Джон Уитборн - Рим, папы и призраки
— А я хорошо заработал на ней, — задумчиво промолвил Солово. Принадлежавшие лично Браччолини[76] экземпляры «О природе вещей» Лукреция и «Бесед» Эпиктета. Истинные находки!
— Чтобы получить их, нам пришлось отправить наследника-флорентийца в плавание под Мостом Вздохов,[77] - согласился фемист. Он не пожелал расставаться с книгами за деньги.
— Они, безусловно, заинтриговали меня, примерно на месяц, — сказал Солово, отмечая тем свое согласие с методом приобретения. — Лукрециевские излияния — вещь скандальная. А эпикурейство — прямая антитеза стоицизму.
— В нашем мире должно найтись место для обоих верований, адмирал, заметил фемист в либеральной манере. — И говоря это, я помню, что именно вас должны мы благодарить за мир, который нас теперь ожидает… Пророчества сфокусировались и слились, все сошлось в единый центр — и им были вы.
— Простая случайность, — ответил Солово.
— Все предсказано, — возразил фемист. — Из-за вас собрался Великий совет. Всего второй раз за всю историю… предыдущий рассматривал обращение императора Константина.[78]
— Это не тот ли Совет, — поинтересовался адмирал, — который состоялся шесть лет назад?
— Правильно, в Дамасской Касбе — вдали от глаз любопытных… монотеистов.
— А мне показалось, что ряды представителей высшего общества поредели, — промолвил Солово, даже на этом этапе жизни радуясь тому, что его безумное предположение подтвердилось. — Я велел Ватиканской службе безопасности проверить.
— Я знаю… вы старый негодяй.
— Но так ничего и не выяснил.
— Мы рассчитывали на это, адмирал. Это было одно из самых существенных мероприятий — не из тех, которые предпринимают с легкой душой. Наши лучшие и мудрейшие головы, потратившие всю жизнь на анализ Книги, не могли предвидеть развития надвигавшегося кризиса. Мы боялись. Наши планы или вдруг состоятся, или лопнут. Некоторые даже предполагали, что близок день освобождения богов.
— Нет, — улыбнулся Солово, — речь шла не о подобных мелочах. Божки благополучно томятся под спудом. Я и сам их видел не так уж давно.
Задетый столь богохульным легкомыслием, фемист продолжил более холодным тоном.
— Дело оказалось действительно более значительным, если подобное вообще возможно. Это был день, тот самый день, ради которого вы были рождены. Мы — а с нами и все творение, — затаив дыхание, ожидали вашего милосердного приговора.
Адмирал Солово поглядел на все еще живой, продолжающий существование мир, на свой дом и детей, на птиц и море… и припомнил знаки только что явившегося Апокалипсиса. «Интересно, — подумал он вслух, — а правильное ли решение я принял?»
Год 1520. СВЕТ ГОЯМ (И ОТ НИХ): я решаю судьбу Вселенной и становлюсь владыкой острова Капри
— Часы заведены, — проговорил щеголеватый молодой денди с улыбкой. Необходимо ваше присутствие.
— Прошу прощения? — отозвался адмирал, возмущенный подобным нарушением его уединения, и где — в придорожном кабачке. Но денди уже исчез… самым неестественным образом растворившись в небытии.
— Огни разожжены и горят высоко, — добавил темноволосый, сластолюбивого вида купец от ближнего стола. — Дела уже бурлят. Необходимо ваше присутствие.
— Если ты не воздержишься, я заколю тебя, — пригрозил адмирал негромко и без колебаний.
В конце концов, какой прок в головокружительной карьере, если к нему можно обращаться так запросто. Как ни прискорбно, Солово более не находил в себе терпения для людей. Впрочем, в этом случае оно и не требовалось, потому что купец тоже… исчез.
— От чего он должен был воздержаться? — спросил компаньон адмирала, равви Мегиллах. Угрозы его не встревожили… третья любимая тема римских разговоров. — С кем это вы говорили?
Солово повернулся назад к бутылке и кубкам, легкая рябь на океане самообладания уже улеглась.
— Похоже, что ни с кем, — ответил он. — Так что прошу любезно забыть об этом.
Долгие годы, проведенные Мегиллахом на месте предводителя гетто, научили равви не различать сдержанную просьбу и приказ.
— …впрочем, конечно, мы рассчитываем воссоединиться на земле обетованной во времена Мессии, — продолжал он точно с того места, на котором прервался разговор. — Да, у нас будет много мицва, связанных с храмом, сельским хозяйством и прочее. Это еще более ускорит освящение детей израилевых, что, собственно, и требуется для прихода Его.
Адмирал Солово кивал в знак понимания.
— И тогда вы сделаетесь тем предсказанным «светом гойским народам», и история (являвшаяся прежде записью деяний неправедных) по вполне понятным причинам…
— Э… быть может, — ответил Мегиллах чуточку более нервно и отрывисто, чем обычно, — этот вопрос соприкасается с эсхатологической стороной вашей собственной веры и обнаруживает… э… известную противоречивость. Лучше оставить эту тему в покое и положиться на волю Господа, допускающую пока еще доброе сосуществование.
Солово родился за полтысячелетия до того, как стало возможным понимать подобные декларации в их прямом смысле, и посему решил (и только отчасти правильно), что равви имеет в виду инквизицию.
— Справедливо, — промолвил он, отмахнувшись от теологических трудностей, снедавших его друга. — Время все расставит по своим местам, так я всегда говорю. И прах наш ответит на тот или другой зов.
— Безусловно, — скромно согласился равви, которого возраст обязывал опасаться ловушек, даже имея дело с друзьями дней молодости.
— Мне так… приятны наши беседы, — медленно произнес адмирал, удивленный тем, что еще способен использовать столь эмоциональные термины. — Они так благодетельно контрастируют с количеством часов, потраченных на вавилонские труды его святейшества. Естественно подозревать наличие где-то людей, верующих и склонных к идеализму, однако встреча с ними всегда истинно освежает. Я не забываю про это.
— Необходимо ваше присутствие.
— Вы видите его? Он реален? — невозмутимо спросил Солово у Мегиллаха.
Когда равви осторожно качнул седой головой, адмирал обернулся на голос.
— Ты реален, и этого довольно, — сказал он, толкнув гвардейца-швейцарца в грудь. — Поэтому я выслушаю тебя, и не более того.
Гвардеец многое успел повидать в своей недолгой жизни, во всяком случае, достаточно для того, чтобы не беспокоиться за свою честь и нанесенные ей оскорбления. На службе он их не замечал.
— Необходимо ваше присутствие, — повторил он ровным голосом.
— Немедленно к его святейшеству? — попытался помочь Солово.
