Юлия Фирсанова - Божественная некромантия, или Тайны Океана Миров
— Лорд Колебатель, — ровно-вежливый голос Бога Магии дал понять абоненту, что связь установлена и его готовы со вниманием выслушать.
— Принц Эйран, — пророкотал Громердан, не расширяя зоны изображения далее абриса своей фигуры. Широкоплечий, стройный по-юношески, но уже давно не бывший желторотым юнцом мужчина с прохладными, безразлично-тусклыми, как отшлифованные водой зеленые камушки глазами. Черно-коричневый с зеленой отделкой камзол — один из многочисленного отряда подобных, слишком похожих, чтобы их отличать друг от друга, и фамильные тяжелые драгоценности показывали, что либо герцог зачем-то облачился так для разговора, либо находился где-то с официальным визитом.
— За мной долг чести принцессе Элии. Полагаю, вы должны знать, что сейчас принц Натаниаль убивает лорда Нигарда за оскорбление словом, нанесенное Светлой Богине. Я бы и сам убил придурка. Но делать это столь вызывающе явно? — придворный старой закалки неодобрительно качнул головой.
— Натаниаль? — нахмурилась и Элия, подступая к брату и кладя руку ему на плечо, чтобы стать видимой для собеседника по ту сторону заклинания. — Прекрасный день, дорогой лорд!
— Ваше высочество, — искра радости полыхнула в глазах несгибаемого Колебателя Земли, превращая тусклое стекло в яркие изумруды. Мужчина отвесил короткий поклон, что по его мерке было равносильно могучему проявлению чувств.
— Вы пройдете к нам? — предложил Эйран, считая тему слишком серьезной, чтобы ее обсуждать на расстоянии.
Не раздумывая более, герцог шагнул к принцу и приветственно сжал ему плечо. Так в Мэссленде здоровались уважающие друг друга равные по положению в обществе и доверяющие друг другу знакомые. Маг ответил таким же пожатием. Вероятно, обычай пошел из тех времен, когда модным было прятать в рукавах заклятое оружие. Такого рода приветственный жест давал возможность ощутить часть арсенала, а следовательно, демонстрировал толику личного доверия.
Громердан повернулся к богине. Та приветливо улыбнулась гостю, потом, будто вспомнив что-то, проронила сквозь зубы нечто не слишком похожее на общепринятые в обоих Мирах Узла приветствия, и повела рукой, окутывая фигуру туманом, скрадывающим очертания до такой степени, что они казались туманным облачком морочника.
— По-моему, принцесса, мы уже обсуждали вопрос необходимости вуалей, — разочарованно громыхнул Громердан. Он стоял прямо, сложив руки на груди, в строгой условно мирной позе старого канона, категорически не одобрявшего новые веяния из раздела «руки в боки» и «пальцы на ремне».
— Я помню, герцог, — согласилась Элия, опускаясь обратно в кресло и кивком головы предлагая гостю последовать ее примеру, благо третий предмет мягкой мебели появился в миг появления нового гостя, — но мы с братом проводили кое-какие эксперименты, и пока я не способна хорошо контролировать действие своей силы. Насколько я поняла, вы собирались поведать Эйрану нечто важное и вряд ли сочтете мои страстные объятия адекватной заменой деловому разговору.
— Хм, возможно, ваше высочество ошибается, — раздумчиво констатировал Громердан с едва уловимым затаенным жаром, словно под камнем породы бурлила раскаленная магма. Садиться он не стал. — Однако, не спорю, долг и дело прежде удовольствий. Смотрите!
Заклятье легкой бабочкой вспорхнуло с сильных, каменно крепких пальцев Колебателя Земли. Да, стихия воздуха и духа не были его призванием, но долгая-долгая жизнь не раз ставила бога перед выбором: освоить несвойственную роду магию или умереть. Он всегда избирал первый из вариантов. Красивый перстень с овальным изумрудом без огранки служил великолепным кристаллом для запечатления. Сейчас артефакт демонстрировал зрителям то, что сохранил в памяти камня для хозяина.
Бальная зала королевского замка Мэссленда нынче была сотворена по классическим людским образцам. Чуть грубоватое, торжественное, балансирующее на грани помпезного помещение. Огромные арки-окна под прозрачным тюлем на верхнюю четверть окна, тяжелые золотые портьеры по бокам, скромные бархатные банкетки и скамьи вдоль стен, фигурно-геометрический паркет, вместо потолка зеркало в золотой оправе-виньетке, громоздкие люстры, хрусталь и восковые ароматические свечи в канделябрах.
Слышался нежный звук виолы и барабанный ритм. Морем плескалась в громадной зале пышная толпа придворных, разряженных в самые экзотические одеяния и далеко не всегда походящих на людей даже внешне. Уши всевозможных конфигураций, не одна пара глаз, хвосты, крылья, чешуя, когти, — в Мэссленд снова пришла мода на демонические аксессуары.
Громердан, не гнавшийся за последними тенденциями, занял выгодный пост наблюдателя на верхней галерее, опоясывающей залу. Вот изображение колыхнулось, будто перескочило на следующий кадр и последовало приближение. Принц Натаниаль, элегантно восседая не на банкетке, а на подоконнике, лениво созерцал придворных. Изящный блондин собрал длинные волосы в высокий хвост-пальму. Отчего остроконечные уши Бога Изящных Искусств, уснащенные многочисленными серьгами и цепочками, сами казались отдельным произведением из разряда то ли икебаны, то ли скульптуры. Ногти, отращенные по моде, имели благородный бледно-голубой оттенок с синими и зелеными крупинками бриллиантового напыления. Стройные ноги, затянутые в лосины и обутые в высокие, почти до середины бедра мягкие сапоги были скрещены в щиколотках. Широкую рубашку, небрежно повязанный бабочкой шарф и жилет уснащала вышивка, повторяющая узоры серег и маникюра. Зеленые с синими искрами глаза были почти прикрыты пушистыми темными ресницами.
Наперсник принца, герцог Фрэган, успевший со времени последней встречи с Эйраном обзавестись тремя шикарными хвостами и фиолетовой чешуей, обводящей лицо по контуру, весело скалился и что-то нашептывал на ухо приятелю. Разноцветные глаза сплетника умудрялись следить сразу за всеми в зале. Вот он сказал что-то особенно колкое принцу, и выражение скучающего бездельника слетело с лица принца, как маска. Распрямившись пружиной и не отвечая на недоуменный вопрос герцога, Натаниаль соскочил с подоконника и устремился в направлении левого угла залы, туда, где у дверей распинался перед кучкой придворных какой-то расфранченный щеголь.
Судя по всему, эту породу самоуверенных идиотов выводили где-то в специальном секретном месте с неизвестными целями. Иным образом то, что ее представители попадались Элии всюду, как дома, в Лоуленде, так и в любом из миров, не объяснялось. Вот и Мэссленд не стал исключением.
Вроде бы симпатичное, не считая чешуи на лбу, висках и скулах лицо, тонкий нос, в меру полные губы, аккуратная бородка, глаза глубокого лилового оттенка, густые брови и плащ волос за спиной, но при этом такая донельзя самодовольная мина, что, выражаясь жаргонным выражением, подхваченным Джеем в урбо-мире неизвестного нижнего Уровня, «морда просила кирпича».
