Ольга Макарова - Осколки чего-то красивого
Творец опечален — творения прячутся,
Чтобы мой взгляд не прошелся по ним,
Не заключил бы в свой горестный мир.
Болью писал, а совсем не чернилами;
Да, я создал ее, добрую, милую,
Просто придумал я образ мечтательный,
Словно эльфийский — далекий, сиятельный.
Просто не видел за девой-волной
Той настоящей Марины живой…
Вот и прогнал я всех призраков, образов,
Сел одинокий под яркими звездами…
Крепко задумался, глядя во тьму,
Как в Небесах одиноко Ему…
…Нарина спала…
Нугут закрыл глаза и подумал о своем "эльфийском" сне. Почему-то ему казалось, что это очень важно…
(24 июля 2003 г)
307.
Вах, какую прелесть я нашел в час ночи в дебрях инета! Улыбался сходству.
:-)
Надо Джулай дать почитать:-)))
"Про мужчин:
Дело в том, что у них — теплые ладошки, а у нас — холодные пальцы.
Они сильные и могут поднять нас.
Однажды они обязательно поймут (хотя бы на минуту), что лучше нас — нет.
У них есть принципы.
Иногда они моют посуду.
Они нас выше и могут достать книжку с верхней полки.
Они отдают нам свои самые клевые майки.
Когда они говорят: "Я тебя люблю", кажется, что ты есть.
Они умеют инсталлировать Windows.
Они знают и даже могут объяснить, что когда человек один, он — человек.
Они прощают нам наш феминизм, хотя мы, заметь, им вообще ничего не прощаем.
Они целуют нас в лоб, когда не могут остаться.
Они думают, что есть вещи, которые мы никогда не поймем, и только поэтому мы все понимаем.
Они кладут руки нам на коленки.
Они с маниакальной настойчивостью желают платить за наш кофе, хотя и сами уже давно не понимают, почему.
У них из глаз текут слезы, когда дует сильный ветер.
Они ходят в магазин, когда идет дождь.
Они хотят иметь наши фотографии. Они помнят о нас совсем не то, что мы — о себе.
Они не видят причин для нашей диеты.
Они молчат, когда мы говорим глупости. Хотя, когда мы говорим что-нибудь умное, они тоже молчат.
Они лучше нас знают: может быть, через сто лет, может, с каких-то других планет, но они позвонят.
Они пойдут на войну, если будет война.
Они не замечают испорченный макияж.
Они делают вид, что их не достал праздник 8 марта.
Они хотят изменить нашу жизнь.
В магазине последние деньги потратят на шоколад.
Они никогда не научатся расстегивать лифчики.
Их раздражает, если мы не носим лифчик, но не раздражает, если его не носят чужие женщины.
Они думают не только о любви.
Они любят своих мам гораздо сильнее, чем мы — своих пап.
В глубине души они умеют пришивать пуговицы.
Они не отличают Allways от Kotex.
Они запросто могут признаться себе в том, что цель у них в жизни одна — спать с нами.
Они вытаскивают нас из чужих гостей, увозят домой и накрывают одеялом.
Они просто иногда накрывают нас одеялом.
Они любят наши голоса.
Им неважно, что мы говорим.
Они не всегда провожают нас в аэропорт, но всегда встречают.
Они покупают нам сигареты и платья.
Они думают, что наши сумки бывают тяжелыми, только когда они рядом.
Они не хотят быть похожими на нас, а мы на них — хотим.
Они смотрят, когда мы говорим: "Посмотри".
Они молчат, когда мы кричим.
Когда они уходят, мы остаемся.
Когда мы думаем о нашей прошлой жизни, мы думаем о них.
Их можно посчитать.
Они умеют драться.
Кассеты и компакт-диски у них всегда совпадают с коробками.
Они считают быстрее нас.
Они дают свои фамилии нашим детям.
Они делают вещи, которыми мы гордимся.
Они ездят с нами отдыхать.
Они смешные…"
308. 25 июля 2003 г
Сон всю ночь не шел. Такой бодрячок я в последний раз был только с Марининого "Золотого Корня".
Всю ночь читал ВК, и, как только перевернул последнюю страницу, заметил, что за окном уже вовсю начинался рассвет.
309.
Я читал про людей, которые вообще не спят. От природы ли так им положено, или это какой-то биологический сбой, но сон им не нужен.
Я думал об этом все утро под розовым рассветом.
Думал, что, может быть, нам вообще и не нужны сны. Может, мы просто привыкли к ним, как к наркотикам, и не мыслим без них жизни?
Я не спал ночь и пока чувствую себя хорошо. Посмотрим, конечно, что днем будет…
310.
Возможно, в моей голове и в моем сердце просто не осталось в эту ночь места снам, ни слепым, ни красочным.
Слишком много было мыслей, слишком много сомнений. Но к утру мысли дозрели, а сомнения улеглись. Я почувствовал себя так, будто стал старше; будто что-то во мне поменялось…
Возможно, я просто навел в своем внутреннем мире порядок и разложил все по полочкам… Периоды волнения и покоя — мне это свойственно. Тогда, если все так, то это временное затишье, когда я не гоняю собственных фантомов и не строю проблем на пустом месте.
И уж из него-то((спокойствия)) я проблему делать не намерен!:-)
Я намерен отдыхать!
311.
*Хроники Великой Битвы
((глава четвертая))
—Поющие голоса
Бьёрн проснулся ранним утром, успев на окончание рассвета. Он продрог и вымок в утренней росе, поэтому пробуждение было не самым приятным.
И, к тому же, сон убежал, и вернуть его не получилось. Прав был северный менестрель, который сравнивал сны с пугливыми степными зверьками. Прав. Только Бьёрну от этого не легче… Взглянув на отсыревшие угли, он еще и бросил мысль об огне…
Решил пройтись…
Когда Бьёрн увидел спящих Нугута и Нарину, он улыбнулся. Маленькое эльфийское чудо со стриженными волосами и просвечивающими на солнце ушками. Ручки толщиной с нугутов палец. И огромный орк, нежно обнимающий спящего ребенка… Нугут улыбался во сне…
Бьёрн подумал, что все двадцать лет жизни были для Нугута уже Великой Битвой. И представил, что, будь он таким же изгоем, как его друг, не выдержал бы, наверно. Быть может, ушел или обозлился бы и начал мстить.
И еще пожалел, что частенько ругал Нугута за пессимизм и вечные депрессии… Наверно, не стоит выговаривать за это тому, кому выпала такая доля — быть белой вороной.
Как просто быть орком, если ты орк. И человеком — если ты человек…
…А Нарина… что ей преподнесет судьба? Впрочем, ей уже повезло с Нугутом — кто еще ее поймет и защитит. А Нугут защитит. Он не побоится один встать против целой армии. Да он и стоит один целой армии…
