Ричард Кнаак - Кровавое наследие
— Что ж, тогда нет никаких причин не продолжить немедленно…
— Скажи, что нужно сделать.
— Нарисуй на песке у своих ног этот символ.
Скелетообразная рука Ксазакса начертила в воздухе знак. Глаза командующего расширились, когда костяной палец демона оставил за собой полыхающие оранжевый след, контур магического символа.
— А почему ты сам это не сделаешь?
— Это должен свершить тот, кто будет командовать. Или ты предпочитаешь, чтобы им стал твой покорный слуга, полководец?
Рассмотрев предложение Ксазакса, Злорадный нагнулся и начертил на песке точную копию светящегося знака. К его удивлению, когда он завершил работу, с губ его внезапно сорвались странные слова.
— Не медли! — пылко настаивал богомол. — Он знал слова; они должны быть известны и тебе!
Его слова… слова Бартука. Августас Злорадный позволил им упасть, наслаждаясь силой, разливающейся по его телу при их звучании.
— Опусти кинжал в центр. — И когда генерал послушался, демон добавил: — Теперь… назови имя моего адского властелина! Произнеси имя: Белиал!
Белиал?
— Кто такой Белиал? Я знаю Ваала, и Мефисто, и Диабло, но не Белиала. Ты имеешь в виду Ва…
— Больше не упоминай этого имени! — нервно взвизгнул Ксазакс. Богомол замотал своей жуткой головой влево и вправо, словно опасаясь, что его кто-то обнаружит. Очевидно, не найдя ничего, на чём основывался его страх, демон наконец ответил немного спокойнее: — В преисподней нет другого хозяина, кроме Белиала. Это он предложил тебе сей дивный дар! Помни об этом всегда!
Злорадный знал о магии больше, чем полагал богомол, и был в курсе, что, по описаниям Ада, им правит Троица Первичного Зла. Кроме того, он слышал легенды о троих братьях, ввергнутых на уровень смертных, в прошлом правивших преисподней. В сущности… одна из самых загадочных и невразумительных легенд упоминала о Лат Голейне как о возможном местонахождении гробницы Ваала, хотя даже генерал сомневался в достоверности этой фантастической истории. Кто бы стал возводить город поверх гробницы демона?
— Как скажешь, Ксазакс. Белиал, пусть так. Я просто хотел уточнить имя.
— Начни снова! — выплюнуло чудовищное насекомое.
И опять слова соскользнули с языка Злорадного. Опять он поместил кинжал-вампир над центром нарисованного символа — знака Белиала, как теперь понимал командующий. В конце магической формулы пылкий командир воззвал к имени властелина демонов…
— Вонзи кинжал в центр — точно!
Командующий Злорадный воткнул двузубый клинок глубоко в песок, попав в самую середину изображения.
Ничего не произошло. Он взглянул на возвышающегося над ним демона.
— Отступи, — велел Ксазакс.
И когда будущий завоеватель так и сделал, вокруг кинжала сгустилась чёрная дымка мрака. Человек и демон ждали, а пелена быстро росла, сперва поднявшись над оружием, затем целенаправленно начав ползти к пологу палатки, принимая форму гигантской руки с когтями.
— Теперь уже недолго, полководец.
Злорадный с равнодушным видом поискал кубок для своего прекрасного вина. Для этой ночи он выбрал новую бутылку, одну из тех, которые бережно запаковывались для его бесчисленных путешествий но выжженным солнцем землям. Открыв её, генерал вдохнул аромат содержимого и, одобрив запах, налил себе полную чашу.
И тут раздался первый крик.
Рука Августаса Злорадного невольно дрогнула, но не от страха или сожаления. Просто он никогда ещё не слышал такого душераздирающего вопля, даже от тех, кого пытал, и лишь внезапность его встряхнула жестокосердного воина. За первым криком последовал второй, третий, четвёртый, и Злорадный обнаружил, что теперь они не приводят его в замешательство. Он даже приподнял кубок, будто приветствуя погруженный в землю кинжал и невидимого владыку Ксазакса.
А крики снаружи тем временем переросли в хор выкрикивающих проклятия и молящих о спасении. Оскорбительные вопли умирающих бросали вызов командующему, но он не обращал на них внимания. Люди — его люди — не раз присягали ему, что будут служить ему всегда и во всём. Сегодня ночью они приняли эту клятву близко к сердцу, слишком близко, сами того не осознавая, — соглашаясь принести себя в жертву ради успеха предприятия командира.
Генерал снова повернулся к пологу. Обманувшись реакцией человека, богомол предостерёг:
— Слишком поздно спасать их. Соглашение принято властелином Преисподней.
— Спасать их? Я просто хотел провозгласить тост за них, отдавших себя во имя моей славы!
— А-а-а-а…— протянул демон, впервые увидев истинное лицо командующего Злорадного. — Этот ошибся…
А крики продолжались. Некоторые из них отдалились, словно кто-то из людей пытался бежать, но спасения от того, что поглощает изнутри самую твою душу, не было. Кто-то, очевидно самые преданные, взывали к командирам, моля о помощи. Злорадный налил себе ещё один кубок и уселся в ожидании финала.
Постепенно стихли последние вопли, оставив лишь нервное ржание лошадей, не понимающих, что произошло. Однако и оно прекратилось, словно тяжёлая тишина, навалившаяся на лагерь, придавила и их.
Внезапный лязг металла, ударившегося о металл, заставил человека вновь посмотреть на демона, но Ксазакс ничего не сказал. Звон снаружи усилился, становясь громче, приближаясь. Командующий Злорадный расправился с последним глотком вина и поднялся.
Шум резко прекратился.
— Они ждут тебя… полководец.
Проверив доспехи, особенно, шлем, генерал Августас Злорадный шагнул за полог.
Они действительно ждали его, выстроившись ровными рядами. Некоторые держали факелы, так что командующий мог видеть лица, — лица, которые он так хорошо знал после стольких лет службы этих людей ему. Они все стояли здесь, Зако, Ликониус, остальные офицеры, и за каждым из них застыли их солдаты.
Когда он вышел к ним, по войску прокатился приветственный возглас, возглас чудовищный и свирепый. Злорадный улыбнулся, а всмотревшись в их лица, пришёл в восторг. Вне зависимости от того, насколько темна или светла была их кожа раньше, теперь все они были бледны, как мутный серый рассвет. Боевой возглас обнаружил в раскрытых ртах превратившиеся в острые клыки зубы и длинные раздвоенные языки. Глаза…
Глаза их стали абсолютно красными: — кроваво-красными — и горели такой злобой, что мерцали бы даже в ночи. Нечеловеческие глаза, напоминающие скорее жёлтые шары богомола.
Внешне напоминающие его верных солдат, эти жуткие воины будут новым легионом, его дорогой к славе.
Снаружи к командующему присоединился Ксазакс — адскому богомолу не нужно было больше заботиться о скрытности. В конце концов, он стоял теперь среди своих.
