Ольга Куно - В полушаге от любви
Тишину глубокой ночи разорвал мой громкий крик. Эстли соскочил с кровати, не без удивления обнаружил меня на полу возле самой её ножки, но его пробуждение нисколько меня не беспокоило. Наоборот, я продолжила кричать пуще прежнего, периодически срываясь на визг. Приложив руки к лицу, я вопила, рискую сорвать голос, и начисто игнорируя все попытки графа привести меня в чувство.
Комната быстро наполнилась людьми. Сбежались практически в той одежде, в которой спали, лишь накинув сверху то, что попалось под руку. Йоланда, Рикардо, Аделяр, тётушка — примчавшаяся, к слову, чуть ли не быстрее всех прочих, — две горничных и даже няня.
— Что случилось?
Этот вопрос задавали то мне, то Эстли, однако последний ответа не находил. Судорожно сглотнув, я, наконец, отвела ладони от лица и приняла из рук Рикардо стакан воды.
— Это… это было ужасно. — Я сделала несколько глотков, держа стакан обеими руками, словно обнимая его и таким образом возвращая себе крохи спокойствия. — Я видела привидение!
— Привидение?
Это слово повторило сразу несколько голосов.
Я кивнула и вытянула руку с бокалом, дезориентированно озираясь, будто не могла понять, что теперь с ним делать. Эстли забрал бокал и поставил его на пол в стороне.
— Это было привидение, — снова сказала я, прижимая руку к солнечному сплетению.
— Как оно выглядело? — почти деловито спросила тётушка.
— Мужчина. Лет шестидесяти, может быть, чуть больше, — стала описывать я, периодически заикаясь. — Седовласый. Среднего роста. И с такой…ямочкой на подбородке.
— Кузен! — воскликнула тётушка, и остальные согласно зашептались.
Моё описание точно соответствовало внешнему виду покойного барона.
— И что же было? Он что-то сказал? — взволнованно спросила Йоланда.
Я сжалась в маленький хрупкий комочек, готовая разреветься.
— Он был совершенно нагой, — жалобно проговорила я. — Совсем без одежды. И пошёл прямо на меня. И сказал… — Я всхлипнула. — Он сказал: «Отдайся мне, дева! У меня давно не было женщины.» Я вжалась в стену, а он пошёл прямо на меня, и у него был такой большой… — Я зажала рот рукой, а затем спрятала лицо в ладонях. — Это было очень страшно, — завершила я. — Потом я закричала, и он исчез.
Я замолчала и снова взялась за бокал. Сжала его так, что, казалось, ещё немного — и стекло разобьётся. И уставилась в пол, жалобно шевеля губами.
Все молчали. Никто не знал, как реагировать на мои слова. Первым нашёлся Эстли.
— Господа, прошу прощения. Как видите, моя невеста очень расстроена. Я думаю, ей приснился дурной сон. Пожалуйста, позвольте нам остаться одним. Ей необходим покой.
Эти слова, пусть вежливые, были произнесены тоном, не подразумевающим возражения. Мы очень быстро остались в комнате одни.
— Ну, а теперь, — проговорил Эстли после того, как за последним ночным визитёром закрылась дверь, — будьте так любезны, леди Инесса, объяснить мне, что означал весь этот спектакль.
Граф поднялся на ноги — до сих пор он сидел возле меня на корточках — и устремил на меня требовательный взгляд.
— А почему вы решили, что это был спектакль? — поинтересовалась я, отставив в сторону стакан.
— Хотите убедить меня в том, что у вас такие своеобразные видения? — едко спросил он. — Я, конечно, говорил, что вы напрасно пренебрегаете тесным общением с мужчинами, однако не думаю, что ваша ситуация в этом отношении настолько плачевна.
Он, кажется, продолжил что-то говорить, но я уже не обращала на эти слова внимания. Потому что в комнату, прямо сквозь стену, проник незнакомый мне мужчина. Примерно шестидесяти лет, седовласый и с ямочкой на подбородке. И очень-очень злой.
— Кто вы такая? — гневно воскликнул он. — И как посмели говорить про меня такие гадости? Такую полнейшую чепуху, порочащую моё доброе имя?
— Я так и знала, что этот спектакль заставит вас явиться, — удовлетворённо откликнулась я, поднимаясь на ноги.
— Что? — вытаращился на меня призрак, который, кстати сказать, был образцово одет: рубашка, жилет, брюки, сюртук — всё как положено. — Наглая девчонка! Это возмутительно! Откуда вы вообще узнали, как я выгляжу?
— Фамильные портреты, — улыбнулась я. — Они висят на первом этаже. Я тщательно изучила вашу внешность.
— Вы — наглая и коварная интриганка. — Призрак обличительно вытянул руку. — Что подумают обо мне мои потомки?
— Вы сами виноваты, — равнодушно пожала плечами я. — Могли бы прийти, когда я вызывала вас по-хорошему. А вы почему-то мой зов проигнорировали. Вы не находите, что это негостеприимно? Вы ведь, как-никак, хозяин дома. А я между тем приехала издалека, и исключительно для того, чтобы поговорить с вами.
— Со мной? — Призрак заинтересовался и даже ненадолго забыл о том, что он на меня зол. — С чего бы это?
— Меня попросила об этом ваша знакомая, — ответила я. И, видя выражение удивления на его лице, пояснила: — Она обитает во дворце так же, как вы — в этом особняке. Её обеспокоили известия о том, что происходит в вашем доме. Лорд Грондеж, зачем вы пугаете своих детей и их домочадцев? Вам не кажется, что это не самое родственное поведение, в том числе и для призрака?
— Не кажется, — отрезал барон. — Вас это не касается, милая моя. Ни в коей мере. Вы — чужая в этом доме, и я совершенно не обязан вам отчётом.
— Чужая, — согласилась я. — Но так уж случилось, что никто из ваших родственников не обладает способностью общаться с призраками. А я здесь для того, чтобы послужить посредником между вами. Если хотите, переводчиком.
— Зачем вам это нужно? — подозрительно спросил он.
— Говорю же вам: меня об этом попросили.
— Не имеет значения, — отрезал призрак. — Я не собираюсь ничего вам рассказывать. В своём доме я делаю то, что хочу.
— Но вы же понимаете, что так не может продолжаться, — попыталась воззвать к его благоразумию я. — Если вам не жаль нервов своей дочери, позаботьтесь хотя бы о её жизни. Она ведь дважды чуть не упала с крутой лестницы из-за ваших фокусов.
— Ничего подобного! — эмоционально воскликнул барон. — Я не причинил бы вред своей дочери.
— Но вы ведь пугали её прямо тогда, когда она стояла на краю лестницы, — настаивала я.
— Нет! — резко ответил призрак. — Говорю вам: ничего подобного я не делал. И на этом всё. Извольте больше не распространять про меня лживые слухи, как это сделали сегодня. А если так уж хотите что-нибудь передать моим родственникам… Скажите моей дочери, чтобы уезжала из этого дома. Лучше, чтобы и Аделяр с моим внуком покинули особняк, но главное — Йоланда. Этот дом — очень старый и во многом не удобен для жилья. У неё достаточно денег, чтобы построить себе новый, современный и комфортный. А ещё лучше — пусть съездит в Зеркальную долину, а то и вовсе за границу. Отдохнёт, развеется. А здесь ей делать нечего. Больше я ничего вам не скажу.
