Дмитрий Смекалин - Николас Бюлоф — рыцарь-дракон с тысячью лиц
Несмотря на общие корни, населявших их народов, Галлодия и Пиктания на протяжении веков почти всегда находились если не в состоянии войны, то жесткого противостояния. Однако, «почти всегда» подразумевает исключения из общего правила, и благодаря миротворческой деятельности герцога де Арлуньяка, именно это исключение и наступило. Страны договорились совместно выступить против общего врага, которым они решили считать объединившуюся Дэнляндию. Переговоры проходили в режиме строжайшей секретности, и их подробности были известны лишь очень небольшому числу посвященных. В которые, кстати, ни невеста, ни ее семья не вошли, дав ревнивому герцогу де Лиону повод к серьезной обиде.
Но свадьбу эта обида не расстроила, так как на нее прибыл сам король Леруа IV, чрезвычайно редко покидающий Летец. Король остановился не непосредственно в Лионском замке, а в расположенном примерно в пяти километрах от него замке Охотничьем, чья центральная башня высоко возвышалась над расположенным вокруг лесом и была прекрасно видна со стены главного замка герцога. В том же замке остановился и жених, а также прибывшая вместе с ним делегация из Пиктании во главе с наследным принцем Тристумом. Так что, хотя королевские персоны покинули свои столицы, прежде всего, для встречи между собой, но одновременно они стали и почетными гостями свадьбы Орлетты де Лион и Астона де Арлуньяка.
Собственно, их присутствие и определило, что эта свадьба вообще должна была состояться. Торжественная встреча, организованная герцогом де Лион дочери, на которой он объявил о ее грядущей свадьбе, завершилась жутким скандалом.
— Почему же ты не спросил моего мнения, прежде чем соглашаться на свадьбу? — несколько оторопело спросила Орлетта отца, когда тот прямо посреди двора объявил ей об этом.
— Думаю, твое мнение было нетрудно угадать, — благодушно улыбнулся тот.
Но девушка уже оправилась от первого шока и была настроена весьма решительно:
— Тогда почему ты этого не сделал?! Я люблю совершенно другого, а с этим извращенцем я не желаю иметь ничего общего!
Непривыкший к возражениям герцог на пару секунд растерялся. Но потом взревел раненным мамонтом и от души залепил дочери оплеуху. Которой почему-то та даже не почувствовала, а вот сам он качественно отбил руку. Артефакт защиты, который Орлетта уже давно носила не снимая, отреагировал на угрозу и включился самопроизвольно.
Последующие события напоминали глупый фарс. Герцог орал, размахивал руками, грозился сгноить дочь в казематах, а его стражники и маги прыгали вокруг нее, пытаясь пробиться сквозь защиту. Через полчаса герцог осип, у магов закончились личные резервы, стражники устали, а успокоившаяся и убедившаяся в личной безопасности девушка по очереди наградила наиболее рьяных нападающих, а потом и папашу, небольшим, но весьма чувствительным электрическим разрядом. Боевые заклятия на первом курсе академии еще не изучались, а вот используемый, как правило, для самообороны электрошокер им в качестве примера кто-то продемонстрировал. В результате заклинание выучили все студенты. Вот теперь пригодилось.
Герцог взвыл и пригрозил лишить ее наследства, но опять не подействовало. Та, в свою очередь, пообещала немедленно вернуться в Лерден и постараться забыть самодура, решившего погубить ее жизнь. Поскольку ни отец, ни дочь приводить свои угрозы в действие не хотели, то так и остались стоять, буравя друг друга гневными взглядами. Первым все-таки не выдержал папаша. До него, наконец, дошло, что столь бурная реакция Орлетты должна иметь под собой какие-то основания. К тому же неожиданная магическая мощь дочери вызвала в нем чувство не только уважения, но и гордости. Вот он и предложил отложить решение вопроса, еще раз все взвесить и обсудить.
Если бы герцог де Арлуньяк был в это время в замке, обсуждения, наверное, не получилось. Помолвка точно была бы расторгнута. Но он пребывал с миссией в Пиктании, где застрял явно надолго. Каникулы вполне могли закончиться и до его возвращения. Так что с принятием окончательного решения спешить было необязательно. А вот числиться официальной невестой самого завидного жениха королевства было лестно. Даже если ты за него замуж не собираешься. По крайней мере, в обозримом будущем. К тому же факт сватовства герцога можно было использовать в качестве средства давления на одного Кэра, который что-то недостаточно ценит свалившееся на него счастье. Конечно, с ревностью перегибать не стоит, но аргумент типа «Дорогой, спаси, меня насильно замуж выдать собираются!» вполне может подействовать.
Однако, этим планам неожиданно помешал король Леруа IV. Во-первых, он, как оказалось, уже некоторое время назад издал указ, запрещающий любые частные контакты с Дэнляндией. Так что связаться с Николасом по хрустальному шару из замка было невозможно. В общем, она тут страдает, а этот дракон шляется где-то по своим делам и о ней не беспокоится! Мог бы и прилететь за ней сюда, для него это совсем нетрудно.
Во-вторых, во все провинции были разосланы указы для обсуждения в дворянских собраниях и городских советах, где резко осуждалось стремление Отто Остфальского подмять под себя всю Дэнляндию. И для активно помогавшего ему Кэра-дракона в этом документе тоже нашлось несколько нелестных эпитетов. Да и, вообще, по всей стране пошла волна антидэнской пропаганды. Можно было предположить, что и в Дэнляндии отношение к Галлодии не улучшилось. Так что личный союз между представителями этих двух народов мог принести им не только радости, но и кучу проблем. Если этот союз состоится. А то, Николас ей предложения так и не сделал, в отличие от Арлуньяка…
И в-третьих, король Леруа приехал в Лионский замок лично. На свадьбу дорогих его сердцу Орлетты и Астона. Король был немолод. Точнее, он не хотел выглядеть молодым, что вполне мог бы сделать с помощью магии, а выбрал для себя облик пятидесятилетнего седого мужчины с залысинами на висках и аккуратной бородкой. Он почти все время улыбался, но не глупо, а по-доброму сияя ласковыми глазами в обрамлении лучиков морщин и кустистых бровей. Король был все время весел и энергичен и являл собой редкий тип вождя-сангвиника. Тех, которые не пугают подчиненных вспышками гнева, недомолвками и многозначительными взглядами (это прерогатива холериков), а весело увлекают за собой. Куда увлекают — уже другое дело… (Отмечу, что единственным знаменитым вождем-сангвиником из известных автору был Ульянов-Ленин.)
Так вот король, прибыв в замок, немедленно обнял и расцеловал Орлетту, с которой раньше и знаком не был, и, сияя от счастья поздравил ее с предстоящей свадьбой с лучшим женихом королевства и гордостью нации. После чего, не давая той вставить слово, разразился длинным панегириком герцогу Арлуньякскому, с восторгом рассказывая о его дипломатических подвигах.
![Джон Макдональд - Оставшийся в живых [Меня оставили в живых]](/uploads/posts/books/248375/248375.jpg)