Константин Ветошко - Три грани рока
— Прямо и посланник? — скептически хмыкнул Торстен.
— Люди зря говорить не будут, — пехотинец внушительно потряс пальцем.
— Сказки, — отмахнулся норд. — Ты лучше объясни мне, с чего это виднейших аристократов империи кто-то резать взялся?
— Да кто же его знает. Но люди бают, что враги императора верных ему дворян извести хотят.
Торстен в очередной раз заворочался и замер, расслышав какой-то посторонний шум. Он уставился на напарника и встретил такой же настороженный взгляд — второй пехотинец тоже что-то уловил.
Через несколько секунд стали слышны человеческие голоса. Торстен опять переглянулся со своим напарником, и тот, поняв его без слов, ужом пополз к месту привала. Норд же остался тревожно вслушиваться в приближающиеся голоса. Вскоре сзади послышался шорох, он обернулся и увидел, что сюда ползет октат. Приблизившись, командир замер. Еще на четверть минуты все застыли в напряженном ожидании, надеясь, что неизвестные пройдут мимо. Но сегодня Великие Силы были не на их стороне. Голоса звучали все ближе. Уже можно было разобрать, что к ним приближаются двое, скорей всего, молодой парень и девушка, если судить по звонкому смеху.
Торстен почувствовал, как его тронули за плечо, и, обернувшись, увидел, что октат показывает ему отползать к остальным. Стараясь производить как можно меньше шума, они двинулись к месту стоянки. Норд прижимался пузом к земле, но внутри недоумевал, зачем они ползут, если неизвестные еще не должны их видеть. Но приказы всем солдатам даны были четкие — приходилось подчиняться.
Остальные пехотинцы уже давно проснулись и теперь тоже распластались за укрытиями. Торстен подполз к Келю, сжимающему арбалет, и замер. У него еще теплилась надежда, что местные жители минуют уютную прогалину, где расположился тавт. Но судьба распорядилась иначе. Вскоре солдаты разглядели взявшуюся за руки парочку, с веселым смехом идущую прямо на них. Торстен подумал, что им стоило сразу сниматься и пытаться уйти дальше в горы, но он быстро отбросил эту глупую мысль. Сделать это достаточно быстро и незаметно у них вряд ли бы получилось. Особенно если учесть, что горы дальше довольно круто забирали вверх.
Торстен растерянно смотрел на приближающихся горцев и не знал, что предпринять. По понятным причинам отдать команду октат не мог, но большинство опытных бойцов и так знали, что делать. До первых солдат оставалось каких-то метров двадцать, когда горец что-то почувствовал. Неизвестно, что выдало тавт. Возможно, порыв ветра донес чуждый лесу и горам запах, или не углядели, и на видном месте осталось что-то из вещей. Как бы то ни было, юношу что-то насторожило.
Звериное чутье на опасность не подвело горца: он резко замер, а потом, не задумываясь, бросился бежать назад, волоча за руку растерявшуюся девушку. Сухо щелкнули арбалеты, и сразу три болта впились ему в спину. Но его спутница уже успела осознать происходящее и ни на секунду не замешкалась, метнувшись за очередное дерево и не давая стрелкам взять верный прицел.
Резко вскочив, Торстен бросился в погоню. Отправляясь на дежурство в дальний секрет, пехотинцы снимали свои кольчуги, и сейчас ничто не мешало ему бежать в полную силу. Беглянка выросла в этих местах и с детства привыкла носиться по заросшим лесом горам. Но Торстен, несмотря на это, постепенно сокращал дистанцию. Девушка мчалась испуганной ланью, но норд неумолимо ее настигал.
И вот до беглянки осталось каких-то пара метров. На пути попалось упавшее дерево, и та его обогнула, а солдат, одним прыжком преодолев препятствие, успел схватить ее за плечо. От сильного рывка девушку развернуло, и она покатилась по пожухшей траве. Даже не пытаясь приподняться, беглянка осталась лежать, где упала, сотрясаясь в рыданиях. Торстен же так и застыл на месте, не зная, что предпринять.
Через какое-то время сзади появились запыхавшиеся октат и тот самый боец, что был в карауле вместе с нордом. Увидев лежащую девушку и стоящего рядом норда, они уже шагом подошли к ним.
— Ну, что стоишь? Давай, доделывай. Тьфу, шуму-то подняли… — сухо сказал октат, отдышавшись.
— Что? — растерялся Торстен.
— Горло ей перережь! Или ты думал, что мы ее отпустим? — саркастически усмехнулся октат.
— Командир, а может, мы ее того, немного попользуем? — облизнул губы боец, прибежавший вместе с октатом. И тут же согнулся от сильного удара в живот, которым наградил его октат.
— Ты что, сдурел?! Мы армия, а не отребье! Ты, скаренный ублюдок, что о себе возомнил? Мы выполняем приказ, а не мародерствуем на захваченной территории! Еще раз такое от тебя услышу — сам прирежу! — голос октата буквально звенел от гнева.
— А может, ее просто привязать к дереву и рот заткнуть? Или с собой взять? — с необычной робостью в голосе спросил очнувшийся Торстен.
— Ты, пока бежал, все мозги растерял? Ну, привяжем мы ее. И что? Будет два варианта. Первый — ее никто не найдет. В этом случае она так и сдохнет тут от голода. Второй куда вероятнее. Этих двоих влюбленных начнут искать, ее обнаружат. Тогда она с превеликим удовольствием выложит, что здесь были не горцы из другого клана, а императорские солдаты. Надеюсь, в твоей тупой башке хватает мозгов, чтобы понять последствия? — Октат скривил губы в злой усмешке.
— Взять эту дикарку с собой еще глупее. Она замедлит наше передвижение, может оставить какие-то следы или выдать. Ее род пропажу наверняка заметит и устроит полноценную облаву. Даже если нас не обнаружат сразу, то перехватят на обратном пути. Куда проще изобразить, что этих двоих убили горцы из другого племени. Пускай они между собой дерутся, а мы в это время успеем выполнить задуманное. Нам приказано любой ценой не допустить, чтобы о нас узнали заранее! Любой ценой! Если не удастся укрыться от местного населения, мы не имеем права оставлять их в живых. Это война, понимаешь, война, а не детские сказки! — тихий, но наполненный сталью голос октата внезапно дал петуха. — Боец, я отдал тебе приказ. Выполнять!
Торстен судорожно сглотнул и медленно двинулся к лежащей девушке, доставая кинжал. Ему уже не раз приходилось убивать. Один раз добивал он и беспомощного врага. Но хладнокровно зарезать беззащитную женщину? Это не умещалось у него в голове. Он легко мог убить в азарте схватки. Хоть и с внутренним содроганием, но мог и расправиться с беспомощным врагом. Но женщина? Не воевавшая против них мегера, а просто обычная хрупкая девушка, которой не повезло оказаться не в том месте и не в то время. Разве это враг, которого необходимо убить? Торстен вновь в растерянности остановился и посмотрел на командира.
— Понимаю, что тебе тяжело. Но такую уж судьбу ты выбрал сам. Смешанная пехота куда сильнее обычных легионов на своей шкуре чувствует обратную сторону красивых парадов. Наш удел не масштабные сражения, а каждодневная тяжелая и грязная работа. А иногда нас кидают и в рейд по вражеским тылам. Ремесло солдата — это не подвиги из красивых баллад. Это кровь, пот, боль, гибель друзей, необходимость творить такое, что потом будешь вскакивать в холодном поту от ночных кошмаров. Мы не рыцари в сияющих доспехах. Мы убийцы. Профессиональные убийцы на службе государства. Так было и так будет всегда. Ты сам это выбрал. Мы сейчас в боевых условиях. Действуй. Иначе нам придется закапывать не два, а три тела, — в голосе октата звучала горечь и… скука?! Торстен не мог поверить, что для кого-то хладнокровное убийство превращается в рутину. Он отогнал от себя эту мысль, решив, что ему послышалось, тем более, судя по лицу командира, тот и сам с большим удовольствием обошелся бы без крайних мер, но другого выхода просто не видел.
