Сора Наумова - Университет прикладной магии. Раз попаданец, два попаданец
Он сначала взглядом спросил разрешения у Бьорна, а потом ответил:
— В нашу столицу, чтобы передать два ключа старейшинам и получить новые указания.
Он вновь отвернулся, но мне еще не все было ясно:
— А что они могут решить?
Хейке испустил душераздирающий вздох, похоже, я его и правда раздражала:
— Спроси у Бьорна, он лучше скажет.
А я не хочу у него спрашивать. Вот не хочу и все. Бьорн, если и слышал наш разговор, предпочел проигнорировать — тоже мне, великая тайна.
— Так, все, — он преувеличенно громко хлопнул в ладоши. — Садимся. Дама вперед.
Я покосилась наверх, примерилась к услужливо опущенному кожистому крылу. Нет, мы так не договаривались.
— Я не полезу.
— Лезь давай. — Хейке чуть подтолкнул меня в спину холодной рукой. — Не тормози.
Я отмахнулась от мелкого хама.
— Не полезу, тут высоко.
— Ну это же дракон! Еще бы не высоко было.
Мы скрестили взгляды, аж искры полетели. А потом нам обоим на макушки легло по тяжелой широкой ладони.
— Спокойно, детки. Сейчас я всех подниму. С кого начать?
— Пф! — оскорбленно (я быстро научилась разбираться в его фырканье) выдал альв и легко вскарабкался вверх по «трапу». Я попятилась.
— Не надо меня поднима… А-а-а-а!
Он схватил меня рукой под зад и поднял. Я уперлась ладонями ему в плечи, чтобы не упасть, и в таком положении меня затащили на дракона, я даже понять не успела, как у мужчины это получилось. Что же меня все таскают, как котенка? Да, маленькая, да, тощая, да, вешу от силы полцентнера, но разве это повод?!
Само собой, оказавшись на спине Каспера, я попыталась переползти подальше от Бьорна, но в это время, дождавшись Ингвара, Кас начал подъем. Меня чуть не стряхнуло на землю, и спасительные объятия Бьорна я приняла с куда большей благосклонностью, правда, пришлось пару раз заехать острым локтем ему в бочину, напомнить, что, если у меня маленькая грудь, это не значит, что на нее можно преспокойно класть руки.
Полет в сознательном состоянии мне понравился больше. Под нами простирались поросшие травой луга, кое-где зелень сменялась сиреневыми пятнами лавандовых полян, дальше от гор сменившихся ярко-синими вкраплениями горечавки и колокольчиков, желтыми островками золотистого прострела и розовыми взрывами багульника. Ветер пробегался могучими волнами по этому цветному великолепию, отчего казалось, что пестрый ковер движется вслед за нами. Иногда мимо с пронзительными криками пролетали стаи птиц, и Каспер ловко маневрировал, пропуская их мимо себя, неожиданно гибкий для таких подавляющих размеров. Его крылья мерно рассекали прохладный освежающий воздух, мои волосы развевались вокруг лица, лезли в глаза, в рот, и я без устали их смахивала.
— Нравится?
Голос Бьорна с трудом преодолел свист ветра в ушах. Я, не оборачиваясь, покивала. Очень нравится. Страшно, но все равно круто!
Пару раз я видела небольшие огороженные селения, похожие с высоты на темные круги на зеленом фоне. Они проносились так быстро, что я не успевала разглядеть детали, да и едва ли смогла бы.
После обеда над одним из таких поселений мы резко начали снижаться.
Я восторженно вскрикнула, цепляясь за топорщащуюся бурую чешую, и Бьорн ухватил меня крепче за пояс. Каспер ушел почти в штопор, земля стремительно приближалась, и восторг быстро сменился ужасом. Мы же так разобьемся! Струей воздуха меня вжало в грудь Бьорна, дракон выровнялся в паре десятков метров от земли и плавно, для его, конечно, габаритов, зашел на посадку.
— Ух, хорошо постарался, молодчинка! — Бьорн отпустил меня и лихо соскользнул на землю по крылу. А я осталась сидеть ни жива ни мертва, волосы дыбом, лицо горит от холодного ветра. Слезать? Нет, не слышала.
Каспер повернул ко мне морду и сочувствующе моргнул янтарными глазами. Раскаивается, уже хорошо.
— Эй, голубушка, долго восседать будешь? — крикнул мне Бьорн и поманил рукой.
Как ни удивительно, но спуститься мне помог Ингвар. Деликатно, не то что этот патлатый наглец.
Вчетвером мы подошли к воротам крепости, огороженной высоченным бревенчатым частоколом со сторожевыми башенками по обеим сторонам. И, что характерно, наш бойкий и острый на язык Хейке незаметненько так скрылся за спиной Бьорна, который вовсю размахивал руками и орал:
— Свои прилетели! Открывай ворота, Фогг, старый ты пройдоха, я знаю, сегодня твое дежурство!
Лично я бы после такого обращения не только заперлась бы покрепче, но и гранату из-за забора кинула, для верности. Однако ворота со скрипом начали распахиваться нам навстречу. Мужчины, не дожидаясь, прошли сквозь узкую щель, и мне ничего не оставалось, как не отставать от них.
За забором на нас налетел невысокий коренастый мужчина, сдернул с головы шлем и швырнул им в Бьорна.
— Совести у тебя нет! Долго еще над старым человеком издеваться будешь прилюдно? — Воин потряс седовласой головой и без перехода заключил Бьорна в объятия. — А мы уж не чаяли тебя увидеть. Поди, с той стороны не всякий живым возвращается.
— А я вот вернулся, — хохотнул он, похлопывая старика по спине. — От Лоуренса привет, кстати.
Фогг недоверчиво поцокал языком:
— И хлыщ белобрысый живой еще?
— Жив-живехонек, — резко прервал его Ингвар, проходя мимо, и зло выплюнул: — Что ему сделается. Идем, Бьорн, старейшины вечность ждать не будут.
Из этой короткой сценки я сделала сразу несколько простых выводов.
Во-первых, Бьорна в городе любят и знают.
Во-вторых, Ингвара тут не очень любят, потому как к нему никто обниматься не полез.
В-третьих, за Лоу тут ходит та же слава, что и в УПМ. И, кажется, его не сильно жалует Ингвар.
До «в-четвертых» додумать не успела, мужчины шли слишком быстро, даже по сторонам поглазеть было некогда. Рядом с одним из одинаковых вытянутых «паровозиком» домов они распрощались, и Бьорн наконец обратил на меня внимание.
— Ну что, голубушка, поживешь пока с нами. — Он подмигнул мне и пакостно хохотнул. — Условия не как в вашем университете, но ни одна краля еще не жаловалась.
Вот ведь… все они тут такие озабоченные?
Я проигнорировала и ухмылку, и явную подколку, прошла в услужливо распахнутую передо мной дверь и угодила прямиком в настоящий хаос. Да у меня дома кладовка уж на что меньше, и та не так захламлена! Вперемешку устрашающее оружие, развешанное на бревенчатых, ничем не покрытых стенах, глиняная посуда а-ля «привет из Средневековья», на натянутых веревках висело забытое неизвестно когда белье. И пыль.
— Грязно, — заметила я, наморщив нос. Я все-таки девочка, и запущенное холостяцкое жилье навевает на меня тоску. — У тебя весь дом такой?
