Михаил Ежов - Возвращение
– ДАНГАР!!! – прогремел его голос, когда матово-серая сталь пропела свою песнь, рассекая воздух, и столкнулась с лезвием сабира. Отразив натиск боевого топора, Кир пнул его владельца в колено и рубанул сплеча, целя в шею, но бородач-северянин успел вскинуть руку, закованную в броню, и клинок с лязгом отскочил от прочной кольчуги. Ютлин с медвежьим рыком вскочил на ноги и, широко размахнувшись, опустил топор на голову делайца. Кир мгновенно ушел в сторону, перехватил меч так, словно это был обычный нож, и вонзил матово-серое лезвие в открывшееся горло нападавшего. Тот выронил топор и с хрипом рухнул на колени. Кир выдернул клинок из падающего ничком тела и, перемахнув через стол, налетел на дородного воителя с длинными, до груди, усами.
– Так это ты убил Арнгрима, – прорычал Ютлин, увидев знакомый ему меч в руках чужака. – Оргрим будет доволен, когда я принесу ему твою печень!
Кир молча подхватил топор только что убитого им воина и обрушил тяжелое лезвие на край вражеского щита. Проскрежетав о железный обод, топор завяз в дереве, едва не разрубив щит напополам, и в то же мгновение Кир резко дернул оружие на себя и ударил мечом сбоку, метя в руку Ютлина. Тот едва успел парировать, но не удержался на ногах и полетел на пол. На него тут же набросились двое Стромкильде с копьями и в мгновение ока покончили с поверженным врагом.
Делаец поискал глазами Маркуса и обнаружил его забившимся в угол трапезной с тяжеленной секирой в руках. Парень определенно не знал, как управляться с этой громоздкой штуковиной, и поэтому вскоре бросил ее на пол и, прикрываясь табуретом, засеменил к своей сабле, сиротливо лежавшей у стены.
– Сигвар! – крикнул Кир, указывая мечом на своего спутника. – Прикрой его!
Мьельтир кивнул и, покрепче сжав рукоять секиры, с ревом бросился к молодому баланийцу, который уже протянул руку за оружием. В эту минуту от двери раздался вопль:
– Лучники!
Стрела лязгнула о шлем Сигвара и отскочила. Тот цветисто выругался и, наклонившись, подхватил с пола круглый, порядком выщербленный щит.
– Маркус! – заорал он во все горло. – Щит подбери!
Баланиец кивнул, схватил чей-то брошенный щит и, прикрываясь им от гудящих стрел, бросился к Сигвару. Северянин, вращая глазами, как безумный, уже схватился с новым противником, стараясь не поворачиваться спиной к дверям, откуда вражеские стрелки пускали длинные тисовые стрелы. Уложив Ютлина страшным ударом топора в голову, мьельтир прижался к стене. Маркус встал рядом с ним.
– Парень, жми в селение, – прохрипел Сигвар, – веди сюда всех, кого сможешь. Надо окружить здание, тогда хрен они отсюда выйдут!
– Запросто! – Маркуса как ветром сдуло. Сигвар усмехнулся в усы и, ударив топором о щит, ринулся в гущу боя.
Выскочив на улицу, Маркус едва не рухнул под чудовищным ветром. Ослепленный пургой, он остановился и затряс головой, силясь хоть что-нибудь разобрать за снежной пеленой. Холод пронизывал тело молодого человека до самых костей, перехватывая дыхание так, что казалось, легкие сейчас разорвутся из-за нехватки воздуха. Прикрыв глаза ладонью, словно козырьком, Маркус прищурился: ему показалось, что впереди кто-то стоит.
– Эй, там! – крикнул он, стараясь раскрывать рот не слишком широко. – Мьельтиру нужны лучники! Скорее! Ютлины в поселении!
– Да что ты? – раздался чей-то мрачный голос прямо у него над ухом. – А мы-то гадаем, кто мы такие?..
Маркус не успел даже развернуться, чтобы напасть, как сильный удар в ухо сбил его с ног и отправил в глубокое забытье.
Лучники Ютлинов засыпали врагов стрелами, позволяя мечникам беспрепятственно входить в трапезную. Сигвар скрежетал зубами от ярости, но ничего не мог сделать: черные тисовые жала уложили уже пятерых Стромкильде: трое лежали на полу с пробитыми шеями, еще двоих стальные наконечники умертвили, проникнув сквозь глазные щели на шлемах.
– Вот козлы вонючие! – выругался мьельтир. – В жизни столько стрелков у них не видел! И где только этого твоего поэта носит?!
Кир дернул щекой. Действительно, куда подевался Маркус? Уж не угодил ли он в лапы к врагам по своему обыкновению? Прошипев сквозь зубы что-то на делайском, Кир глянул кругом. Человек тридцать Стромкильде схоронились рядом со своим мьельтиром и его внуком за опрокинутым набок столом, посылая противникам проклятия, и готовились дорого продать свои жизни в последнем бою. Ютлины гоготали.
– Ну, парни, пора и нам отправляться к Хафре, – произнес Сигвар, проводя большим пальцем по лезвию сабира. – Сказители еще споют о нас, воины Стромкильде!
– Погоди, – остановил его Кир, в душе обругав себя последними словами за то, что мысль, посетившая его только что, не пришла в голову раньше. – Сколько там Ютлинов с луками?
– Человек двадцать. А тебе не один хрен?
– А ну-ка, родичи, заткните топоры за пояса да беритесь за стол, – шепотом скомандовал Кир, пряча меч в ножны. – Сейчас мы их давить будем…
С яростным ревом воины Стромкильде вскочили на ноги, подхватили стол и, прикрываясь им, как щитом, ринулись на стоявших перед входными дверьми Ютлинов. Вражеские лучники не успели даже рассредоточиться по залу; массивная столешница смяла мускулистые, закованные в броню тела и отшвырнула их назад в дверной проем, посшибав с ног еще и пытавшихся проникнуть в трапезную мечников. Те, кому посчастливилось не только увернуться от удара, но еще и остаться в зале, с воплями накинулись на Сигвара и его родичей, и схватка разгорелась с новой силой. Опрокинутый стол перегородил проход в пиршественный зал, и какое-то время Ютлины не могли помочь оставшимся внутри товарищам, но и этих минут Стромкильде вполне хватило, чтобы разделаться с наседавшими рыжебородыми.
– Сваливаем! – проорал Сигвар, с треском проламывая секирой череп последнего противника. – Снаружи есть где развернуться! Да и парень твой небось сейчас подмогу приведет!
Один за другим воины Стромкильде выскакивали через черный ход на улицу, пока остальные сдерживали рвущихся через баррикаду Ютлинов. Наконец, в трапезной остались только Сигвар и Кир.
– Давай, парень! – крикнул Сигвар.
Они побежали к выходу, сзади раздался грохот и топот – Ютлины ворвались внутрь. Кир захлопнул за собой дверь и заложил ее толстой балкой.
– Быстрей! – позвал его Сигвар. – Давай обойдем их.
Они обежали дом и увидели Стромкильде, сражавшихся с рыжебородыми. Теперь уже последние оказались в ловушке: выйти из трапезной можно было только через одну дверь, и перед ней выстроились мечники Стромкильде.
– Рубите их парни! – крикнул Сигвар. – Всех до единого, чтоб никто из этих поганых тварей не уцелел.
