Наталья Самсонова - Игрейн. Леди с надеждой
— Эльфийские прорицатели видели в своих видениях чужие корабли и полыхающие острова шаманов. По их прикидкам у нас лет десять на подготовку.
— Шаманы знают? — я провожу пальцем по губам. Мой Гарант кладет руку на мое плечо и крепко сжимает.
— Оттого все и перепугались — тамошнему главному шаману было подобное видение.
— И что, никаких Избранных? — если есть пророчество, должно же в нем быть что-то полезное.
— Трижды умершая явно не ты, — смеется Терцис, утирая выступившие от смеха слезы.
— Друид чертит свадебные круги, — в шатер заглянул молоденький воин.
Атолгар сгорбился держась за голову. А мне в голову ударило воспоминанием, Илавейра сказал у него есть любимая. Я уложила руку на сгиб локтя маркиза и потянула на себя:
— Уживемся, — он поднимает на меня удивленные глаза, и я продолжаю, — я слышала у тебя есть любимая женщина. Как-нибудь уживемся. Или ты по другому поводу страдаешь?
— Просто представь, что в моей тихой крепости с сегодняшнего дня столица Объединенного Острова. Или как там эти грамотеи решили нас обозвать, — печально вздохнул боевой маг. И я содрогнулась и тут же добавила:
— Надо строить с нуля. Пусть все родовитые, кто хочет жить в столице сами отстраиваются, ты им землю выдели.
— Так они и рванут в маркизат, — недоверчиво проворчал Терцис.
— Если мы вытроим свою резиденцию и дадим роскошный бал, если перенесем все театры. Им же нужно перед кем-то выгуливать платья и драгоценности, — я накрутила на палец выбившийся из косы локон.
— Я дам им землю, а в оплату возьму строительство нескольких школ и целительских покоев, — встряхнулся Атолгар. — И нескольких многосемейных домов.
— Гарнизон, опять же. Вы это не обсуждали? — удивляюсь я.
— Боялись сглазить, — эльф передернулся, и положил на стол свиток, — владычица пришлет в новую столицу своих мастеров. Они будут выращивать стены и дома. По всему берегу поднимутся наши сторожевые башни.
Я боялась застрять, застынуть в сонном спокойствии Ковена. Не хотела считать одеяла и растить хлеб. Я хотела заниматься чем-то осмысленным, вложить себя в свое дело.
Оставив мужчин обсуждать свои таинственные дела, я выскользнула из шатра наружу. Следом за мной вышел Квинт.
— Ты моя тень?
— Да, — кивнул Терцис, помолчал и продолжил, — Лидда крепко сердита на тебя.
— За что?
— Герад ушел, — Квинт потер шею.
— Из-за Сирилл, — я вздохнула и сжала обоими руками могучее предплечье воина.
Сказать мне было нечего. Я хотела счастья для обоих, но не учла слабости леди Библиотекаря. Не решилась стать счастливой, не беда.
— И где он теперь?
— На островах, с шаманами договаривается, будут вместе строить заграду, ожидать эльфийской помощи, — Терцис сплюнул, — вестника пришлет как устроится.
— Он упорный и сильный маг, он справится. Глядишь и жену там же себе найдет.
— После того что вытворила твоя протеже, вряд ли он захочет связываться с женщинами.
— Подробности я желаю узнать потом.
Мы постояли еще немного. Квинт достал кисет с табаком, трубку и отойдя на пару шагов закурил. Я, обняв себя за плечи, досчитала до ста и вернулась в шатер. Пора уже принять участие в будущей судьбе.
Глава 18
В шатре зябко. Со стола убраны все следы унылого обеда. Вместо этого на чистой, перестеленной скатерти разложены элементы моего свадебного гардероба. Жемчужно-серое нижнее платье из эльфийского шелка с минимумом вышивки и тонкой, почти невидимой полоской кружева по облегающим рукавам. Верхняя часть на тон темнее. Лиф по краю украшен серебряным шитьем и опалами, широкие рукава и пояс обработаны точно так же.
Об этом позаботился дед. И я даже знаю, что это за платье. Единственный портрет Стальной Королевы, моей бабушки, написан под впечатлением художника от свадебного наряда. И если сплетники говорят правду, что писался портрет с портновского манекена — королева отказалась позировать живописцу. Поэтому черты лица Стальной Королевы не соответствуют воспоминаниям современников.
Нижнее платье сидит как влитое. Суровая, молчаливая служанка помогает мне правильно расположить его на себе. Ее движения жесткие, непрофессиональные. Такого рода работа явно чужда этой высокой, суровой женщине.
— Вы очень красивы, миледи, — старательно произносит она. Именно старательно. Так словно составила в голове фразу, осмотрела ее с нескольких сторон и признала годной.
— Благодарю, в этом есть и ваша заслуга. Вы? — в противовес отвечаю не задумываясь.
— Я ваша новая камеристка, Элен Ходери, — коротко произнесла женщина.
— С каких пор в камеристки идут люди с открытым волшебным даром? — я лишь чудом заметила на ее руке браслет-накопитель, чем сразу же и поделилась.
— С тех пор как бунтарки становятся королевами, миледи.
Я вздохнула, и заметила, что корсет нижнего платья можно затянуть туже.
— Вы должны легко двигаться, миледи. С полностью затянутым корсетом это невозможно.
— И верхнее платье слишком тяжело для меня, слишком много серебра и камней чтобы я могла что-то большее чем просто не упасть, Элен. Но я не хочу быть посмешищем на собственной свадьбе. У островитян бывает по нескольку свадеб, но не у нас. Достаточно того, что я итак в чужом платье.
— Ваша бабушка…
— Была прекрасным человеком и эталоном женственности, если откладывала арбалет в сторону, — жестко отрезала я. — И да, я собиралась использовать ее платье как образец для своего. Образец, Элен. Образец, это когда шьют по мотивам прошлой эпохи. А не вытаскивают из подвала сундук со старым тряпьем, — я едва не сорвалась на крик. Моя невольная камеристка поспешно подала фиал с успокоительным зельем и я выпила его не возражая. Не хватало испортить выматывающую церемонию истерикой.
— Да, миледи.
Ей тяжело дается играть в подчиненную. Скулы порозовели, дыхание сбито. Дед отдал лучшую из лучших чтобы хранить мою жизнь. Может ли так быть, чтобы правитель Вортигерн чего-то не продумал? Того, что опытному офицеру будет омерзительно играть роль прислуги? Не на час и не на день. На несколько лет, или и вовсе, всю жизнь? Пора принимать решения.
— Когда мы прибудем на место будущей столицы, Элен?
— Земли Ковена? Через три дня, — немного рассеянно ответила она.
— К этому времени ты должна предоставить мне список придворных дам. Равное количество из всех двух государств. По поводу дам из Ковена я буду думать сама. Учти, что возглавлять этот змеюшник будешь ты.
— Я не благородной крови, — не возражая произносит Ходери. И смотрит на меня оценивающе, взвешивает.
