Владимир Пекальчук - Нелегал
Интересно, сочтет ли Николай Михайлович божественную мощь достаточным достоинством, подумалось Тирру. Впрочем, вопрос носит исключительно академический характер, потому что тогда магу уже не будут нужны ни чье бы то ни было отцовское благословление, ни сама Марго.
— Надо думать, во время сегодняшнего моего визита твой отец намеревался составить свое впечатление и обо мне? — из чистого любопытства спросил он.
Марго взяла со стола фрукт и с хрустом откусила кусок.
— В какой–то мере да, для галочки, как говорится, — сказала она, прожевав. — Папа знает, что если я решу выскочить замуж — ни у кого разрешения не спрошу. Правда, до недавнего времени он все равно пытался контролировать мою и Лилину личную жизнь с помощью Ивана и Георгия, банально отпугивая от нас любых ухажеров и мотивируя это тем, что на кой ляд такие бесхребетные нам сдались. Но вначале вышла осечка с Сергеем, потому как менту нечего бояться шкафообразных громил. А затем и ты их уделал.
Маг взял еще одну порцию люля–кебаба и принялся неторопливо жевать.
— Что после ужина делать будешь? — полюбопытствовала Марго.
— А что ты предложишь? Просветишь меня на предмет чего–нибудь интересного, что есть в этом мире?
— Запросто, — ответила девушка, и Тирр заметил, что ее глаза стали хитрыми–хитрыми: — у меня в комнате есть еще один телевизор, покажу тебе пару познавательных передач. И вообще там можно провести время разными интересными способами.
— Тогда ну его, этот телевизор, — ухмыльнулся маг.
Он пошел вслед за Марго на второй этаж, где располагалась ее комната: обширная, с окном чуть ли не во всю стену, с множеством непонятных вещей и кроватью у стены. Кровать, более чем широкая для одного, может оказаться узковатой для двоих, ведущих себя не слишком спокойно, хотя вряд ли это большая проблема, поскольку Тирр особо напрягаться не собирался. Все, что ему требуется — это дождаться, пока обитатели дома уснут.
— А твой отец нас не хватится? — спросил он, помогая Марго стащить кофточку через голову.
— Конечно, хватится, — хихикнула та, — но будь уверен, что он все поймет правильно.
В этот раз маг предоставил Марго проявлять инициативу, и результат ему очень понравился. Разница во внешности между женщинами людей и илитиири огромна, но разница в поведении в постели — еще больше. Из всех женщин, которые были у него в родном мире, или, точности ради, у которых был он, ни одну, в отличие от Марго, не беспокоило удовольствие партнера, и потому Тирр мысленно отдал ей еще одно очко, констатировав ее преимущество перед женщинами илитиири по совокупности критериев.
Три часа спустя, когда в доме затихли все звуки, а за окном воцарилась темень, Марго устало уронила голову на подушку, прижавшись щекой к щеке Тирра.
— Не делай так, — попросил он.
— Извини, а как — «так»?
— Когда ты прижимаешь свою голову к моей, то отдавливаешь мне ухо.
Девушка прыснула от смеха:
— Я нечаянно. Слушай, а как же вы спите на боку с такими торчащими в стороны ушами?
— Никак, ясное дело. Я только на спине сплю. Честно говоря, вчера ночью для меня стала сюрпризом привычка людей спать в обнимку друг с другом, я только теперь сообразил, что мы так не можем попросту из–за длины ушей. Тебе завтра в университет?
— Ага. А еще тебя домой отвезу вначале, твой кот, небось, соскучился уже. Как ты его назвал?
— Никак. А надо?
— Конечно. Ты же не будешь его звать «эй, кот, иди сюда?» По имени надо, а кот по имени Кот… Оно как–то странно, ты не находишь?
— А он разве поймет, если я буду его звать? Мой ящер понимал, но у кота мозг еще меньше…
— Кошки понимают, когда их зовут по имени. Я думаю, вы с ним поладите.
— Конечно, — кивнул Тирр, подумав про себя, что ладить с котом для величайшего мага, стоящего на пороге великого свершения, как то… мелко.
— А как ты звал своего ящера? — полюбопытствовала Марго
— Ну если перевести на русский, — сказал Тирр, лаская ладонью грудь девушки, — то его кличка звучала бы как Аципут.
— Аципут? Такое странное имя… Аци… Постой. Если произнести наоборот — получится «тупица».
— Догадливая какая. Я его так и звал — тупицей наоборот.
— Как–то нехорошо над животным насмехаться, — хихикнула Марго.
— Он на меня не обижался. Я же говорю — у него был мозг меньше моего кулака.
Он выждал еще полчаса, пока Марго погрузится в глубокий крепкий сон, тихо встал с кровати, натянул штаны и рубашку и, мягко ступая по ковру, вышел в коридор и направился в обеденную комнату.
Вот и скрижаль со странным названием «телевизор». Маг взглянул на него через кварц и убедился, что хотя большая часть его безжизненна, тонкая струйка энергии течет в него и мерцает, словно готовится пробудить двеомер по приказу владельца. Металлическая нить, выходящая из телевизора, уходит в странное утолщение в стене. Чуть приглядевшись, Тирр понял, что оно его можно разъять, и вытащил часть, к которой крепилась нить телевизора. На хвостовике обнаружились два металлических штырька, которыми нити соединяются с нитями внутри стены.
Еще один взгляд через кварц показал, что энергии в стене больше нет, как нет ее и в телевизоре. Понятно. Стало быть, когда энергии течь не во что, она не выходит наружу, а просто исчезает. Или, может быть, источник просто перестает ее посылать.
Диаметр отверстий в стене оказался чересчур мал, но Тирра это не обескуражило. Марго упоминала о вязании, а вяжут, как правило, металлическими спицами. Быстрый поиск дал результат практически сразу, клубки шерстяных ниток и набор тонких спиц маг нашел буквально в следующей же комнате. Отлично.
Тирр вошел в коридор, нашел свою куртку на вешалке и вытащил из кармана свои перчатки, порадовавшись собственной предусмотрительности, а затем намочил их в ванной. Защитное зачарование на самих перчатках — хорошо, но защита лишней не бывает. Вода — природный нейтрализатор многих видов магии, и пренебрегать подобным фактором маг не собирался.
Надев перчатки, он создал магический круг, за который не выйдет ни один звук, вокруг места, где собирался начать эксперимент. Затем принялся читать вслух защитные заклинания. Великая мощь — всегда великий риск. Даже вшивый арбалет при неумелом обращении способен оторвать горе–стрелку пальцы, а когда речь идет о силе, которая питает множество чудесных приспособлений…
Наложив последний оберег прямо на утолщение стены, маг крутанул в пальцах спицы, чувствуя, как просыпается в нем азарт, схожий с охотничьим. Только в этой охоте добычей будет не дикий роф, и даже не василиск или мантикора, а трофеем — не кусок мяса и не череп чудовища, но нечто большее.
Тонкие металлические спицы легко вошли в отверстия, и энергия электричества ворвалась в тело Тирра, вызвав сильную боль и еще больший восторг: вот это мощь! Мышцы мага напряглись, и вместе с ними напряглась и его воля. Укротить этот источник могущества и подчинить себе — значит стать богом. Ну или почти богом, что несущественно, ибо людишки разницы не заметят все равно.
