Бекка Фитцпатрик - О чем молчат ангелы
— Я хочу, чтобы ты замолчала, — сказал он мне, указывая рукой на экран. — Смотри фильм. Хочешь, возьми мою газировку.
Я пошла по проходу, чувствуя, что Патч идет сзади, очень близко, но не касаясь. Он продолжал идти позади меня, пока мы не вышли из зала.
Только мы закрыли за собой дверь, он схватил меня за руку и повел через фойе в женский туалет.
— Что у тебя за странная любовь к дамским комнатам? — пробормотала я.
Он пропустил меня внутрь, закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Его глаза смотрели на меня, не отрываясь, и, судя по их выражению, ему очень хотелось наорать на меня так, чтобы меня унесло. Я прислонилась к раковине и вцепилась в ее края.
— Ты зол, потому что я не поехала в «Дельфы», — я повела дрожащим плечом. — Но почему «Дельфы», Патч? Сейчас вечер воскресенья. «Дельфы» скоро закроются. Может, есть какая-то особая причина, почему ты хотел, чтобы я поехала в темный и уже скоро совсем безлюдный парк развлечений?
Он направился ко мне и остановился лишь тогда, когда оказался настолько близко, что я видела, как сверкают черные глаза из-под бейсболки.
— Дабрия сказала, что ты должен принести меня в жертву, чтобы получить человеческое тело, — проговорила я.
— И ты думаешь, я смог бы это сделать? — немного помолчав, сказал Патч.
Я сглотнула.
— Значит, это правда?
Наши взгляды встретились.
— Это должна быть сознательная жертва. От простого убийства не будет толка.
— Ты единственный, кто может это сделать со мной?
— Нет, но я, возможно, единственный, кто знает конечный результат, и единственный, кто мог бы попытаться. Вот почему я пришел в твою школу. Мне нужно было приблизиться к тебе. Ты была нужна мне. Поэтому я появился в твоей жизни.
— Дабрия сказал мне, что ты пал из-за девушки. — Я ненавидела себя за внезапный приступ ревности. Это не должно было касаться меня. Это должен был быть всего лишь вопрос. — Что с ней случилось?
Я отчаянно желала, чтобы Патч хоть как-нибудь намекнул, о чем он думает, но черные глаза были холодны и непроницаемы.
— Она состарилась и умерла.
— Должно быть, тебе было тяжело, — отрезала я.
Он немного помолчал, прежде чем ответить. Голос его был таким измученным, что я задрожала.
— Ты хочешь, чтобы я был честен с тобой, я буду. Я расскажу тебе все. Кто я и что сделал. До последней мелочи. Я открою все тайны, но ты должна меня спрашивать. Ты должна хотеть этого. Ты можешь судить того, кем я был, или того, кем стал. Хорошего во мне мало, — сказал он, пронзая меня взглядом, который вбирал в себя весь окружающий свет, но не отражал ничего. — Но когда-то я был еще хуже.
Внутри у меня все перевернулось, но я игнорировала это чувство.
— Расскажи.
— Когда я увидел ее в первый раз, я еще был ангелом. Неутихающая, эгоистичная страсть свела меня сума. Я ничего о ней не знал, кроме того, что сделаю что угодно, лишь бы стать к ней ближе. Сначала я просто за ней наблюдал, а потом мне пришло в голову, что если я спущусь на землю и овладею человеческим телом, меня изгонят с небес и я стану человеком. Но тогда я еще не знал о хешване. Я спустился в августе, и мне не удалось овладеть телом, а на обратном пути войско ангелов мести оторвало мне крылья и сбросило с небес. Я сразу же понял, что со мной что-то не так. Когда я смотрел на людей, меня захлестывало ненасытное желание отобрать у них тело. Силы мои были ограничены, я превратился в нечто немощное и жалкое. Я не стал человеком. Я стал падшим ангелом. И когда я понял, что отдал все, что у меня было, я себя возненавидел, думая, что ничего не получил взамен. — Он смотрел неотрывно, заставляя меня чувствовать себя прозрачной. — Но если бы я не пал, я бы не встретил тебя.
В груди у меня шла такая яростная борьба, что мне казалось, я задохнусь от чувств. Глотая слезы, я ринулась в наступление.
— Дабрия сказала, мое родимое пятно означает, что мы с Чонси родственники. Это правда?
— Ты хочешь, чтобы я ответил?
Я не знала, чего я хочу. Целый мир вокруг меня будто вдруг оказался шуткой, а я единственная никак не могла понять, в чем ее соль. Я — не обычная девушка по имени Нора Грей. Я — потомок нечеловека. А сердце мне разбил еще один нечеловек — темный ангел.
— По чьей линии? — спросила я, наконец.
— По отцовской.
— Где Чонси?
Хоть между нами и была родственная связь, мне больше нравилось думать, что он далеко. Очень далеко. Настолько далеко, чтобы эта связь не казалась такой реальной.
Он стоял так близко, что носками сапог касался моих теннисных туфель.
— Я не собираюсь тебя убивать, Нора. Я не убиваю тех, кто мне дорог. А ты — дороже всех.
Мое сердце взволнованно забилось в груди. Я уперлась ладонями ему в живот, настолько твердый, что даже кожа под моими пальцами не поддавалась, и нас разделяло только это препятствие, бессмысленное, ведь даже за высоким забором с электрическим током я не чувствовала бы себя в безопасности от него.
— Ты вторгаешься в мое личное пространство, — сказала я, отодвигаясь.
— Вторгаюсь? — едва заметно улыбнулся Патч. — Нора, ты не на экзамене.
Я заправила за уши выбившиеся пряди волос и сделала широкий шаг в сторону, обогнув раковину.
— Ты на меня давишь. Мне нужно… пространство.
На самом деле мне нужны были рамки. Сила воли.
Мне нужно было оградить себя, потому что я в который раз убедилась, что в присутствии Патча не могу доверять самой себе. Мне стоило бы пулей броситься к двери, но… я оставалась на месте. Я попыталась убедить себя, что остаюсь, потому что мне нужны ответы, но это было причиной лишь отчасти. Я старалась не задумываться о другой причине — о чувствах. Чувствах, с которыми бесполезно бороться.
— Ты скрываешь от меня еще что-нибудь? — спросила я требовательно.
— Я много чего от тебя скрываю.
— Например?
Внутри у меня все упало.
— Например, что я испытываю здесь наедине с тобой. — Патч оперся одной рукой о зеркало позади меня, наклонившись ближе. — Ты даже не представляешь, что ты со мной делаешь.
— Ну уж нет, — я затрясла головой. — Плохая идея. Это неправильно.
— Разные вещи правильны по-разному, — мягко прошептал он. — Если представить себе всю возможную палитру, мы все еще в безопасной зоне.
Часть моего мозга, отвечающая за самосохранение, определенно орала в этот момент: «Беги, спасайся!» К сожалению, в ушах у меня так шумела кровь, что я почти ничего не слышала. Очевидно, я к тому же еще почти не думала.
— Определенно правильно. Обычно правильно, — продолжал Патч. — В основном правильно. Скорее всего, правильно.
— Скорее всего, не в этот раз.
