Ирина Бондарь - Светлая сторона тьмы
— Начали! — дал команду рей, и все закрутилось!
Ярко-желтый мяч порхал в воздухе от одного к другому, каждое мгновение меняя владельца. Команды, много лет игравшие вместе, действовали слаженно, и тсаревне приходилось как можно скорее подстраиваться. Морган краем глаза видел, как девушка судорожно сжимала коленями бока своего летуна, одной рукой пытаясь заставить его маневрировать. Злобная тварь чувствовала чужие сомнения и вертела зубастой башкой, намереваясь лететь куда ей вздумается.
— Сола! — крик Найта заставил девушку сосредоточиться, но одной рукой мяч она все же не удержала, и он полетел вниз.
Мимо нее тут же пронесся чужой вьерн с седоком, Шейн ловко поймал мяч и вернул его в игру, выиграв команде очко. Братья ударили по рукам и довольно улыбались, Лейри подмигнула расстроенной тсаревне и полетела исправлять положение. Морган передал мяч брату, тот пасовал советнику, и как раз в это время у него перед носом стрелой пролетела юркая целительница, перехватывая добычу. В следующий миг Найт принял передачу и показал скрипевшему зубами Моргану язык.
Динамичная и опасная игра все же захватила и тсаревну, несмотря на страх. Эрл и остальные тайком наблюдали, как девушка старалась не отставать от них и видели ее искреннюю улыбку. Щеки тсаренвы горели ярким румянцем, руки постепенно переставали дрожать, и терялась она только когда вредный Морган пугал ее, быстрее пули налетая прямо на нее. В такие моменты пасы светлой становились кривыми и крайне неточными.
— Послушай, так не честно! — возмутился Найт, когда команда Иланы выиграла первую часть игры. — Ты специально это делаешь!
— Делаю что? — невинно хлопал глазами разведчик, и вовремя увернулся от легкого подзатыльника Лейри. — Я всего лишь пытался забрать мяч, хватит меня обвинять во всех грехах!
Но ему никто не поверил, слишком довольная ухмылка его выдала.
Когда оживленные и уставшие родственники дружной толпой пошли переодеваться к ужину после игры, а всех вьернов увели обратно в загоны, Морган заметил, что на крыше задержались рейвин Форс и Соланж. Он сделал вид, что оставил что-то и вернулся, чтобы послушать, о чем они собирались говорить.
— Было страшно? — со смехом спросил собеседницу мужчина, усаживаясь на край скамьи и разминая уставшие руки. — Только честно!
— Ужасно! — призналась девушка. — Особенно по началу. Этот проклятый вьерн никак не хотел слушаться, да и от взглядов вниз голова кружилась, но потом стало лучше. Если бы не кое-кто со своими трюками, они бы не выиграли так легко!
— Я заметил. Не обращай внимания, Морган азартен и будет добиваться победы любой ценой даже в такой пустяковой игре. Ты старайся не показывать ему своего страха, чтобы у него не было соблазна им воспользоваться.
— Легко сказать, — улыбнулась Сола.
Эрл в своем укрытии тоже улыбнулся, размышляя о том, что действительно пользуется чужими слабостями и страхами, но в проигрыше от этого еще никогда не оставался. Так зачем отказывать себе в удовольствии? Между прочим, из-за этой девчонки и последнего покушения на нее Карин целых два дня к нему не приходила, а это довольно долго, так что он вполне справедливо отыгрался сегодня.
— Хорошо, что ты сегодня пришел, — говорила в это время Соланж. — Я заметила, что на семейных вечерах тебя почти никогда нет.
— Не мог позволить им растерзать тебя в чьело, — усмехнулся Форс, неуверенно поправляя челку.
Он не любил, когда его расспрашивали на подобные темы, эрл это прекрасно знал, а вот тсаревна — нет.
— Послушай, мы много говорили на разные темы, да и я кое-что слышала от других, — тихо произнесла девушка, а Моргану пришлось как следует напрячь слух, чтобы не пропустить ни слова. — Но мне бы хотелось поделиться с тобой…личным. Можно?
— Я никому не расскажу, обещаю, — посерьезнел Форс.
— Мой отец обвинил меня в смерти матери, — продолжила тсаревна. — В тот самый день, когда меня упрятали в Залы забвения. Мне исполнялось восемнадцать, и должна была состояться моя помолвка с одним шейсом, не важно. Мама долгое время болела, и без нее было ужасно тоскливо. Она временно жила в другом княжестве, где с переменой климата ей стало немного лучше. И я написала ей письмо с просьбой приехать. Это убило ее, погиб мой старший брат, а отец от горя потерял голову.
— Но Сола, послушай, все звучит ужасно, но причем здесь ты? Как он мог обвинять собственную дочь в подобном злодеянии? — Форс и впрямь не мог этого понять, его-то отец был рассудительным и понимающим.
— Видишь ли, они ехали верхом к ближайшему волшебному озеру, поскольку в месте, где жила мама свои последние дни, не было ни магии, ни зеркал, только чистая живая природа. И от такой нагрузки ей стало плохо, а затем она скончалась. Мой брат бросился на меч, узнав о том, что не уберег ее. И во всем этом виновата глупая девчонка, эгоистично пожелавшая видеть свою мать в самый счастливый день ее жизни.
Форс взял ладонь тсаревны в свою, а второй рукой нежно провел по ее щеке. Морган нахмурился в своем укрытии, его начали грызть сомнения относительно их отношений, слишком уж близки они были в тот момент. Может, стоило попросить Найта провести с братом беседу, если он сам не понимал, как подставлял весь Сумрачный Эйд и планы правителя?
— Мне жаль, — произнес Форс, пытаясь утешить тсаревну. — Но тут и впрямь нет твоей вины!
— Я знаю, — почти спокойно пояснила девушка. — За время, проведенное в одиночестве в Залах забвения, у меня была возможность подумать и понять, что ты прав. Да, некрасиво было поступать так, но это все равно бы случилось. Слишком долго она болела, слишком многое от меня скрывали тогда, ведь удел тсаревны — быть хорошей женой и помогать мужу, а не думать. О, да, не смотри так, это благодаря желанию отца мне даже читать пришлось учиться тайком. В Алайе такая традиция делать из женщин украшения для дома.
— Ты и впрямь почти оправилась после того жуткого периода? — поинтересовался Форс, все еще не отпуская руки Соланж.
— Почти. Иногда мне все еще кажется, что я очнусь, и вокруг будут только черные стены Залов забвения, а все остальное лишь плод моего воображения. Это страшно, однако надеюсь, пройдет когда-нибудь. Но я не к тому вела разговор. Ты тоже не виноват ни в чем, Форс. Что бы ты себе ни выдумывал, твоя мама умерла не из-за тебя. Вы с Найтом от кого-то унаследовали неправильную черту слишком много думать и терзать себя из-за непонятных причин. Я знаю его не так, как тебя, но все равно вижу, что он до безумия боится не оправдать ожиданий, подвести Сумрачный Эйд и быть хуже, чем его отец. Отсюда все его походы на кладбище, отсюда твоя печаль. Извини, если я влезла не в свое дело, но мы ведь договаривались говорить все на чистоту.
