Дженнифер Робертсон - Разрушитель меча
— Танцуйте, — сказала Дел.
На этот раз он успел схватить меч и почти поднял его, но к тому времени я уже ждал его. Кончик Самиэля щекотал его горло.
Я сочувственно щелкнул языком.
— Прости, Незбет. Наверное по пути ты поскользнулся на песке, — я наклонился и снова положил меч. — Давай еще раз попробуем.
Один из друзей Незбета пошевелился у стены кантины: Осман, Маудин или Хасан: не знаю уж, кто из них кто.
— Убей его, — посоветовал он.
— Видимо он и пытается это сделать, — объяснил я.
Другой Южанин изобразил усмешку.
— Нет, Песчаный Тигр. ТЫ убей его.
— А-а, — я посмотрел на Незбета. — По-моему им это надоело.
Незбет, так и не положивший свой меч, развернулся и нанес удар. Тем самым предав все законы чести. Но похоже, что ни о чести — ни даже о победе — он уже не думал.
Он хотел только убить меня.
Сталь спела, рисуя дугу на золоте восходящего солнца. Против сияющего диска клинок был ровной черной линией. Я сделал короткий шаг в сторону, поймал запястье и с треском вывернул его, потом подсек, и Незбет упал на песок.
А я подхватил меч еще до того, как его владелец приземлился.
Я безжалостно смотрел вниз, на глупого клеща Пенджи.
— Ненавижу повторяться, но в этот раз, думаю, придется, — я наклонился к нему. — Ты слишком глуп, чтобы убивать.
Незбет, весь дрожа, молча лежал на песке. Оно было и к лучшему.
— Где она? — спросил я. — Как далеко отсюда?
Мальчик молчал. Слезы шока и унижения наполняли темные глаза.
— Где она? — повторил я.
— Идет, — пробормотал он. — И все ее люди с ней.
— Как далеко отсюда?
— Может день пути, — он пожал плечами. — Она ездит верхом как мужчина.
Времени не было. Я подобрал свой меч, вышел из оскверненного круга и подошел к его друзьям: Осману, Маудину, Хасану. Так или в другом порядке.
— Кто следующий?
Лица у всех застыли. Потом один слабо улыбнулся.
Я бросил ему меч Незбета.
— Кто ты?
— Маудин. Третий ранг, — он передал клинок молодому танцору меча, стоявшему рядом. ВСЕ они были молодые. — Ты оказываешь мне честь, Песчаный Тигр, но я выучил урок: любой может отказаться от танца.
Я посмотрел на следующего.
— ТЫ?
Он только покачал головой.
— Ты? — третий и последний.
— Хасан, — просто сказал он. — Меня не устраивает цена.
— Да? — я приподнял брови. — Ты не согласен, что можно заплатить любую цену ради получения следующего ранга?
— Смерть это не тот ранг, которого я добиваюсь, — объяснил Хасан.
— Аиды, мальчик, я не собираюсь УБИВАТЬ тебя! Как же ты сможешь рассказать обо мне всему Югу, если твои кишки растянутся по земле?
Белые зубы сверкнули.
— Да озарит солнце свою голову.
— Так и есть, — я посмотрел на небо, прикинул время, отвернулся. — Значит отложим до другого раза. Когда цена будет стоить риска.
Маудин коротко прижал разведенные пальцы к сердцу.
— Лучше бы ты убил его. Он лишился своего меча и чести. Для него круг теперь закрыт. Ради чего ему жить?
— Может он извлечет из этого урок, — предположил я после недолгого размышления.
Второй — Осман? — покачал головой.
— Ты сделал его борджуни. Лучше его убить.
— Незбет сам себя сделал… — пробормотал я, потом отвернулся и пошел к Делиле.
За моей спиной засовещались три тихих голоса.
— Такой большой, — пробормотал один.
— Сильный, — другой. И за ним третий:
— И очень быстрый для такого возраста.
Просто так не выиграешь.
Снова в пути. Снова все болит. И Дел это заметила.
— Что с тобой? — забеспокоилась она и заставила кобылу догнать жеребца. — Ты совсем… позеленел.
— Нужно… остановиться, — выдавил я.
Дел сразу остановила лошадь.
— Почему ты раньше молчал?
— Потому что… нужно было…. ехать….
— Мы едем уже несколько часов, — она с тревогой смотрела как я все ниже и ниже склоняюсь над гривой жеребца. — В чем дело?
— Просто… нужно слезть… ненадолго… кое-что сделать… — я соскользнул с седла, попытался нащупать землю и для надежности повис на жеребце. — Отойти мне сейчас не удастся, так что я здесь… не возражаешь?
Дел смотрела безучастно.
— Ну и смотри, — пробормотал я. — Мне уже все равно.
— Что ты… а-а.
Догадалась. Я покрепче уцепился за жеребца и занялся делом, не забывая ругаться. Результаты меня не удивили. А чего еще было ждать с отбитыми почками?
Закончив, я заполз на седло. Дел дождалась, пока скрип седла и мои проклятья затихли, и обернулась.
— Что они с тобой делали?
— Немного побили, — я прижал руку к пояснице. — У кого-то была очень большая нога.
— Нужно где-то остановится и отдохнуть. И как можно быстрее.
Я ухмыльнулся.
— Мы в середине Пенджи.
— Есть оазисы, разве не так? Поселения? Колодцы?
Я покосился на нее.
— Рядом поселений нет. О воде мы можем пока не беспокоиться. По крайней мере до завтрашнего вечера. Сейчас нам нельзя останавливаться, — я заставил жеребца шагнуть вперед. — Я не доверяю Умиру.
Дел поехала за мной, подгоняя кобылу.
— Да он сюда не поедет. Ради меня? Забираться так далеко в Пенджу?
— У меня предчувствие, что Умир поедет куда угодно, чтобы получить желаемое, — я снова взглянул на Дел. — Ты не знаешь, какой тебя видят люди, Дел. Ты другая, ты от всех отличаешься. Это Умир и собирает.
— Никто не знает, каким его видят люди. Ты тоже.
— Да, — кисло согласился я. — И видимо Осман, Хасан и Маудин тоже.
Дел не поняла.
— Это ты к чему?
— Так, ерунда, — я подумал и небрежно поинтересовался. — А каким ты меня видишь?
— Я?
— Ну не кобыла же, — я начал повторяться.
Дел уставилась на меня. Потом раздражение прошло, сменившись задумчивостью.
— Я вижу внутреннее.
— Что?
— Внутреннее, — она пожевала губу и нахмурилась, ей никак не удавалось подобрать Южные слова. — Ну, то, что не сверху.
Я засмеялся и потер лицо.
— Иногда я забываю, что ты Северянка… и Южный язык для тебя чужой.
— Иногда ты говоришь такое, что и мне приходится об этом вспоминать.
Упрек был ясен. Я кивнул, приняв к сведению.
— Так что там внутри? Что не на поверхности?
— Под этой кожей настоящий человек.
Что-то холодное прижало палец к моей спине. Я чуть не поежился.
— А что снаружи?
— Ты о чем? — не поняла Дел.
— Я чем-нибудь… — я помолчал, — отличаюсь от других людей?
— Конечно.
Стало еще холоднее.
— И насколько отличаюсь?
— Ты совсем не такой, как окружающие.
— Дел…
— А ты как думал? — возмутилась она. — Ты выше Южан, но не такой высокий как большинство Северян. Твоя кожа темнее чем у меня, у Северян, но не такая темная как у Южан. И глаза у тебя зеленые, а не голубые или карие, или изредка серые. У тебя каштановые волосы, не темные и не светлые, — она вздохнула. — Тебе этого достаточно?
