Дэвид Геммел - Сумерки героя
— Это в самом деле больно, — огорченно молвил маг. — Но я понимаю ваш гнев. Покойтесь с миром.
Кинжал повернулся и ударил в грудь Шастара, пройдя между ребрами и пронзив сердце.
Шастар с глухим стоном упал на колени. Он тоже попытался вытащить кинжал, но тут же повалился ничком на пол.
— Жаль, — произнес маг. — Мне нравился этот человек. Он знал, что такое честь и мужество. О чем это мы говорили? Ах да, Серый Человек. — Он взглянул на восточную галерею. — Что-то долго ваши люди возятся с таким простым делом, Арик.
Князь Арик встал с герцогского места и приказал двум своим солдатам сходить за Гаспиром. Чуть позже один из них крикнул с галереи:
— Мой господин, Гаспир и Валик мертвы, а мальчишка исчез. Они, должно быть, ушли через сады к морю.
— Найти его немедля! — взревел Арик.
— Здравая мысль, — промолвил Элдикар. — Было бы очень недурно найти его раньше, чем он найдет вас.
Элдикар, присев на корточки рядом с мертвым Шастаром, извлек из тела свой кинжал и вытер его о панталоны мертвеца. Спрятав кинжал в ножны, он заметил, что подол его переливчатой одежды испачкался в крови. Он со вздохом поднялся и прошел через заваленный трупами зал к лестнице. Берик так и сидел на скамейке в глубине галереи. Элдикар взял мальчика за руку и повел в предоставленные им покои.
— Время для беседы, — заметил Берик.
— Я знаю.
Они сели рядом на широкий диван. Маг, по-прежнему держа мальчика за руку, закрыл глаза и попытался расслабиться. Предстоящая беседа обещала быть нелегкой, и первым делом он должен был подавить свои чувства. Он не хотел этой бойни, не видел в ней необходимости. Большинство присутствующих не представляли никакой угрозы планам Куан-Хадора. Он мог бы устроить все так, чтобы погибли только герцог и его ближайшие сподвижники. Но все эти мысли следовало изгнать еще до установления связи с собеседником. Дереш Карани не терпел критики.
Элдикар стал вспоминать свое детство и парусную лодочку, которую отец построил для него на озере. В те славные времена его дар еще не определился, и он мечтал стать великим целителем.
— Нельзя сказать, что это успех, Элдикар, — произнес голос Дереша Карани.
— Но это и не провал, мой повелитель. Герцог и его сторонники мертвы.
— Серый Человек жив, и оба меченосца тоже.
— Я послал восьмерых криаз-норов перехватить меченосцев. Одну четверку возглавляет Трехмечный, вторую — Острый Коготь.
— Свяжись с обеими четверками и скажи, что им на это дается три дня.
— Да, повелитель.
— А что предательница Устарте ?
— Я полагаю, что она жива и прячется во дворце Серого Человека. Солдаты князя Арика уже отправились туда.
— Я желал бы, чтобы ее взяли живой.
— Они получили именно такие указания. Жаль, что в моем распоряжении больше нет криаз-норов.
— Они будут, когда Врата наконец падут. До тех пор пользуйся нечистью Анхарата. Скажи, почему ты предложил Шастару жизнь?
— Он был мужественный человек.
— И предполагаемый противник. У тебя слишком мягкое сердце, Элдикар. Не позволяй ему противоречить полученным тобой приказам. Наша сила в повиновении и в том, что мы не задаем вопросов.
— Я понимаю, мой повелитель.
— Надеюсь на это. Я рисковал своей репутацией, вступившись за тебя после конфуза у Парча-нура. Если ты окажешься недостойным моего доверия, мне это повредит. Когда найдешь жрицу, свяжись со мной опять.
— Слушаюсь, повелитель.
Связь оборвалась, и Элдикар застонал.
— У вас кровь идет из носа, — сказал Берик. Элдикар достал платок и промокнул кровь. В висках у него стучало.
— Вам лучше прилечь, — заметил Берик.
— Да. Сейчас. — Элдикар встал и прошел в спальню.
Растянувшись на атласном покрывале и положив голову на мягкую подушку, он стал думать о конфузе при Парча-нуре.
Элдикар дал врагу лишний день на обдумывание. Целый день!
Они отказались сдаться, и Дереш Карани сам прибыл на поле битвы. Он послал демона первого круга вырвать сердце у вражеского короля, а на горожан напустил орду кралотов. После этого они сдались достаточно быстро. Когда они наконец открыли городские ворота, Дереш Карани велел предать смерти двадцать шесть тысяч горожан — каждого третьего. Еще десять тысяч отправили в Куан-Хадор для смешения.
Элдикар же за подаренный врагу день предстал перед судом Семерых. Если бы не заступничество Дереша Карани, его посадили бы на кол.
Кровотечение унялось.
Элдикар закрыл глаза, и ему приснились парусные лодки.
— Славная выдалась ночка. — Князь Панагин снял серебряную нашлепку с глаза и оглядел залитый кровью зал. — Руалл, Шастар и Элфонс мертвы, а с ними почти все их капитаны и приспешники. — Он посмотрел на мертвую Алданию. — А вот женщину жаль. Я ею всегда восхищался.
Арик, кликнув двух солдат, велел им собрать людей и вынести трупы. Видя, что князь не в лучшем настроении, Панагин хлопнул его по плечу.
— Отчего такое уныние, кузен? Подумаешь, мальчишка скрылся. Далеко он не уйдет.
— Меня не мальчишка беспокоит, а Серый Человек.
— Я слышал о нем. Богатый купец и самый крупный твой кредитор. — Панагин хмыкнул. — Ты всегда жил не по средствам, кузен.
— Он очень опасен. Он убил Ваниса. Явился в его дом, где стража была на каждом шагу, и перерезал ему горло.
— Я слышал, Ванис покончил с собой.
— Это ложный слух.
— Пятьдесят твоих человек прочесывают город, разыскивая его. Успокойся и насладись победой.
Арик прошел мимо воина в черном, убившего герцога. Тот сидел у помоста, скрестив руки и закрыв глаза, и даже не взглянул на Арика. Князь поднялся в комнату Ниаллада. Панагин шел следом за ним. Арик стал на колени у тела Гаспира.
— Ему нанесли удар в глаз, а затем перерезали горло, — сказал Панагин.
Арик, сохраняя полнейшее равнодушие, вышел на балкон и посмотрел через освещенный луной сад на чугунные ворота, выходящие к морю. Там мелькали факелы и фонари посланного на розыски отряда. Лодок на берегу не было, а значит, беглецам пришлось бы пуститься вплавь. Иной дороги для них не существовало — у дворцового фасада кишмя кишела стража, и Серого Человека там никто не видел.
— Взгляни-ка. — Арик обернулся и увидел Панагина на коленях около второго трупа. Из шеи мертвеца торчал нож с рукояткой из резной кости. — Это ведь, кажется, кинжал Гаспира?
— Да, — подтвердил озадаченный Арик. Панагин помолчал, размышляя.
— Стало быть, Серый Человек убил Гаспира, взял его нож и ударил моего племянника в шею, прежде чем тот успел убить мальчика. Нет, на это ушло бы слишком много времени — видимо, он метнул нож. — Панагин улыбнулся. — Теперь я понимаю, почему ты считаешь его опасным, однако нельзя не восхищаться таким мастерством.
