Татьяна Устименко - Звезда моей души(СИ)
- Того самого, ты не ошиблась...
- Обалдеть! - эмоционально выдала я, понимая, что начинаю приобщаться к самым героическим страницам истории нашего королевства, принявшим облик этой высокой, рыжеволосой девушки, по ее собственному признанию - всего лишь полночи назад несшей меня на своем плече. Вольно или невольно, но наши прежде независимые судьбы неожиданно пересеклись в одной точке пространства и времени, созданной слепым случаем! И только несколько дней спустя мне предстояло узнать, что слепым в той ситуации оказался вовсе не случай, а я сама...
- Малышка, а может я провожу тебя обратно в обитель?.. - великодушно предложила лайил. - Наймусь на работу в ваш монастырь и всегда буду рядом с тобой? - она выразительно сжала мои пальцы, намекая: соглашайся.
- Я не могу, - честно ответила я. - Мне нужно пройти первое испытание...
- Вот заладила словно кукушка! - в сердцах рявкнула Ребекка. - Пойми, тебя обвели вокруг пальца, а ты продолжаешь упрямо твердить свое, - девушка нахмурилась и тут заметила, что я судорожно держусь за живот. - Эй, ты же голодная, поди? А я и позабыла уже, отчего ты в обморок-то грохнулась. У меня по ночам служба, я в это время не ем, но сейчас пошарю - может в доме завалялось что-нибудь вкусное, посытнее куска хлеба с сыром...
Как оказалось, на полках домика лайил завалялось много всякой всячины - полкружка колбасы, пара ломтей хлеба средней степени черствости, засохшее яблоко, кусок сыра и даже фляжка сомнительно попахивающего бузинного первача.
- Экспроприировала у местных самогонщиков! - ничуть не смущаясь, весело пояснила Ребекка, споро расстилая мятую скатерть и накрывая на стол. Не заставив себя долго упрашивать, я вылезла из-под одеяла, поежилась от разливавшейся по комнате прохлады и подсела поближе к тарелкам. Ребекка бросила псу горбушку хлеба и колбасную кожурку, приткнулась на колченогий табурет, вытащила из кармана капустную кочерыжку и принялась ее грызть, изредка одобрительно поглядывая на меня - уплетавшую все подряд, причем настолько увлеченно, что аж за ушами пищало.
- Ты ешь, пей, не стесняйся, - хрусть стал громче. - Как говорится: кушайте гости дорогие, все равно выбрасывать! - она приглушенно хихикнула. - Не ровняйся на меня, - в руках девушки появилась небольшая бутылочка, наполненная чем-то подозрительно алым. Я перестала жевать и замерла...
- А у тебя нет обычной чистой воды? - я категорично отодвинула от себя фляжку со спиртным. - Извини, но этот напиток не для меня...
- Воды? Вот чудачка - самогон гораздо питательнее, - Ребекка осуждающе фыркнула, но воды налила. - Мой дед считал самогон самым подходящим напитком, после крови конечно, а на счет всего остального шутил: "пей вода, ешь вода - сра... (она виновато покосилась на покрасневшую меня и замяла конец грубого слова) не будешь никогда!"
- Прости, можно тебя спросить?.. - я заметила, как лайил сразу же настороженно прищурила глаза. - "Чего она так всполошилась?" - удивленно подумала я, но вслух произнесла совсем иное: - Ну, нечто интимное, касающееся конкретно тебя...
- Ладно, валяй, - Ребекка принялась за вторую кочерыжку, изредка отхлебывая из своей бутылочки. Ее руки подозрительно дрожали, приводя меня в окончательное недоумение.
- В эту бутылку налита человеческая кровь? - прямолинейно выпалила я и сама испугалась собственной смелости.
- Что?! - девушка уставилась на меня шокировано вытаращенными глазами. - Ик! - она возмущенно икнула и несколько следующих мгновений мы сидели молча, сердито сверля друг друга взглядами в упор, напоминающими два скрещенных дуэльных клинка. Первой не выдержала Ребекка, она насмешливо хмыкнула, а затем залилась громким, искренним хохотом: - Ну ты даешь, малышка! Думаешь, я стала бы пить при тебе кровь? Нет, там всего лишь томатный сок. Я вообще употребляю кровь крайне редко, раз или два в месяц. А вот если бы..., - она вдруг буквально прикусила свой язык и замолчала, кажется поняв, что чуть не сболтнула лишнее. - А, ладно, еще перепугаешься, - лайил наигранно махнула рукой, - это не важно. Сыта?
- Да. Спасибо тебе, - я смущенно теребила оборку своего рукава, не осмеливаясь озвучить чрезвычайно важный вопрос, так и вертящийся у меня на языке.
- Кстати, я тоже хочу тебя спросить, - девушка закупорила свою недопитую бутылочку и ладонью смахнула со стола хлебные крошки. - Твои крылья..., почему ты не улетела из города?
- Ну..., - я смущенно потупилась и замерла в такой позе, ибо боялась поднять глаза, ожидая услышать вполне справедливую насмешку. Я хотела соврать, но как назло - на ум не приходило никакой более или менее убедительной лжи.
- Только без обид - я просто спрашиваю, - торопливо добавила лайил, по-своему расценив мое затянувшееся молчание. - Ты пойми, крылья - это отнюдь не уродство, как утверждают наши дуралеи-чародеи...
- Да я и не обижаюсь, - я печально пожала плечами. - Может, я и в самом деле урод, потому что не умею летать!
- Шутишь? - не поверила моя добровольная охранница. Ее симпатичное, волевое лицо приобрело растерянное выражение. - Почему не умеешь?
- Боюсь, со мной что-то не так, - я горестно шмыгнула носом. - Я - урод, инвалид, бесталанное убожество!
- Э-э-э..., - теперь пришел черед Ребекки смущенно опустить глаза, - полагаю, ты излишне самокритична. Можно мне на них еще посмотреть?
- Ну, если я смогу таким образом хоть немного отблагодарить тебя за помощь и еду..., - я рукавом рубашки вытерла набежавшие на глаза слезы. - К тому же надо проверить, целы ли они...
Ребекка встала и всего лишь одним небрежным движением руки отодвинула стол в сторону, а я поразилась ее силе. Я немного помялась, покраснела от скромности, но потом все же стянула через голову длинную полотняную ночную рубашку, одолженную мне нашей любезной хозяйкой. Белый пес накрыл морду лапой и смущенно засопел. Я повернулась к лайил спиной и замерла.
- Ничего себе..., - та только вполголоса охнула от изумления. - А ведь они и правда настоящие! Как же ты ухитрялась скрывать их от всех?
- Ага, настоящие, - я с наслаждением пошевелила лопатками, заставляя свои крылья встряхнуться и затрепетать, как тянущиеся навстречу солнцу цветочные лепестки. - Понимаешь, до десяти лет я вправду считала себя горбатой. А затем на моем горбе внезапно прорезались две раны - причинявшие мне жуткую боль, из коих и начали расти крылья...
- Ничего себе, - повторила Ребекка и уважительно присвистнула. - Знаешь, ты очень сильная и храбрая девочка, если сумела скрыть от всех и свои муки, и сами крылья. А еще, - она оценивающе обошла вокруг меня и сочувственно заглянула в мои глаза, - признайся, ты ведь мужественно сносила насмешки и презрение других детей?
