Наталия Курсанина - Игра не на жизнь. Проходная пешка
— Но, Изначальный, это были не мы, а скайль-т-тэйли! — попытался возразить один из магов.
— Вы меня тоже не слушали! — обиделся мальчонка.
— Но последний раз тахл-элары проводили Ритуал двести лет назад. Сейчас никого из тех, кто жил тогда, нет.
Мальчик хотел продолжить, но так и застыл с открытым ртом. На растерянном лице прочертили дорожки две слезинки.
— Все умерли? — недоверчиво переспросил он, обращаясь к Тауэру. — Все-все?
Тауэр кивнул.
— Почему?! — Изначальный растерялся. — Ведь я дал силу на пятьсот лет жизни! Что вы сделали?! Что вы натворили?! Я не хочу приходить к вам больше! Никогда!
Он разревелся, как обычный мальчишка, который вдруг понял, что его любимую игрушку безжалостно сломали. И сломали те, кого он больше всего любил.
— Альдаров стало больше, и все меньше достается каждому Обновления, — как само собой разумеющееся проговорил один из жрецов.
— Обновление?! — закричал Изначальный. — Вот как оно, по-вашему, называется? Это вы мне должны были давать Обновление, чтобы я не потерял с вами Единства. А вы, оказывается, просто использовали, чтобы выпить мою силу?
Кажется, альдары умудрились обидеть своего бога. Нехило! Прикольные такие ребята — хуже вампиров, оказывается.
— Изначальный, но… без вашей силы мы все умрем.
— А вы что, живете?
Вот молодец парень! Пусть теперь подумают над своим существованием.
На одном из наших языков «альд» — светлый. Про таких у нас вспоминают, как про совершенных, вечно молодых мудрых эльфов. Тех, кто не стареет и живет столетиями, а то и тысячелетиями. Они прекрасны и телом, и душой. Я никогда не думала, что эльфы могут быть старыми. Они отказались от внутренней гармонии и потеряли молодость и мудрость.
~~~
Самое тяжелое в нашей жизни — объяснять дуракам, что они дураки. Невероятно неблагодарное и бессмысленное занятие, к тому же не приводящее ни к чему хорошему. Особенно когда против сплоченного коллектива маразматических жрецов выступают мальчишка, не знающий, как сказать то, что он чувствует, женщина, не относящаяся к их роду-племени, и охрипший от крика мятежный эльф. А говорить надо. И это самое тяжелое. Хотелось бы сказать так, чтобы дошло, но злость оказалась сильнее чувства меры:
— Идиоты, вы тянетесь за властью, не видя, как рушится ваш мир. На вас уже смотреть противно! А вы еще и других пытаетесь учить, как им жить. Дерьмо вы собачье! И чем быстрее сдохнете со своими маразмами, тем будет вам же лучше. Посмотрите на себя! Живете всего лишь в два раза больше людей! А ведь когда-то ваши предки были почти бессмертны! И вечно молоды! А вы? Да взгляните же на себя хоть раз со стороны!
Может быть, я и не знаю правильных, нужных слов и мои жалкие потуги выглядят смешно, но их мелкие разборки на тему, кто первый начнет дербанить силу Изначального, выглядели бы еще смешнее, если бы не были так страшны. Кого же они мне напоминают? Так же держащихся за разваливающуюся прямо в руках власть в попытке оторвать себе еще кусочек безбедной жизни. Боги, да они же как наши замшелые руководители-коммунисты! Один к одному! Тех тоже нельзя было остановить, пока все не распалось. Вот и эти туда же!
Говорить с ними бесполезно. Попробуем по-другому.
— В этот раз вы не тронете Изначального. Лафа кончилась, господа жрецы! Хватит жрать на шару! Вы не получите ни капли Силы!
Но эти козлы решили, видимо, сделать вид, что они самые тут главные.
— Взять их!
Щщас! Взмах ручонки Изначального, и вокруг нас переливается сине-красными разводами купол. Деревья вокруг поляны взбесились, размахивая ветками и откидывая отбивающихся альдаров. Перепуганные вопли слились с командными выкриками жрецов, пытающихся уговорить в повышенном тоне Изначального, чтобы он это дело прекратил. Однако! У ребят маничка величия зашкаливает просто на немыслимую высоту — приказывать Изначальному?! Ню-ню.
Тауэр обнял мальчонку и ласково проговорил что-то на ухо. Изначальный кивнул, и ветер стих, а следом успокоились деревья. Пока бушевала буря, нам из-под купола плохо было видно, что творится на поляне, а, когда поднявшиеся листья опали, пред глазами предстало интереснейшее зрелище — все жрецы были связаны и тихонько сидели в своих креслах с кляпами во рту. Несколько магов были также упакованы и отдыхали возле дубов. Солдаты во главе с Лэйдэрином стояли, опустившись на одно колено и склонив головы.
— Лэйдэрин, — голос Тауэра был непривычно хриплым и натужным, — ты понимаешь, что наделал? Пути назад нет.
— Нам не надо пути назад, — Лэйдэрин откинул с глаз светлую челку и в упор посмотрел на Изначального, — нам нужен путь вперед. Я еще не настолько бесчувственный, чтобы не понимать, что еще немного, и я сам буду без всяких эмоций резать детей. Я не хочу этого! Я хочу быть настоящим альдаром, а не жалким его подобием. И если для этого надо пойти против жрецов, я готов! Хватит с нас их командования! Воины, маги, жречество — это три основы, а не три разных пути. А мы порвали все, что можно было порвать… Мы и вправду только… осколки…
— Ты… понимаешь, Лэйдэрин? Понимаешь, что будет?
— Понимаю… Война.
Тауэр грустно кивнул головой:
— Война сначала внутри Рода. Потом между Родами. Между теми, кто изберет новый путь, и приверженцами старого пути… Много крови…
— А у нас есть выбор? — Это сказал худощавый маг с перекошенными плечами и тонкими чертами лица. — Как будто мы не видели, что с нами происходит. Видели! И задумывались — почему! Думаете, я хочу, чтобы мои дети были такими же уродами, как и я?! Нет! Но нас ломает магия! И от этого никуда не деться! Но почему?! Ты, Тауэриэль, сначала был воином, но отказался от воинского пути, потом был магом — и опять ушел, стал жрецом, но и на пути жречества ты держался недолго. Ты все отверг и стал Высшим магом! В чем же смысл? Почему мы не можем достичь твоих высот?
— Потому что я принял все и отказался от всего… Мне не нужно ни войны, ни знаний, ни власти. Лойдиэн, попробуй сам понять, что звезды в кулаке не удержишь. Отдай их небу, и тогда они будут с тобой всегда.
— Отдать звезды? — Маг на секунду замер, широко открыв рот, а потом в его глазах понемногу начало появляться осмысленное выражение, и под конец он воскликнул: — Отдать магию? Просто отдать, не получая ничего взамен?! Я… я… готов…
По лицу мага струился большими каплями пот, а пальцы непроизвольно подергивались, и все же он готов был вырвать из себя самое дорогое и самое главное. То, что составляло его жизнь и сущность — магию.
— Если надо, я отдам свою жизнь и свою кровь, как воин, — из-за спины Лэйдэрина, подвинув его локтем здоровой руки, вышел Исилинэн.
