Бьёрн Магнуссон (СИ) - "Добрый Волдеморт"

Соседи по комнате рассказывали, что в Министерстве магии можно выучиться на легилимента, но для этого придётся подписать магический договор. В общем, Снейп отложил эти мечты до лучших времён, хотя понимал, что если у него проявляется спонтанная эмпатия, значит, и остальные грани ментальной науки можно будет освоить.

Сейчас он чувствовал со стороны компании ненавистных гриффиндорцев, чувства предвкушения. Мерзавцы явно задумали гадость. Пусть они сами назвали это шалостями. И тут Северус решил, что в эту игру можно играть вдвоём. Пусть он один, а их четверо. Зато в его голове больше мозгов, чем на всём львином факультете.

Поэтому сделав вид, что ничего не понял, Снейп, незаметным взмахом палочки добавил в оба гриффиндорских котла компонент, вызывающий взрыв после третьего помешивания. Джеймс Поттер, сердитый оттого что никак не получается испортить зелье противного слизеринца, терпеливо выслушал очередную нотацию Слизнорта. Декана расстраивало, что наследник древнего рода, в котором было столько выдающихся зельеваров, открыто игнорирует это искусство. Вот и сейчас, шебутные гриффиндорцы явно что-то задумали, чем заставляли декана нервничать. Шалости и даже простая невнимательность, могли привести к неприятностям. Слизнорт только отошёл посмотреть, как работают над зельем слизеринцы, как сзади раздался сдвоенный взрыв.

― Мерлиновы подштанники! ― заполошно вскрикнул, обернувшийся на звук Гораций. Все четверо студентов, о которых только что думал декан, стояли обляпанные бурой вонючей жидкостью, в которую превратилось содержимое их котлов. От всех четверых пахло нечистотами, а волосы на голове медленно растворялись, оставляя под собой полоски розовой кожи. Первым хихикнул Снейп, а за ним весь сдвоенный класс разразился истерическим смехом.

― Немедленно в больничное крыло! ― рявкнул Слизнорт, уничтожая остатки воняющей жидкости. ― Это вам урок. На занятиях надо следить за зельем, а не витать в облаках. Минус двадцать очков Гриффиндору!

Лысые и розовые подростки, под хихиканье остальных студентов поплелись к дверям аудитории. Снейп ощутил, как губы сами собой расплываются в самодовольную улыбку. Сегодня эти бараны почувствовали на себе, как ему было неприятно от их проделки.

― Питер, ты похож на здорового поросёнка, ― хихикнул, не терявший жизнерадостности Сириус.

― А ты на больного, ― не остался в долгу Петтигрю.

― Самый смешной ― это Римус, ― не согласился Джеймс.

Но тот шутки не поддержал. Расстроенный подросток укоризненно посмотрел на веселящихся приятелей.

― Вы ржёте, а факультет из-за вашей выходки сразу двадцать балов потерял!

― Я думаю, что это сделал Снейп! ― пришла в голову Поттера новая идея. ― Вы видели, как он ржал над нами?

― Над нами все смеялись, ― поправил его Люпин.

― Нет, друг. Я чувствую, что этот сальноволосый ублюдок тут точно замешан.

― С лысым тобой, Эванс дружить не будет, ― подначил друга Сириус.

Поттер насупился и зашагал быстрее к владениям мадам Помфри.

На обеде только и разговоров было об утреннем происшествии, гриффиндорцы в Большом зале не появились. Следующим уроком была Травология, где студенты учились пересаживать рассаду Мандрагоры. Похожие на уродливых младенцев, клубни злобно верещали и норовили укусить студентов за пальцы. Если бы не специальные защитные наушники, многие бы оглохли от ужасного шума.

Наконец, эта пытка закончилась, и ученики вернулись в замок.

― Кто может любить Травологию? ― бурчал Мальсибер. ― Это надо быть больным на голову крестьянином. Какого Мордреда чистокровные маги должны копаться в драконьем навозе? Пусть делают те, кому это нравится.

― А тебе и Трансфигурация не нравится, ― ухмыльнулся Нотт, заворачивая с остальными к кабинету Макгонагалл.

― В ней хоть смысл есть, ― не согласился Мальсибер. ― Особенно в боевой.

― Для боевой трансфигурации мозги нужны, ― улыбнулся Бьёрн. ― А наш товарищ не хочет их напрягать.

― Отец на лето наймёт для меня личного инструктора, ― отмахнулся от приятелей Мальсибер. ― Я за месяц всех догоню и обгоню. В Хогвартсе надо налаживать связи. А учёба, тьфу. Пусть лучше Когтевран пыхтит над свитками и эссе.

― А Пуффендуй копается в теплицах? ― Бьёрн с улыбкой посмотрел на размахивающего руками Мальсибера.

― Точно, ― подбоченился подросток. ― А гриффиндорцы продолжают ходить лысыми!

Тут заржали все слизеринцы, кто слышал их разговор по дороге к классу.

Поттер и остальные студенты уже сидели в аудитории. На головах Джеймса и компании, с волосами было всё в порядке, и Мальсибер разочарованно вздохнул. Слизеринцы расселись по местам под строгим взглядом Минервы Макгонагалл.

― Сегодня мы с вами начнём изучать изменение предметов и пространства, ― начала говорить преподаватель. ― Это бывает очень полезно. Те, у кого есть сумки и сундуки с расширенным пространством внутри, могут подтвердить мои слова.

Она внимательно обвела класс глазами и продолжила:

― Маленький женский кошелёк способен вместить до полукуба внутреннего расширения. Вы представляете, сколько всего можно взять с собой в дорогу? Итак, начнём с самого простого. Макгонагалл направила палочку, на лежавшее на столе яблоко и скомандовала:

― «Энгоргио», ― яблоко тут же стало расти и достигло размера крупной тыквы.

― «Редуцио», ― снова взмахнула палочкой Минерва, и оно уменьшилось.

― Профессор, а в чём разница между Трансфигурацией и Чарами? ― спросил Питер. ― И там, и там заклинания.

― Если вы поленились прочитать учебник, мистер Петтигрю, я вам, конечно, напомню, ― с неудовольствием посмотрела на толстяка Макгонагалл.

― Трансфигурация ― это отдельная ветвь магии, направленная на изменение формы и внешнего вида объекта, на который нацелено воздействие. Трансфигурация может производиться как с неживыми, так и с живыми объектами. Только всегда держите в голове законы Гампа: первое ― нельзя трансфигурировать еду из ничего; второе ― невозможно превратить что-либо в человека; третье ― с помощью трансфигурации не выйдет превратить обычный предмет в артефакт. Для этого существует другая ветвь магии ― артефакторика; четвёртое ― запрещено трансфигурировать деньги, драгоценные металлы и камни. Во-первых, за такое можно попасть в Азкабан, а во-вторых, любой волшебник способен отличить подделку от оригинала с помощью несложных заклинаний. И, наконец, пятое ― нельзя трансфигурировать время. Надеюсь, вам всё понятно, мистер Петтигрю?

― Да, профессор, ― сконфуженно пробормотал Питер.

― Тогда начинайте практиковаться, господа студенты, ― Минерва холодно обвела взглядом аудиторию.

Под конец занятия нужные манипуляции получились почти у всех.

― На следующем уроке жду от вас эссе на два фута с описанием особенностей заклинаний, изменяющих внешнюю форму предмета. А с вас, на три фута, мистер Петтигрю, ― заявила Минерва.

― Кошка драная! ― заскрипел зубами подросток. ― Что она ко мне привязалась?

После ужина студенты разошлись по общежитиям. Люпина, как бывало раньше, забрала из Большого зала мадам Помфри, а трое остальных приятелей вернулись к себе.

Джеймс и Сириус тут же достали карту, чтобы посмотреть, не пытается ли Снейп в очередной раз забраться в гриффиндорскую башню. Однако слизеринец сидел у себя в подземелье, и ребята стали просто искать по карте знакомые фамилии.

― О, смотрите, где Люпин сейчас! ― удивлённо воскликнул Джеймс, указывая на точку, обозначавшую их товарища. ― Что он делает в Хогсмиде?

― Пока мы тут эссе пишем, Римус за сладостями отправился прямо из Больничного крыла, ― недовольно проворчал Петтигрю. ― Может, и нам конфет притащит?

― А давайте сами сходим? ― предложил Сириус. ― Заодно и с Римусом поговорим. Мы тут думаем, что Люпин в Больничном крыле лечится, а он в деревню удрал.

Сказано ― сделано. Гриффиндорцы быстро собрались в дорогу. Джеймс, ухмыляясь, достал из сундука воздушную ткань какого-то плаща.

― Что это? ― заинтересовался Сириус, а потом ахнул: