Александра Руда - Кнопка
— Сейчас, — сказал Лео, — они разберутся между собой и мы с тобой тихонечко слиняем отсюда.
— А ты сможешь идти? — усомнилась я.
— Я жить хочу, — спокойно сказал сокурсник. — Если надо — поползу, если надо — покачусь. Тут уже не до гордости.
Молодые маги вязали старых; один из молодых привязывал уцелевших людей друг к другу. Те вели себя покорно — то ли находились под воздействием магии, то ли им уже было все равно, что с ними сделают. Полянка постепенно пустела, оставалось всего несколько магов, которые сгрудились недалеко от дуба.
— Сейчас эти уберутся, и идем, — предупредил Лео.
— Ты можешь идти, куда хочешь, — проскрипел за нашими спинами голос. — А вот девке придется идти вместе со мной.
— Сильвестро, — прошептала я, повернувшись.
Я никогда не видела этого старого мага с горящими злобой черными глазами и седой волнистой реденькой бородкой, но сразу узнала его скрипучий голос.
— Господин маг Сильвестро, — желчно поправил старик. — Хорошо, что этот идиот Хуано не смог тебя убить. Идем, девка.
— Она никуда не пойдет, — Лео легко поднялся на ноги, приняв угрожающую позу.
Сильвестро с усилием хлопнул в ладоши, Лео упал, я закричала. Отчаяние охватило меня настолько полно, что, не соображая, я кинулась на старого мага, вцепившись ему ногтями в лицо.
— Дрянь! — воздушной волной меня откинуло к стене.
Мне показалось, что все мои внутренности сплющились, а ребра сломались на мелкие кусочки. Пока я пыталась вдохнуть, Сильвестро вытер кровь, сочившуюся из нескольких довольно глубоких порезов и подошел ко мне:
— Убить бы тебя, — с ненавистью он плюнул, а потом за волосы поднял меня на ноги, и приставил к горлу кинжал. — Без фокусов.
Мы пошли к центру поляны. Кинжал царапал мне шею, но я не обращала внимания — мне удалось разобраться с собственным дыханием, и я была рада хотя бы тому, что могу свободно дышать, а боль от удара об стену волнами накатывала при каждом шаге.
— Мальчики, — радостно проскрипел Сильвестро, — посмотрите, кого я вам привел. Маленькую цыпочку, которая так и жаждет поджариться у меня на огоньке.
Маги обернулись — среди них я узнала Энрико и мальчика, который в лесу в ночь сбора первоснежников помог мне найти жукачару. На их лицах отразился ужас.
— Не стоит старичков списывать со счетов, самонадеянные глупцы, — сказал Сильвестро. О, нет-нет, Энрико, мой мальчик. Я вижу, что ты задумал. Нет, твой план кинуться на меня, а потом спасти эту девицу от потери крови, не удастся. Я знаю, что ты хороший целитель. Ну-ка, девка, раздевайся.
Я молча сняла с себя шубку, пока дедуган держал меня за волосы. Он попробовал разрезать на моей спине свитер, но нитки были слишком толстые. Поэтому Сильвестро ограничился только тем, что приставил кинжал к области моего сердца, проколов свитер.
— От прямого попадания ножа в сердце не спасешь даже ты, одаренный, но такой глупый мальчишка. Вы исполняете мои приказы — и с вашей драгоценной девкой ничего не случится. Ты ведь хочешь жить, девчонка?
Я молчала. Во мне боролись два начала — животное, хотевшее жить ни смотря ни на что, и человеческое, которое не хотело доставлять сумасшедшему старикану удовольствие своим ответом.
— Ну? — кинжал проколол мне кожу.
— Иди ты к Таракану, — медленно и внятно проговорила я, готовясь умереть.
— Ненавижу людей, — сплюнул Сильвестро и вонзил в меня кинжал. Он уткнулся в ребро — не так-то легко убить человека, особенно, если нет практики. Я вскрикнула. Старый маг дернул кинжал пару раз, выпутывая его из свитера. Я не смогла сдержаться и несколько раз всхлипнула.
— Не тронь ее, — маги расступились; придерживаясь за плечо Энрико, с земли поднялся Эрнесто. Я узнала его только по голосу — маг был укутан в чужой балахон, волосы обгорели, лицо в саже.
— Ага, — довольно сказал старик. — Значит, я не ошибся. Ты действительно ее любишь.
— Люблю, — кивнул Эрнесто.
— Что? — глупо спросила я.
Сильвестро захихикал.
— Ты такой же дурак, как и твой папаша, — сказал он, продолжая хихикать. — Мальчишка, если уж задумал идти против всех, так убери подальше все свои привязанности. А то погибнешь так же глупо, как и Ампаро.
— Отец погиб, это был несчастный случай!
— Ах, ну да, ну да. Щенок! Тебе еще учиться и учиться, а туда же, руководить группой сосунков. Я убил твоего отца, потому что он был идиотом. И тебя, но потом. Сейчас мне нужно выйти отсюда живым, и ты мне этот проход обеспечишь. Иначе я убью твою девку.
— Хорошо, — сказал Эрнесто. — Только отпусти Ташу. Я подставлю свое горло под твой кинжал.
— Щенок, — с удовольствием протянул старый маг. — Учись. Лучше угрожать жизни любимой, чем твоей. Что я и делаю. Ну?
Молодой маг посмотрел на мою грудь, туда, где расплывалось по ткани пятно крови от глубокой царапины, и сбросил свою руку с плеча Энрико, сделав неуверенный шаг в нашу сторону.
— Эрнесто, ты не можешь… — начал было целитель.
— Могу, — процедил сквозь зубы Эрнесто. Второй шаг у него получился увереннее, но его все равно качало из стороны в сторону.
Мы пошли к выходу, я механически переставляла ноги, пытаясь понять, что же происходит. Если взять за исходный факт то, что Эрнесто меня любит — как бы дико это не звучало, особенно на фоне его недавних отношений с Наной, то как об этом узнали все маги? Судя по лицам молодых магов, они очень не хотели, чтобы со мной случилось что-то плохое. Почему? Не думаю, чтобы Эрнесто бегал по Академии, радостно сообщая каждому о своих чувствах и умоляя обо мне позаботиться. Может быть, они все поняли, когда Эрнесто заслонил меня собой?
— Куда мы идем? — спросил молодой маг.
— В астрономическую башню, — приказал Сильвестро. — Да не трясись ты, девка! Обещаю, твоя смерть будет легкой. Я уважу твоего дружка.
— Я не от страха, — сказала я, цокая зубами. — Я от холода.
— Ты совсем не боишься? — удивился старик.
— Нет, — сказала я. Однажды мой Федор в сердцах сказал мне: "Как можно быть такой бестолковой, Таша! Почему нельзя думать сразу о двух вещах?" Возможно, мой слишком умный брат и мог одновременно мысленно решать математическую задачу, а вслух объяснять мне законы органической химии, но мне это было не под силу. Поглощенная мыслями о том, почему я вдруг стала такой важной для молодых магов, я совершенно забыла о страхе. Ведь, в сущности — страх — это не то, что ощущает наше тело. Страх — это то, что ощущает наш разум. А мой разум был занят совсем другими мыслями, и терзаниям о том, что будет со мной дальше, там не было места.
— Молодец, — похвалил меня Сильвестро. — Ты, малыш, выбираешь себе любовь куда лучше, чем твой папаша. Он влюбился в совершенную дуру.
