Линн Абби - Мироходец
— Садись, поешь. — Женщина поднялась от очага и поставила на выскобленный добела деревянный стол глубокую миску с горячей похлебкой.
Ксанча не заставила себя ждать. Взявшись за ложку, она вопросительно взглянула на Урзу.
— Ешь, — кивнул он, — пахнет восхитительно.
Второй миски не предложили, будто знали, что Мироходец не нуждается в пище. Похлебка и правда оказалась вкусной, но постной. Пока девушка наслаждалась горячей пищей, взрослые члены семьи окружили Урзу и заговорили о чем-то так тихо, что Ксанча едва разбирала слова.
Мужчину, встретившего их возле деревни звали Ромом, женщину у очага — Тессу. Остальных имен Ксанча не запомнила.
Встав из-за стола, она подошла к беседующим. Урза сделал ей знак молчать. Семейство обсуждало миры, звезды и древние легенды. Они использовали незнакомые названия, но говорили в основном на аргивском, хотя по еле заметному акценту было ясно, что это не их родной язык.
После того, как детей отправили спать, беседа приняла другой оборот. Все подошли к высокому креслу, Ромом разбудил дремлющего старика.
— У вас есть вопросы? — полувопросительно-полуутвердительно произнес он. Слабый голос дрожал, Ксанча едва разбирала слова. — Никто не приходит в Эквилор без вопросов.
— Я пришел узнать о слабостях моих врагов, — ответил Урза, вежливо поклонившись.
Тессу и Ромом обменялись многозначительными взглядами, как будто в эту секунду разрешился их давний трудный спор. Сомнений быть не могло, здесь ждали именно их: Урзу из Аргива и его спутника, который обрадуется горячей пище в конце трудного дня. Но Ксанче показалось странным, что они знали Урзу: ведь тогда они наверняка должны знать и о его намерениях.
— Эквилор не может быть твоим врагом. А если бы и был, то ты просто не нашел бы к нам дорогу.
— Я просто ищу, — проговорил Мироходец.
— Старейшины встретятся с тобой. — Казалось, старик устал говорить. Прикрыв дряблые веки, он пожевал губами и замер.
— Я хочу спросить их о Фирексии. Вы слышали о ней?
Слова Мироходца вызвали заметное оживление. О Фирексии здесь знали. Не открывая глаз, старик прошептал в ответ лишь одно:
— Черная мана…
— Не просто черная мана, — воскликнул Урза. — Они — воплощение зла, разрушений и смерти. Они пытались захватить мой мир, и я поклялся отомстить им за моего брата, мой народ и транов.
Упоминание о транах заставило присутствующих переглянуться.
— Черная мана, — повторил старец. — Бесполезная и обреченная. Старейшины скажут тебе больше.
— Так вы знаете о них! Я уверен, что они были изгнаны из их родного мира прежде, чем создали Фирексию. Я ищу этот мир, и если это не Эквилор, то я прошу вас сказать мне, как его найти. Ведь вы знаете все. Здесь собирается вся мудрость вселенной.
Старик кивнул.
— Те, кого ты ищешь, никогда не бывали на Эквилоре. Они, как и ты, слишком молоды…
— Но ведь они сражались с транами шесть тысяч лет назад! — недоумевал Урза. — А я ищу их уже больше двух тысячелетий…
Старец обратился к Ромому на своем языке, и, взглянув на Урзу, Ксанча поняла, что он не может читать мысли этих на первый взгляд простых людей.
— Ты слишком молод, Урза, — продолжал старец. — А наш мир слишком стар и мудр, чтобы бояться кого бы то ни было…
— Вы будете думать по-другому, когда фирексийцы придут сюда.
Старик покачал головой.
— Они слишком маленький народ, с ничтожными амбициями и еще меньшими мечтами. Нам нечего им предложить… Возможно, мы ошибались относительно тебя, Урза. — Старец пристально взглянул на гостя, снова покачал головой и сделал знак Ромому.
— Уже поздно, — обратился тот к Мироходцу, давая понять, что разговор окончен. — Время отправляться спать.
Домочадцы почтительно склонили головы, когда Тессу и Ромом подняли старца из кресла и повели в комнату.
— Я уверен, что это — то самое место, — прозвучал голос Урзы прямо в голове Ксанчи.
— Старик утверждает обратное, — парировала девушка.
— Она проверяет нас, — улыбнулся Мироходец. — Завтра я встречусь со старейшинами и узнаю все, что меня интересует.
Ксанча не могла понять, как Урза определил, что старый человек — женщина, но это было и не важно. Мироходец оказался прав в такой мелочи, заблуждаясь во всем остальном. Старуха говорила с Урзой тем тоном, каким он сам обычно разговаривал с Ксанчей, — снисходительно, с легким презрением.
Вернулись Тессу и Ромом. Женщина проводила гостью в ее комнату, предложив перед сном искупаться в бассейне. Ксанча не желала демонстрировать свое тело, а Потому поинтересовалась:
— А можно сделать это в одиночестве?
— Горы все равно увидят тебя, — пожала плечами хозяйка.
— Ну, это не проблема…
Вода оказалась приятно теплой, и Ксанча расслабилась, положив голову на край бассейна. У подножия гор мерцали сотни крохотных огоньков. В темноте они казались глазами, пристально наблюдающими за всем, что творится в долине. Теперь девушка поняла, что имела в виду Тессу. Поспешно выбравшись из воды, она оделась в чистую длинную рубаху, приготовленную хозяйкой, и прошла в свою комнату. Женщина стелила постель.
— Тебе плохо? — спросила она, заметив, как побледнела после купания девушка.
— Они смотрели на меня, — зябко поежившись, ответила Ксанча.
— Не бойся. Здесь никто не причинит тебе вреда. Ложись спать.
Девушка послушно легла в чистую прохладную постель и мгновенно заснула.
Утром ее разбудила возня детей в коридоре. Ксанча поднялась и выглянула за дверь. Увидев ее, мальчик поманил гостью во двор, где все семейство уже собралось за большим столом. Восточный горизонт только начинал светлеть. Взгляды всех домочадцев были устремлены к пологим горным вершинам. Тессу пододвинула девушке табурет и вернулась к созерцанию пейзажа. «Вероятно, — думала Ксанча, — это какой-то ритуал». Но ритуал затягивался. К тому же, оглядевшись, девушка не обнаружила за столом ни Ромома, ни Урзы.
Первые солнечные лучи упали на горные склоны, и черные провалы многочисленных пещер засияли нестерпимо ярким светом, будто в каждом из них было установлено по зеркалу. У девушки зарябило в глазах, и она прикрыла их рукой.
— Со временем ты привыкнешь к этому, — успокоила ее старуха.
— С добрым утром, — проговорила Тессу, с улыбкой глядя на то, как гостья часто моргает и вытирает слезы.
Вскоре домочадцы разошлись по своим делам и за столом остались только Ксанча и хозяйка.
— Ты привыкнешь, — повторила Тессу.
— Да, старушка говорила мне…
— Старушка? Ах да… Пакуя. Скоро она поднимется на гору, чтобы соединиться со своими предками.
— Скоро?
— После того как вы с Урзой покинете нас.
