Марина Ефиминюк - Ловец Душ
Митрофан подхватил Арсения под мышки и прошептал:
– Куда?
– Давай в кабинет, – предложила я.
За последние пять лет я побывала в доме несколько раз и всегда, чтобы не заметили слуги, проходила через чёрный ход.
– Где, ты говоришь, эта девица? – услышала я резкий голос управительницы дома.
– Не знаю, – всхлипывала горничная, всучившая мне поднос, – она в гостиную с чаем ушла. Я в ней Шуру, то есть Александру, признала.
– Черт! – буркнула я.
Денис моментально сориентировался в обстановке, быстро подхватил колдуна за ноги, и через мгновение мужчины исчезли за дверью комнаты, где прятались прежде. Я юркнула за ними как раз в тот момент, когда в коридоре раздались поспешные шаги, приглушённые ковром. Мы притаились в темноте, Арсений зашевелился, застонал.
– Тихо ты! – прошипел Денис, затем раздался глухой удар. Колдун немедленно затих.
– Куда она делась? – услышала я рассерженный голос– Ладно, пойдём в людской посмотрим. Ох, если она что-нибудь утащит... – Голоса смолкли.
Я быстро выглянула в коридор. На обитых зелёным шёлком стенах играли тени от свечей, из гостиной доносились возбуждённые крики.
– Пойдём! – тихо скомандовала я. Крадучись, мы перебежали из одной комнаты в другую, приложив Арсения о дверной косяк. – Осторожнее, вы! – прошипела я, выглядывая из-за угла и высматривал нежданных соглядатаев. Мы пересекли коридор и оказались в большом тёмном кабинете. Денис отпустил ноги Арсения, те со стуком ударились о пол. Давидыв быстро повернул в замочной скважине ключ. Я на ощупь добралась до стола к масляной лампе и осторожно зажгла её. Комната озарилась лёгким желтоватым светом.
– Давай верёвку! – приказала я Денису.
Тот, торопясь, достал из заплечной сумки тонкий шнурок с вплетёнными бусинами диметрила. Стоило верёвке прикоснуться к коже колдуна, как тот моментально пришёл в себя. Он катался по полу, стонал, кряхтел и бился в конвульсиях. Мощное тело сотрясали спазмы, напоминавшие жёсткий приступ рвоты.
– Сними! – шептал он слабым голосом. – Сними эту гадость!
– Нет! – Я облокотилась на стол и скрестила руки на груди.
Митрофан отвернулся к портрету над камином: зрелище мучающегося человека, пусть и врага, вызывало отвращение. Подозреваю, он считал меня совершенно свихнувшейся дамочкой, желающей уморить невинного мага. Даже Денис, и тот, став к нам спиной, заинтересованно разглядывал собственное отражение в оконном стекле.
– Сними! – хрипел Арсений, он попытался схватиться за мою штанину.
– Нет! – тихо повторила я, сделав шаг назад. – Не раньше, чем ты ответишь на мои вопросы.
– Я не могу, – шептал колдун, – Ведь магии лишусь, сними!
– Наплевать, – отрезала я.
– Наташ? – Денис повернулся ко мне с мольбой в глазах.
«Отчего ему не было жаль Савкова, когда тот катался по каменному полу замка Лопатова-Пяткина?!»
– Молчи, Денис! – рявкнула я. – Арсений, тебе придётся говорить так. Ты просто расслабься, станет легче.
Колдун поднял на меня слезящиеся глаза – белый как полотно, с красными отвратительными пятнами ожогов, с жуткой опалённой щетиной.
– Что ты хочешь узнать? – слабо отозвался он.
– Все. Я хочу знать все. Я хочу знать: почему я? Можешь, пропустить вступление. Я и сама знаю, что Распрекрасный совсем свихнулся в последние годы и мечтал покорить весь мир, а для этого ему драконы, видите ли, понадобились. Продолжай...
– Хватит! – рявкнул Митрофан, и одним рывком усадил Арсения на стул. – Не тварь же он какая-нибудь. – Старик плеснул в стакан воды из стоящего на столике графина и поднёс к губам Арсения. Тот сделал жадный глоток, подавился, закашлялся.
Я пожала плечами.
– В течение трех лет Пётр медленно разрушал своё тело, – через тяжёлую одышку прошептал Арсений. – Последние несколько месяцев он жил на опиуме, его не видели в здравом рассудке долгие недели. Он стал мешать, его указы напоминали бред сумасшедшего, фактически страна осталась без правителя. Мы решили убрать Распрекрасного. – Я затаила дыхание. – Как раз в это время к нам приехал этот чёртов чокнутый философ Лаврентий. У старика давно крыша поехала, он бредил какой-то спрятанной деревней – Иансой, где якобы жили Хранители драконов. – Арсений с натугой криво улыбнулся. – Они, оказывается, смогли выжить, поскольку просто научились прятаться, как крысы. Ещё старик рассказал, что нашёл фолиант, где упоминается, как можно отыскать Ловец Душ – старинное заклинание, дарующее любому дракона. Распрекрасный заболел идеей стать Хранителем и завоевать мир. Нам это было на руку – пока он выдумывал игрушечные войны, мы управляли Окией. Но Пётр не унимался, он потребовал найти ясноокого и отправить его в некий замок ведьм Мальи. Ясноокий нашёлся здесь же, при королевском дворе – кузен графа-отшельника Василия Лопатова-Пяткина. За кругленькую сумму ясноокий согласился посетить замок, взял деньги и вдруг исчез. – Колдун зашёлся лающим кашлем, по его пальцам потекли тонкие кровавые дорожки от диметриловых ран. Густые капли шлёпались на светлый ковёр, оставляя ярко-алые пятна.
У меня побежали мурашки по спине. Похоже, Александр Михайлович всё-таки посетил ведьм Мальи, где безвременно скончался, а потом уже нежитью появился в закрытом магическим колпаком замке проклятого Хранителя. Я с содроганием вспомнила чёрную прожжённую рану на животе Александра Михайловича и странную скрюченную позу, в которой он лежал в спальне Давидыва. Он смог украсть одну часть Ловца, но тогда отчего его половина была подделкой, просто хорошим амулетом, возможно, на сохранение ясноокости? Куда делся оригинал?
– Мы объявили, что высылаем нового человека и Распрекрасный начал рекрутские наборы, готовясь с армией Хранителей завоёвывать мир. В это время на территории трех королевств: Окского, Тульяндии и Калужии был только один ясноокий, – он поднял на меня слезящиеся глаза, – вернее – одна... – Он замолк, перевёл дыхание. – Это твоя маниакальная страсть к никчёмной дешёвой вазе убила тебя.
– Астиафанта оставь в покое! – раздражённо рявкнула я.
– Ты уехала с сыном купца Копытина на границу Окии, где по описаниям должен был находиться замок, а нам пришло письмо от Лопатова-Пяткина, что у него есть одна из половин Ловца и он готов отдать её за сходную цену. Он попросил прислать людей в замок своего кузена. Мы выслали, но оттуда никто не вернулся...
– Чтобы ты знал, – перебила его я, – в этом замке нет ни одного живого человека. Все, включая самого графа, отборная нежить.
– Тогда пришли вести, что Луис Копытин отравлен. – Мои реплики колдун оставил без внимания.
– Он должен был отравить меня, – тихо прошептала я, Арсений молчал. – Что ты молчишь?! – заорала я и рванулась к колдуну.
