Александр Сухов - Мир Деревьев
Дорога обратно в лагерь Убанги никакими примечательными явлениями отмечена не была. Феллад для себя давно сделал странный вывод, что различные опасности чаще всего подстерегают путника во время его продвижения вглубь сельвы. Стоит ему повернуть назад, как количество неприятных сюрпризов на километр пути резко уменьшается. Как-то он поделился своим наблюдением с одним ветераном, прожившим в этих местах более двадцати лет. Тот полностью согласился с выводами молодого пластуна, но объяснил подобный феномен тем, что опасностей вовсе не становится меньше, но при продолжительном контакте с дикой природой у человека обостряется чувство самосохранения и он, на подсознательном уровне начинает выбирать самый безопасный маршрут движения.
В базовый лагерь Убанги он прибыл точно в намеченный срок. Стояла звездная ночь, и на безлюдных улицах поселения никого не было видно. Даже лагерные блудилки не слонялись взад-вперед и не оглашали окрестности пьяными воплями.
«Неужели, Карамбаль, в очередной раз устроил „генеральную уборку“? – подумал юноша. – Давно пора, в последнее время от этих горластых баб проходу не стало».
За прошедшие пять лет патриархальные взгляды юноши на предмет семьи, брака, а также всего прочего, что касается вопросов сексуальной жизни человека, изменились кардинальным образом. До поступления в школу Пархая Лихого он искренне считал, что, объединившись в единый союз двух любящих сердец, мужчина и женщина должны любить и уважать друг друга на протяжении всей оставшейся жизни. По большому счету так оно и было – в основном семейные связи, объединяющие двух индивидуумов противоположного пола, повсеместно имели вполне устойчивый характер. Однако, едва Феллад очутился за пределами Урочища Единорога, как на него будто горная лавина обрушился поток новых знаний, сметая на своем пути прежние его представления о морали и нравственности.
Будучи еще курсантом-первогодком, юноша познакомился с одним забавным второкурсником. Поначалу Фелладу было невдомек, чем на самом деле был вызван неподдельный интерес старшего товарища к его персоне. Даже, после того, как тот сделал ему вполне конкретное предложение интимного свойства, он поначалу не поверил своим ушам, ибо по своей неотесанности не подозревал о том, что между мужчинами могут существовать тесные отношения сексуального характера. Кандидату в пламенные любовники пришлось долго и терпеливо объяснять Фелладу, почему любовь между мужчиной и женщиной – суть сплошная грязь, а между двумя мужчинами – ангельский союз. Несмотря на вопиющую провинциальность до нашего героя, наконец, стало доходить, каких взаимоотношений от него добивается его новый знакомый. Как только он это уяснил в полной мере, незадачливому любовнику крупно не поздоровилось. Вообще-то юноша его не бил очень сильно, приложил пару раз оземь, да своим внушительных размеров кулачищем повышибал едва ли не половину зубов, сломав при этом нижнюю челюсть в трех местах. Короче говоря, пострадавшего немедленно поместили в медицинский кокон, а Феллад имел долгую и неприятную беседу с начальником школы. Тогда в результате продолжительного разбирательства, уважаемый Пархай Лихой признал Феллада стороной, пострадавшей морально, а значит, более ущемленной, нежели основательно побитый курсант. Поэтому его не выперли взашей из школы, но предупредили строго настрого, чтобы в следующий раз не давал воли рукам, а, как положено по уставу, докладывал начальству. На счастье Феллада больше с подобными предложениями к нему никто и никогда не обращался. Зная характер юноши, можно с уверенностью утверждать, что, повторись подобное, вряд ли он помчался бы к Пархаю искать зашиты, скорее всего, на месте разобрался бы с извращенцем, невзирая на возможные санкции.
О блудилках Феллад узнал также на первом курсе, но до момента выпуска не встречался ни с одной из них, ибо в базовые лагеря пластунов доступ курсантам был категорически запрещен. В отличие от сверстников, чьи умы будоражил сам факт существования особ противоположного пола, вполне доступных в плане сексуальных отношений, у нашего героя попросту не было свободного времени, для того, чтобы забивать голову всякой ерундой. Не подумайте ничего плохого, он был вполне нормальным молодым человеком, и мысли о женщинах довольно часто посещали его голову. Однако он не мог себе позволить подолгу размышлять на тему взаимоотношений противоположных полов, так как, благодаря усиленному вниманию преподавательского состава, к концу дня был настолько измотан морально и физически, что едва доползал до своей кровати.
В широких народных массах о блудилках ходили всякие противоречивые слухи. Чадолюбивые мамаши, стараясь направить своих нерадивых дочерей, пугали их, мол, не будешь слушаться мамочку, станешь блудилкой. Семейные подкаблучники, основательно затюканные своими благоверными, втайне мечтали «сорваться с цепи» и с головой погрузиться в разврат лагерной жизни.
На самом деле блудилками были определенного рода особы женского пола, которым в обыденной жизни было скучно и постыло. Ими становились и молоденькие девчушки, и почтенные матери семейств, и старые девы, потерявшие надежду дождаться хоть какого-нибудь жениха. Несмотря на общепринятое негативное отношение к дамам этого сорта, сами пластуны ничего плохого не видели в том, что те постоянно слоняются взад-вперед по лагерю, ибо во все времена рядом с сильными мужчинами нога в ногу шли женщины авантюрного склада характера. И не важно, была ли это обозная маркитантка в средневековой армии, крестового воинства, верная подруга закованного в кожаную броню волосатого рокера-мотоциклиста или фанатка какого-нибудь знаменитого тенора или гениального танцора. Факт остается фактом – рядом с выдающимся мужчиной обязательно должна присутствовать преданная подруга, готовая отдать все силы для того, чтобы суровые будни походной жизни были для ее кумира не столь суровыми и обременительными.
Попав в брутальное общество пластунов и более опытных блудилок, искательницы приключений, либо очень быстро делали оттуда ноги, осознав всю порочную глубину своего будущего падения, либо также быстро приобщались к разгульной лагерной житухе. Поначалу, за редким исключением, новенькая старалась подыскать постоянного сексуального партнера, однако очень скоро, ее иллюзии по поводу мужского постоянства развеивались, будто дым от потухшего костра, ибо разбалованные избыточным женским вниманием мужчины, к тому же жаждущие постоянного разнообразия, довольно часто обменивались любовницами. Только не подумайте, что кто-то насильно принуждал даму к сожительству, вовсе нет. Неразборчивыми в половых связях женщины становились после приема определенного количества крепчайшей выпивки, которую сами же и готовили в огромных количествах. Сначала из фруктов и ягод диких деревьев они настаивали бражку, затем при помощи самогонного аппарата перегоняли ее в мутный вонючий напиток сногсшибательного свойства. Еще блудилки собирали листья дикого табака и, после тщательной сушки, крутили из них сигары.
