Дмитрий Башунов - Ангелы над Москвой
— Сержант! — жестко произнес командир в микрофон. — Берите четверых человек и с полным вооружением отправляйтесь на выручку к солдату, сидящему где-то на дереве по пути к бухте. Ему угрожает представитель местной фауны, хищник, крупный, черный, покрыт шерстью. Более точных сведений не имею. Действуйте!
— Вы двое, — командир обратился к солдатам, стоявшим рядом с ним, — бегом на вышку. Оказать помощь пулеметчику. Все, что встретится на пути из местной фауны — уничтожать.
Он перевел взгляд на вышку. Ему показалось, что со ступенек скользнула маленькая тень.
— Бегом! — прокричал командир. — Я кого-то вижу!
Солдаты бросились к стене котлована, ближней к вышке, и стали выбираться наверх, пользуясь норами как лестницей. Внезапно один закричал, отпрянул от земляной стены и упал, обхватив кровоточащую руку. Второй выскочил наверх и бросился к вышке.
— Ефрейтор! Вместе с рядовым — на вышку! Задание слышали? — прокричал командир автоматчику, все это время стоявшему на краю котлована.
— Так точно! — ответил ефрейтор и бросился бежать.
Командир подбежал к пострадавшему. На правой руке солдата отсутствовала ногтевая фаланга безымянного пальца, а кончик среднего висел на сухожилии. Раненый морщился, но молчал. Командир достал из его разгрузочного жилета аптечку, разорвал стерильный перевязочный пакет, откупорил ампулу с дезинфектантом.
— Отвернись…
Солдат закрыл глаза. Командир щелкнул выкидным ножом. Одним взмахом отсек бесполезный кончик пальца и брызнул обеззараживающим составом на раны. Солдат заскрипел зубами.
— Терпи, сынок… Мне на Диэле кишки выворотило без всякого наркоза — больно было так, что я Бога о смерти молил. Пока не отъехал… Придержи бинт вот здесь. А тебе палец нарастят — будет лучше нового.
— Говорят, когда наращивают, чешется сильно?
— Точно! Спасу нет — как чешется! Это нервы растут когда… Ну, оно не страшно — лекарства дают, да и недолго это… Вот, готово. Я сейчас вылезу и спущу сюда трап. Тогда выйдешь и ты. Сам. Договорились?
— Да, командир. Спасибо за перевязку…
Командир внимательно осмотрел норы. Они были пустыми. Потом подпрыгнул, ухватился за выступ, и в несколько рывков выбрался на поверхность. Вон трап, вытащен из ямы, лежит, прохлаждается.
Офицер подошел к лестнице, приподнял ее верхний край и с усилием толкнул вперед. Тяжелая металлическая конструкция неохотно подалась, заскользила по траве и, наконец, нырнула в яму. Запищал коммуникатор.
— Командир, докладывает сержант. Мы нашли ходившего к морю. Сидит высоко на дереве. Признаков жизни не подает. Крови не видно, возможно, без сознания: дерево без сучьев, он привязал себя ремнями…
— Понятно, сержант. У вас пилы с собой нет?
— Нет.
— От этого дерева куда ближе идти: на берег или в лагерь?
— Море ближе.
— Отлично. Двоих оставьте на часах, втроем идите к морю. На корабле возьмете пилу — любую: механическую, гибкую, шнуровую. Вернетесь и аккуратно спилите дерево, подложив под место падения как можно больше веток, кустарника.
— Командир, быть может, один из нас сделает зарубки, поднимется, страхуясь ремнем, и снимет его?
— Опыт высотных работ есть у кого-нибудь? Веревки? Прочее снаряжение?
— Нет.
— Тогда даже не пытайтесь. Ваши ремни не рассчитаны на такие нагрузки. А мне вы нужны живыми. И Амдиэлю. И вашему родному Эляму, сержант… В общем, идите на корабль. Солдатам прикажите стрелять в любых представителей местной фауны.
— Есть стрелять во всех. Только нет никого…
— Помните, сержант: черный крупный зверь — главная известная опасность. Выполняйте!
Командир поднял глаза от лестницы, ожидая увидеть спешащего к ней раненого. Однако тот недвижно лежал там же, где командир его оставил, и неподвижность эта была вынужденной: несколько десятков зверьков, по преимуществу белых, с длинными ушами и красными глазами, сидели и вокруг, и на самом раненом, да так плотно и густо, что пошевелиться у человека возможности не было. Более того, руки и ноги зверьки растянули в разные стороны, и тянуть продолжали! Те, что вцепились в ботинки и брюки — тянули ткань и обувную кожу что было сил. Те же, что впились в ладони — сидели по уши в крови. Но самое страшное было не белым и не ушастым. На груди у раненого, вцепившись лапами в куртку, лежал какой-то почти круглый грязно-рыжий зверь с хвостом на половину длины человеческого тела, и сосредоточенно что-то грыз, зарывшись мордой куда-то вниз. Вот кто убил ветерана!
Командир упал на колено, одновременно выхватывая из кобуры пистолет. Из-за рыжего зверя вдруг вырвалась струя алой крови, толстая и высокая, а командир еще только выпрямлял руку, выводя оружие на линию огня. Щелкнул предохранитель. Как по сигналу, и тело, и душу офицера охватило густое спокойствие, наработанное годами тренировок и боев. Первый выстрел — в рыжего зверя. Остальные двадцать два — в белых и ушастых.
Меньше трех секунд ушло на опустошение магазина. Вскочив, командир бросился к раненому, на ходу меняя обойму. Остановился… Помогать было некому. Грязно-рыжий зверь с оскаленными желтыми зубами валялся, насквозь прошитый пулей. У солдата — та же черно-красная рана от уха до уха, что и у ветерана. И плюс к ней — входное отверстие у подбородка, выходное в темени. С кулак величиной…
Ну, хоть недолго мучился… Господи, ведь мальчишка еще совсем. Не то что пороха не нюхал, а даже и мухи еще не успел обидеть! Что теперь говорить его матери? Наверняка же захочет она с руководством подразделения встретиться… Впрочем, одернул он себя, о том ли думать надо? У тебя еще с десяток живых осталось — о них позаботься! Да и сам не сыграй в ящик до срока. Ветеран вон поопытнее: боец с большой буквы! А тоже — был…
Командир включил коммуникатор.
— Пулеметная вышка! Отвечайте!
— Да, командир.
— Доложите обстановку.
— Пулеметчик жив, аппарат исправен, находится в режиме ожидания. У пулеметчика нет глаз. На лице следы когтей. Делаем ему перевязку.
— Где вы?
— Под вышкой.
— Иду к вам.
Когда он дошел до пулеметной вышки, перевязка была закончена. Пулеметчик сидел, привалившись к стойке.
— Кто тебя?
— Сам виноват, командир… Извините: Господин командир.
— Да ладно, говори уже.
— Что говорить? Это тот самый зверек, что диэльцы гладили, а мы рыбой кормили. Пойманной теми же диэльцами.
— Они, кстати, вернулись? — спросил один из солдат.
— Нет, ребята. Не вернулись. При этом лодка и корабль на месте.
— Дак они ж пловцы!
— Все равно до ближайшей суши им не доплыть. А там, черт знает… В общем, ведите раненого в лагерь. Проследите, чтоб к спирту у него доступа не было. И собирайтесь: мы возвращаемся на корабль.
