Крис Уэйнрайт - Империя крови
Паина с развевающимися волосами и почти безумным взглядом воспаленных глаз бросала в толпу противниц гневные обвинения в отступничестве и пренебрежении законами предков. Несколько верных ей амазонок, вооруженных копьями, сдерживали остальных.
— Вы хуже гиен! — Голос Панны срывался. Было видно, что она уже давно кричит на женщин, пытаясь вновь обрести власть над непокорными. — Променять честь принадлежать к славному народу женщин-воительниц на удовольствие барахтаться под этими недоделанными самцами! Кости наших предков, наверное, рассыпаются в прах от такого бесчинства! Как вы могли!
Конан даже пожалел Паину. Несчастная женщина потерпела сокрушительное поражение: сила была не на ее стороне, а умением убеждать амазонки никогда не обладали.
— Почему же это недоделанные? — громко спросил Конан, выходя на открытое пространство, и на поляне тут же воцарилась тишина. — С чего вам пришла в голову такая глупость? — Он распростер руки, приняв позу, в которой был изваян Солнцеликий Митра в одном из храмов Шадизара. — По-моему, у меня все на месте. Впрочем, как и у моих друзей. А если не верите…
Женщины расхохотались, и варвар увидел, что в направленных на него взглядах нет ни презрения, ни надменности, с какими амазонки обычно смотрели на мужчин.
«Неплохо поработал Тайрад со своими парнями, — с удовлетворением подумал он. — С этими девушками стоит иметь дело, от многих я бы и сам не отказался».
— Молчи, ублюдок! — опомнилась Паина. — Если бы я знала, что произойдет…
— Увы, — философски заметил, усмехаясь, киммериец, — предвидеть будущее могут только боги, а не простые смертные, даже такие знатные, как ты. — Он отвесил шутливый поклон. — Я ж тебя предупреждал, — продолжал варвар, надеясь пробудить здравый смысл в этой отчаявшейся женщине, — рано или поздно ваша жизнь должна будет измениться. Видишь, я оказался прав.
— Мерзавец! — Паина попыталась выхватить меч, но ее офицеры не позволили ей этого сделать. — Пустите! — вырывалась она. — Клянусь богами, я расколю этому варвару череп!
— Паина, — киммериец подошел почти вплотную к ощетинившейся копьями группе, — сейчас надо думать не об этом, иначе…
— Все! — вдруг выкрикнула амазонка. — Делайте, что хотите! — Она опустилась на землю, обессиленная и побежденная. — Пусть боги накажут вас, отступников.
По толпе женщин пронесся ропот, который, впрочем, быстро затих. Вид еще недавно сильной и властной предводительницы, потухшим взором обводящей своих подчиненных, произвел впечатление даже на не привыкших к жалости воительниц.
— Да что с ними связываться! — послышались голоса из толпы. — Если эти несчастные дуры не желают внимать голосу разума, мы обойдемся и без них!
— Вот и хорошо, — усмехнулся Конан. — Выберите себе командиров и действуйте. Время не ждет.
— Зачем выбирать? — Вперед вышла девушка, которая показала Конану путь к Ульменскому храму. — У нас уже есть командиры — Тайрад и Давас.
— Правильно, Майке! — поддержали ее из толпы. — А еще Вульф, еще Арчил… Шахаб…
— Хватит! Стрекочете, как сороки! — рявкнул киммериец. — Так вы всех мужчин назначите командирами, что, впрочем, конечно, правильно, — он торжественно поднял вверх палец, — но не сейчас. Все вы пойдете под начало Тайрада, а дальше пусть он решает. Понятно?
Варвар окинул взглядом амазонок, которые смотрели на него с неожиданным почтением.
— Чего ждете? — продолжал он. — Надо быстро свернуть лагерь и убираться отсюда, пока не нагрянули войска правительницы. Ты, — указал он на первую попавшуюся ему на глаза женщину, — быстро сбегай к Тайраду и позови его сюда. Остальные — за дело!
Второй раз приказывать амазонкам было не надо. Они мгновенно разбежались, и скоро лагерь охватила суета сборов: сворачивали шатры, укладывали скарб в переметные сумки, подводили лошадей — все делалось быстро, четко и слаженно, каждая знала свою обязанность, и только Паина, окруженная своими сторонницами, оставалась неподвижной, не в силах осознать до конца, что же произошло.
— Возьмите их с собой, — кивнул Конан подошедшему Тайраду, — и хорошенько охраняйте. Хоть они и дуры, жалко их оставлять на потеху Эниде. Потом решим, как с ними поступить. Когда я управлюсь с червями, мы вернемся сюда, потому что боюсь, на плоскогорье, если войска Эниды успеют нас окружить, мы долго не продержимся, а в пещеры они не сунутся. Ну, мне пора!
Глава втораяВзяв десяток просмоленных факелов, варвар направился ко входу в пещеры. Помня наставления Дейдры, он решил тщательно выбрать место, где примет бой с белыми червями. В неровном свете колеблющегося пламени выступы стен и камни, в беспорядке валявшиеся по галереям, отбрасывали причудливые тени, и киммерийцу казалось, что это шевелятся вылезающие отовсюду твари. Настороженно оглядываясь по сторонам и прислушиваясь к каждому шороху, он достиг огромного зала в глубине пещер. Факел не мог осветить все пространство, и Конан обошел грот, выискивая наиболее удобное, как ему представлялось, место, где не было бы расселин или песчаных осыпей.
«Вот здесь. — Варвар оглядел небольшую ровную площадку, клином входившую в монолит стены. — Сзади и с боков крепкий камень, пусть они вылезают из других мест и ползут сюда, а я их встречу». Он повертел в руках длинный обоюдоострый меч.
Конан пристроил факел повыше на стене и уселся на большой камень, вслушиваясь в тишину, которую нарушало только потрескивание горевшего просмоленного дерева.
«Только бы хватило света, — думал киммериец. Ему казалось, что факел горит слишком быстро. — В темноте мне крышка, как пить дать, даже из пещер не выберусь…»
Он примерно запомнил путь, которым добрался сюда, но от главной галереи отходило множество ответвлений, так что без света и думать было нечего отыскать выход. Воздух тут был влажный, но без запахов и даже казался свежим. Варвар, скрестив руки на груди, напряженно всматривался в терявшиеся в полумраке своды огромного каменного зала.
«Все же побольше места, чем тогда, — вспомнил Конан свое юношеское приключение в подземелье, слегка напоминавшем эту пещеру. — Когда мерзавец Герат заманил меня в подвал к пегому козлу, как его… — Он наморщил лоб, но имя долго ускользало из памяти. — Ага, Дархан. Сын шакала, — обругал его киммериец. — Хотя, конечно, во всем виноваты моя тогдашняя жадность и излишняя доверчивость».
Конан тогда был еще совсем молод и обитал в Шадизаре, Городе Негодяев, как его называли во всей Хайбории. Косой туранец Герат, поднаторевший в воровских делах, предложил Конану ограбить купца Дархана, и не просто ограбить, а проникнуть к нему в подземелье, где торговец якобы добывал голубой камень ладжаур. Ладжаур! Этот камень ценился не только за небесную голубизну, но и считался магическим. Каждый мечтал иметь какую-нибудь вещь или хотя бы просто пластинку из очень красивого голубого с прожилками камня.
