Степан Мазур - Слёзы Солнца
На несколько секунд… полёт… в верх!
Посторонняя мысль проникла внутрь, под коробочку, бег на пределе закончился прыжком на огромное расстояние и оглушительным падением. Скорпион перевернулся в воздухе, понадобилось целых три переката, чтобы остановить вращение по асфальту.
Лёг, запрокинув голову в небо, хорошо хоть падать в любых условиях научился без серьёзных травм. Кожу бы ещё научиться сохранять…
Грудную клетку разрывало на части мощными лёгкими, что работали на пределе. Казалось, что сердце работает со скоростью звука, стучало, вышибая рёбра. Руки и ноги тряслись мелкой дрожью от перенапряжения, по раскалённому телу бежали волны энергии, сотрясали вибрацией. В голову отдавало тяжёлой волной прибоя, кожа на руках, ногах, спине – всё один сплошной кровоподтёк. Небо в глазах вращалось, как после карусели.
Устал. Рановато.
Хватило сил, чтобы отползти и грохнуться на травку рядом с беговой дорожкой и дрожащими руками достать из внутреннего кармана спортивных штанов сотовый телефон. Пурпурные от мощного прилива губы произнесли:
– Сёма, скажи сенсею, семнадцать километров. Конечная точка – набережная.
– Ну, ты зверь, – протянул Сёма, отключая телефон.
Понял, что Скорпион не на долго потерял сознание от мощного прилива кислорода в мозг. Заканчивать забеги стоило не в один момент, а постепенно, снижая скорость и охлаждая организм. Только тогда бег будет полностью правильным и полезным. Резкие перепады губительны для сердца.
Но по молодости тренированным организмам простимо.
Белый джип, с белозубой сверкающей улыбкой японца за рулём, проворно подкатил к указанным координатам. На заднем сиденье сидели запыханные подростки: мощного Даниила хватило на семь километров полной скорости, Андрей дотянул до девяти, Сёма смог дотерпеть ещё полторы лиги.
Пассажиры склонились над распростёртым телом.
– Скорпион, зачем ты себя так убиваешь? И так понятно кто победит в Японии, – изложил Даня, убирая из-под носа нашатырь.
– Я тренируюсь не ради соревнований. – Прошептал Скорпион, приходя в себя.
Перед глазами всё плыло, летали чёрные мухи. Руки, принявшие на себя торможение при падении, жутко зудели. Заживают.
– А ради чего? – Подошёл Андрей, протягивая руку. Помог встать.
– Чтобы все, кто приложил руку к уничтожению моей страны – ответили за свои поступки. – Подросток чуть постоял, успокаивая головокружение. Буркнул, – мне надо много сил, чтобы это случилось не только на словах.
Скорпион, заглушая поднимающуюся боль в мышцах, прошёлся до автомобиля.
Сёма помог взобраться в салон автомобиля, прошептал через плечо Дане с Андреем.
– Ну, всё пацаны, мужайтесь. Командир задумал революцию.
– Да называй, как хочешь, – услышал Скорпион, – мне важнее чтобы “русский”, “украинец” и “белорус” звучало не как оскорбление. Принималось с почётом. А лучше считалось единым целым. – Сергей откинулся на переднем сидение, волевыми усилиями ускоряя регенерацию тканей.
Зелёнка в аптечке сенсея давно кончилась.
– Вам просто не хватает объединяющей идеологии. – Подсказал сенсей, бегло осмотрев поверхностные раны. Ничего серьёзного – подросток давно научился правильно падать. – Национальных героев. У вас все через одного герои, но вы об этом ничего не знаете. – Сенсей плавно повёл машину, покидая центр города.
Джип, сверкая в лучах поднимающегося солнца, вклинился в поток машин. Четырёхколёсный монстр вгрызался в асфальт, требуя добавить скорости. Но утрешние пробки едва ли позволяли стрелке спидометра ползти вверх. В такие минуты на дорогах все равны, что Запорожец, что Феррари. Только двухколёсным мотоциклам раздолье. Байкеры открыли сезон и гоняют всласть. Их стальные кони вклиниваются в любую щель, проскальзывают на светофорах. Никакой милицейский патруль догнать в толчее пробок не в состоянии. Полосатые дубинки лишь уныло грозят небу.
Скорпион устало прикрыл глаза. Тепло салона погружало в сон. Тело требовало отдыха, купаясь в истоме расслабленности. Но мозг лихорадочно работал.
Мы все стремимся попасть в прошлое, что-то изменить, подкорректировать, убить злодеев, спасти мир от Мировых Войн, подсказать предкам нечто важное, нужное, то, что обязательно поможет миру нестись вперёд ещё раньше, ещё резвее… Но что случится с миром, если изменить ход событий? Стоит убить Гитлера и иже с ними, не придёт ли ему на смену ещё более масштабная фигура, такая, что все предыдущие покажутся детским лепетом. Не откликнется ли Мироздание на вторжение в ход вещей более глобальной катастрофой? Сколько умов билось над этой загадкой? Вопросы, вопросы, вопросы… Из каждого следующего выходят мириады последующих… Стоило срочно эволюционировать. Хотя бы ради того, чтобы выжить человеческому роду. Требовался новый пинок, с помощью которого взлетим на новую ступень развития. Вот только какого диаметра должна быть подошва у пинающего?
– Рассуждать и мечтать может всякий, но вот что-то реально изменить может только… – Бормотал Даня в реальном мире “великие” мысли.
– …Каждый второй, – бодро подсказал Сёма, наученный чувством веры в собственные силы.
Скорпион заметил – все трое братьев словно заряжались его харизмой, чувством веры в свои силы и победу. Он вроде вождя, за которым не страшно пойти хоть по пыльным дорогам новых звёзд, хоть в бескрайние просторы-бездны чёрных дыр. Только, действительно ли таков, каким его видят другие? Да, развивается быстрее всех. Да, мыслит далеко не по возрасту. Да, стремится к чему-то лучшему разными путями. Да, всем сердцем хочет помочь и понять, что в этом мире вообще происходит. Вот только достаточно ли этого?
– На самом деле могут девяносто девять из ста. – Поправил Токаява. – Только часть лениться, часть сомневается, часть боится, часть продаётся, часть…
– Ага, большая часть боится жить и видеть этот мир таким, какой он есть. – Добавил Андрей.
– Устал народ, устаёт цивилизация. Пора на покой. Слышали о руинах Атлантиды? Они тоже устали. Решили отдохнуть. – Сёма поставил щелбан Андрею и увернулся от встречного.
“Ну, всё. Больше молчать нельзя. Стоит накинуть идею, пусть обмозговывают, потом примут за свою, родную”.
– Вот и тянет народ в миры орков, эльфов, гномов. – Скорпион открыл глаза, провожая взглядом проплывающие воздушные крепости. – Эту сказку Толкин писал не как фантастический роман. Просто весь цивилизованный мир, это типа, Запад и Европа. Вот они себя считали вроде благородных эльфов, высокорожденными. Весь другой мир был чем-то вроде гномов, ну, а мы, как истинные враги всего человечества, изображались кровожадными орками, что придут с востока и ткнут ядерной дубинкой в зад. Ничего не изменилось и после развала СССР. Нас до сих пор принимают за низшую расу, хоть и с дубинкой. Обыватель всё надеться на мир и равноправие с Западом, Европой. Но пока нас не уважает даже Восток. Помогать нам никто не собирается. – Машина погрузилась в тишину, даже сенсей задумался, тогда Скорпион продолжил. – Я согласен, пусть меня считают орком, благородным воином великого клана, рода, где всё ещё чтят законы совести, где у вершины власти герои, мудрецы, где каждый верит в свои силы и свою страну, своё общее племя. Мне не важно, как я буду выглядеть на фоне тех цивилизованных людишек или эльфишек, пусть даже гномиков. Я буду точно знать, что моя страна – моя родина и другой нет. Не может жить орк среди людей. Так пусть весь мир гниёт в мнимых свободах и разврате, а я буду крепить, и возвеличивать свой клан и пусть меня лучше бояться, чем презирают. Разве слушает здоровый больного умом? У нас, пусть даже орков, свой путь. Мы великое племя славных людей. Пускай ровняются на нас. – Скорпион замолчал, позволяя додумать.
