Андрей Ренсков - Дети Барса. Туман над башнями (СИ)
— Бедный, бедный Мануил, прозванный Великим, — сокрушённо покачал головой Валидат. — Проклятый Разза сплёл в твоей голове такую плотную паутину, что её уже не собрать метлой. Надо только поджигать, рискуя спалить всё королевство! Он убедил тебя, что твой сын и есть король мира, предсказанный тысячи лун назад? Что за нелепая, лживая чушь!!!
— Довольно!!! Уходи тотчас, иначе тебя уведут под руки!
— Как несчастного глупого Адони? — Валидат возмущённо всплеснул руками. — Меня, слугу Гаала? В своём ли ты уме, Мануил? Очнись — чёрные просто использовали тебя в своих целях!
— Ты не знаешь, о чём говоришь. — Повелитель одной третьей части мира, населённого людьми, держался из последних сил. — Тебе лучше уйти, коген.
— Не лги себе! — Валидат яростно погрозил королю скрюченным пальцем. — Пророчество о Белом Быке, древнее и страшное, сбывается прямо на наших глазах. Но вовсе не так, как тебе обещал Разза! Этот король, которого они ждут столько тысяч лун — только ИХ король! Поэтому они и забрали ребёнка себе: ты больше никогда не увидишь его.
— Ты несёшь чушь, старик!
— Что ж, тогда попробуй вернуть свою жену в Город! Если уж Разза предал тебя — почему бы не сделать это, Мануил? А если ты продолжишь медлить, их вывезут в Накарру. Мать воспитает ребёнка так, как нужно старикам с отрезанными веками. Чёрный Паук отравит его своим зловонным ядом, и скоро все чёрные станут поклоняться твоему сыну. А не тебе, Мануил!
— Не станут… — Король поднялся с кресла, поправил мантию, отмерил несколько шагов до стола и застыл, облокотившись на него. — Должно быть твой человек, этот странный накарреец, уже сообщил тебе, какое задание я ему дал. Никакого бога у них не будет. Может, ты прав, коген, и я совершил ошибку. Если это так, твой человек её исправит.
— Я бы не стал недооценивать Элато, — заметил Валидат, уже более спокойно. — Раззе удалось создать из этого парня нечто особенное. Вполне возможно, ему удастся вернуть тебе жену и сына. Если это случится, что ты станешь делать?
— Не твоё дело, коген, — ответил Мануил. — Твоё дело — приносить богам жертвы. Сосредоточься на этом, и позволь мне править моим королевством самому. Ты свободен.
— Тебе стоит вернуть Теодора, — Валидат не шелохнулся. — Народ должен знать, что судьба королевства в надёжных руках. Неплохо также заранее сообщить о смерти младенца и его матери. Накаррейцев не любят. То, что один из них сможет когда-нибудь унаследовать трон, уже сейчас вызывает ненужное раздражение. Ни к чему, Мануил, эти игры с чужими богами и смутными пророчествами. Врагов и без того достаточно.
— Теодор отослан с важной миссией, — ответил король сквозь зубы. — Я не стану его возвращать. Но в твоих словах есть резон, коген. Похоже, пора посылать корабль в Утику, пока Андроник не пустил там корней.
— Не стал бы я на твоём месте ворошить это змеиное гнездо, — прищурился Валидат. — Заберёшь заложника, и тем весьма обеспокоишь местные семьи, а они и без того мало нам доверяют. Если поднимется весь Запад, мало не покажется.
— Мой сын — не заложник, — покачал головой Мануил. — Не я должен бояться Запада, а Запад меня. Я покорил его один раз, покорю и другой. Может, хорошая война — как раз то, что сейчас нужно королевству. Клянусь, если в Утике надумают взбрыкнуть, я не оставлю от этого города камня на камне, а руины прикажу засеять морской солью.
— Солью… — Валидат недовольно поджал губы. — Чтобы эта земля больше никогда не смогла родить. Ты жесток, Мануил, но я всегда говорил: твоя жестокость слепа. Её нужно уметь держать в узде, как норовистую лошадь. Иначе она когда-нибудь понесёт, и ты вылетишь из седла.
— О чём ты, глупый старик? — Взгляд короля был полон брезгливого недоумения. — Что, по-твоему, полагается делать с мятежниками? Приползти на коленях и умолять их о мире?
Однако Валидата было не так-то просто смутить.
— Если ты помнишь, я советовал тебе сровнять Утику с землёй ещё десять лет назад. Но ты отказался, и тогда я дал тебе второй совет: возьми жену из этого города, из семьи Карго, например. Нет — ответил ты. Как можно? Ведь я помолвлен с племянницей Раззы!
— Я — король! — взревел Мануил. Маленький кулачок с грохотом обрушился на стол. — Этим миром правит моя воля! Утика ещё стоит, только потому, что я того пожелал! И она будет стоять до тех пор, пока я того желаю! Ни днём больше!
— Пусть так, — согласился Валидат. — Но взять её во второй раз будет гораздо тяжелее. Это хорошо, что ты задумал избавиться от Гевы и её ребёнка. Лучше уж поздно, чем никогда. Так сделай и второй шаг: породнись, наконец, с кем-нибудь из этих проклятых западных гордецов! Объяви о свадьбе, и ты увидишь, как весь цвет Утики приползёт к тебе на коленях, умоляя оказать честь их семье! В этом вся суть этих прохвостов!
Мануил молчал. В какой-то момент Валидату показалось, что его слова услышали, в кои-то веки.
— Посмотри, — стал он загибать пальцы. — Южные варвары угрожают перерезать караванные пути. Без них Нисибис обречён. За проливом — Накарра, неподалёку от Города — паучье гнездо с целым выводком паучат. Не хватало ещё настроить против себя Запад…
— Ты забыл о Востоке… — В уголках тонких губ короля притаилась злая усмешка. — Там из пенных волн прибоя выползают ужасные твари. Или легионы утопленников. Или девы с рыбьими хвостами — я уже не помню…
— За всю свою жизнь ты прислушивался только к одному человеку, — покачал головой Валидат. — Да и то им был мерзкий лживый накарреец! Почему ты так упрям, Мануил? Ты не можешь воевать в одиночку со всем миром…
— Кто сказал? — глухо ответил король. — Я всю свою жизнь только этим и занимаюсь. Не вижу никакой проблемы в том, чтобы вернуть домой собственного сына. Я не стану заключать союз с побеждёнными и не стану разрывать Договор. Как бы тебе того не хотелось, слуга Гаала.
— Очнись, Мануил… — Гордость не позволяла Валидату просто встать и уйти. — Ты великий воин, но есть один враг, который не по зубам даже тебе. Это старость. Именно она подсказывает тебе опрометчивые решения свои беззубым ртом! Не Утика должна лежать в руинах — но Бирса и Ватаскаласка! Всё остальное вполне можно решить дипломатией.
— Дипломатия? Я не знаю такого слова, — ответил Мануил, заворачиваясь в мантию. — И, ручаюсь, его не знают сорок тысяч моих пехотинцев. Уходи, коген. Молись своим богам хорошенько. Скоро мне понадобится вся их сила.
Город. Храм Баала. МАГОНКаждый раз Кормчему снился один и тот же сон — будто он тонет, совсем недалеко от берега. Этот сон всегда приходил под утро и заканчивался неприятным пробуждением. А всю остальную ночь Магон падал в черную бездонную пропасть, и его полёт был бесконечным.
