в подвал заперта с этой стороны.
Сверху донесся крик, голос был Конфеткин.
– Может, нас туда заманивают.
Наверху что-то упало. Звук падающего тела. Белинда схватила меня за руку. Я спросил:
– Думаешь, это ловушка?
– Гаррет!
– Ладно. Сейчас некогда выяснять. В другое время.
Я попробовал внушить себе, что я Морли Дотс. Эта работа наверняка потребует легендарного хладнокровия Морли. Если моя милашка просто не забавляется наверху с парнем… Хладнокровие Морли. Так и хотелось послать за Морли и его хладнокровием. Только…
Только что же это такое? Я сделал все, что мог. Я помог скрутить и обезвредить Уинчелла. Пора получить вознаграждение и ехать отдыхать. А здесь какой-то бардак.
В кабинете не было ни души. Я обменялся взглядами с Элеонорой. Это меня успокоило. Она напомнила мне, что у меня и раньше бывали тяжелые времена и спокойствие – самое мощное оружие. «Не повредило бы еще прибавить к этому немного ума, душечка».
В маленькой гостиной тоже никого, лишь стоял кошачий запах, который я так ненавижу. «Маленький паршивец. Навонял тут».
Я напялил непромокаемую шляпу и направился в кухню. Я орудовал там, пока не нашел марлю, которую купил Дин, когда его обуяла голубая мечта самому делать сыр и таким образом экономить деньги. Я ему говорил: если бы я хотел урезать расходы, я бы обошелся без домоправителя. Как бы то ни было, мы потратили деньги на марлю, но остались без сыра. Я отрезал несколько метров, обернул марлю вокруг шляпы и засунул концы спереди и сзади за воротник.
