Ник Перумов - Имя Зверя. Том 1. Взглянуть в бездну
Что-то случилось с Гончей, чужая магия, затуманивавшая взор, словно приразжала тиски. Или это она совладала наконец со своей ненавистью и благодарный остров тотчас же ответил взаимностью?
Огромные ветви, толще, чем сразу три или четыре Алиедоры, связанные вместе, протянулись над головой, непроглядная листва закрыла солнечный свет, однако под сводами леса Шёпота не казалось ни сумрачно, ни тревожно. Тихо и покойно было тут, не хотелось никуда уходить; зачем ей какие-то там некрополисы и их ещё не существующие троны! Зачем ей всяческие меодоры и долье, если можно остаться здесь, неспешно бродить вдоль извивающихся ручьёв, по берегам, поросшим неведомыми ей травами, отгадывать, узнавать их имена; как же это отличалось от странных змеедеревьев в том лесу, где они очутились с дхуссом, едва удрав от своих пленителей!
– М-м-м, – невольно протянула она, поглаживая шелковистый мох с почти любовной нежностью.
– Осторожнее, – мрачно заметил Тёрн. – Он не зря зовётся лесом Шёпота. Такое, бывало, нашепчет…
Алиедора с трудом заставила себя встряхнуться. В самом деле, о чём она, откуда эти глупости? Бродить по бережкам, подумать только! Она, которую ждёт трон Некрополиса!..
– Идём. Куда надо – наверх?
Вместо ответа дхусс ловко вскарабкался по спускавшимся к самой земле сучьям.
– Возле тракта лес, разумеется, расчистили. Там тебе придётся показать, что слава Гончих Некрополиса – не пустые слова.
…Они перебирались с ветки на ветку, шли высоко вознесёнными воздушными тропами. Дхусс тщательно избегал крупных белых соцветий, что, как и многие цветы на Смарагде, умели или летать, или бегать, ловко перебирая множеством ножек-корней. Алиедора заметила, что возле больших снежного цвета венчиков не вилось ни насекомых, ни птиц.
Время от времени Тёрн останавливался, надолго прижимался лицом к древесному стволу, а руки его осторожно двигались, бережно касаясь коры. Иногда Алиедоре чудилось – она ощущает короткие толчки магии дхусса, тщательно укрытой, растекающейся от крон к корням и кончикам самых тонких веток. Тёрн расчищает путь, поняла она. Дхусс, лесной дикарь, как верили многие даже в просвещённом Некрополисе, пусть и выросший на Смарагде, – кстати, а как он вообще здесь очутился? – он знал, как надо говорить с растущими на земле созданиями. Наверное, здесь и крылась истинная магия дхуссов. Дхуссов и прочих разных таэнгов с клоссами, «отходов магических практик», никогда не принимаемых всерьёз «настоящими чародеями».
Дорога через лес заняла у них почти полный день. Плодовые деревья исчезли, в животе у Алиедоры бурчало и бурлило, плоть возмущалась, несмотря ни на какие эликсиры. Да и сколько их там осталось, этих эликсиров, в наглухо зашитых глубоко под кожей скляницах!
Дхусс невозмутимо довольствовался какими-то травами и корешками, тщательно отмывая их в проточной воде. Предложил спутнице, однако та лишь скривилась:
– Горько и жжётся! Как ты такое есть вообще можешь?
– Сильно же тебя протравили, – огорчился дхусс. – Стайни мы спасли, Ксарбирус спас, а вот тебя…
– Себя я сама спасу. Не беспокойся, – отрезала Гончая. – Тут какие-нибудь серфы есть? Кто землю пашет?
– Есть, только не серфы. И землю никто не пашет. За плугами да боронами тут не ходят. Это дальше, как раз у нас по пути, только лес миновать надо. Не бойся, там снова сады начнутся.
– Тогда пошли, а то я скоро тебя сожру…
К тракту они выходили медленно, словно скрадывая осторожного зверя. Тёрн показывал Алиедоре ловушки, отчасти напоминавшие арсенал сидхов, памятный Гончей ещё по занятиям с Мастером Латариусом: большие ловчие листья, лианы с клейкими стеблями, живые паучьи сети, готовые в любой миг опутать неосторожную добычу.
Значит, Мудрые от кого-то береглись. Кого-то они отчаянно боялись, готовились к настоящей войне. Даже всё умение Алиедоры, обретённое в Некрополисе, тут бы спасовало, её спасали лишь знания дхусса. Её учили находить и обезвреживать механические или магические ловушки, управляться со сторожевым зверьём, однако тут она столкнулась с чем-то совершенно неведомым.
– Ни одной нельзя тронуть, – заметил Тёрн, когда они оба, тяжело дыша, расположились отдохнуть на толстенной ветке, полностью скрытые листвой. – Мудрые тотчас узнают.
– А звери? Они не могут в них попасться?
Тёрн покачал головой.
– Для этого, увы, ловушки слишком умны.
– Так всё-таки, от кого обороняются Мудрые? – На сей раз она задала этот вопрос вслух. – Я помню, ты говорил, как они силой пробивали дорогу от залива к горам, а теперь? Что, те существа нападают по-прежнему?
Тёрн усмехнулся, какой-то не своей, кривой и тёмной усмешкой.
– Обороняются и от зверей. От оставшихся с незапамятных времён первообитателей Смарагда. Ну… и от меня заодно. От того, кто, как они верят, явился разрушить Смарагд.
– Ой ли?
– Я ведь говорил тебе…
– Ты много чего говорил, – перебила Алиедора. – Например, и про то, что Мудрые кинутся просить нас о помощи, едва Мелли выберется на берег.
– Так то ж на случай, если нас подслушивают!
– Сейчас никто не подслушивает. Ну хорошо, ты хочешь разрушить Смарагд. Каким образом?
– Спроси у Мудрых, – усмехнулся Тёрн.
– Не премину, – съязвила Гончая. – При первой же оказии. Но что, ты вообще ничего не знаешь?
– Кое-что, – нехотя признался дхусс. – У Мудрых, видишь ли, есть идея… бредовая, если хочешь знать моё мнение… что рано или поздно, при определённом сочетании звёзд, на Смарагде должен появиться ребёнок, что разрушит остров и погрузит его в пучину вод вместе со всеми его обитателями.
«Что-то подобное я уже слышала, – подумала Гончая. – Только не про Смарагд и не про дхусса, а про себя».
– Это, конечно, просто миф, – продолжал тем временем дхусс. – Но Мудрые верят в него полностью и без тени сомнений.
– И что же, ты родился под несчастливой звездой? Но ты не ноори! Ты дхусс!
– Я не дхусс, – отрезал Тёрн.
– Выглядишь как дхусс, говоришь как дхусс, значит…
– Ничего это не значит! Дхуссом может быть только рождённый в клане!
– У тебя клановый знак на щеке. Клан Морра.
– Хорошо же вас там учат в Некрополисе…
– Не жалуемся. Так откуда он у тебя взялся? Если ты не был рождён в клане?
– Постаралась моя мать. – Тёрн отвернулся, и, похоже, эти слова вообще дались ему с трудом.
– Не хочешь об этом говорить?
– Не слишком. – Дхусс упорно глядел в сторону.
– Ладно, – не стала настаивать Гончая. – Лучше давай про Мудрых. Итак, они сочли тебя страшной и ужасной угрозой. Так?
– Если коротко, то сочли.
– И, – усмехнулась Алиедора, – решили, что остров нуждается в защите. А ты, друг мой, соответственно – в развоплощении. Слово «смерть» они, уверена, не употребляли, это ведь так неэлегантно.
