Ольга Романовская - Ведьмины пляски
- Всё, поела? - Андреас буквально отобрал у меня миску, обтёр снегом и убрал.
Сам он давно проглотил последнюю ложку - как не подавился?
- Попьёшь в пути, - Андреас кинул фляжку и затушил костёр.
- Погоня? - догадалась я.
Открыла фляжку, понюхала - не спиртное, а просто вода. СС одной стороны хорошо, с другой - не согреться. Я продрогла без верхней одежды, да и ногам зябко.
- Сейчас, - виновато улыбнулся Андреас и засуетился у седельных сумок.
На снег полетели нехитрые пожитки. Все велики, все ношенные, но на безрыбье... Жаль, обуви нет, но эту проблему маг частично решил, пожертвовав шерстяными носками. Как бы сам ноги не натёр!
Утеплившись, подождала, пока Андреас свернёт лагерь и навьючит лошадь, и совершила подвиг - вскарабкалась на круп. Хотела сесть впереди мага, но тот предупредил: всё себе отобью. Эх, а как же романтические фильмы? Опять обманули? Спорить не стала, прежде тоже путешествовала на лошадином заду.
Ехали быстро, насколько позволяло заснеженное поле.
Я полагала, мы оставим лес за спиной, но Андреас, сделав круг, направил лошадь к заснеженным елям.
- Ты... Там же ведьмы! - взвизгнула я.
Неужели Андреас сошёл с ума или, ещё хуже, стал врагом?
- Их там нет, - заверил маг. - Они охотятся на нас, а Круг пустует. Прости, но я должен активировать артефакт, иного удобного случая не представится.
Догадка закралась в голову, и я поспешила её озвучить:
- Ты не просто так оказался ночью у Круга?
Андреас кивнул, но не стал вдаваться в подробности. Меня же не устраивало молчание, и маг нехотя признался:
- Да, я искал действующий Круг, чтобы активировать 'Глаз дракона'. Долго искал, пока не почувствовал волнение энергетического фона. А потом... потом феи о тебе нашептали, и я пустил лошадь в галоп.
- Но... но Круг не сработает без ведьм! И кто тебе рассказал, если та фея мертва?
Концы в этой истории решительно не сходились. Андреас темнил, не доверял, и это обижало.
- Долго объяснять, Иранэ, - вздохнул маг и погладил мою ладонь. Сделать это было несложно: я обнимала Андреаса за талию. - Ты же ничего не смыслишь в магии и в отношениях внутри мира.
Терпеть не могу подобной позиции! Расскажи, и выясним, пойму или нет. Это же не квантовая физика! Или Андреас поведёт речь о разных формулах и плетениях? Вряд ли.
- Пожалуйста, - сдерживая раздражение, попросила я. - Если ты мне доверяешь.
- Иранэ! - с укором покачал головой Андреас, натянув поводья, обернулся и ловко перетащил меня к себе, на загривок лошади.
Пару минут мы просто смотрели друг на друга, а потом маг взял моё лицо в ладони.
Кожаные перчатки оказались шершавыми на пальцах и гладкими на ладони. Там они даже лоснились. Я чувствовала каждый шов, каждый стежок.
Андреас медленно провёл правой рукой по моей щеке и отпустил.
- Иранэ, зачем ты взялась на мою голову? - вздохнул он. - Без тебя я бы уже стал полноценным человеком, вернул былую сущность. Без тебя я не петлял бы зайцем, не расставлял ловушки, не опасался мести ведьм. И без тебя мне бы так нестерпимо не хотелось выжить.
Поражённая неожиданным признанием, я, затаив дыхание, не отводила взгляда от задумчивого Андреаса.
Сердце замерло, защемило.
- Но зачем?..
- Затем, - Андреас приложил палец к моим губам, а потом, наклонившись, поцеловал.
Оказалось, именно этого мне и хотелось.
Сама не заметила, как обвила шею Андреаса руками, зарылась пальцами в его волосы. Прикрыла глаза и разомкнула губы, позволяя поцелую затянуться.
Бородка Андреаса щекотала подбородок. Обветренные, обкусанные губы завладели моими, бережно и в то же время настойчиво. От них по телу разливалось тепло... и вера в счастливый конец. Не может история с прекрасным принцем закончится трагедией!
Я прижалась к Андреасу и позволила себе то, что делать не следовало, - проявила инициативу.
Счастливый миг оборвался, наваждение развеялось.
Андреас мгновенно отпрянул и уставился на меня так, будто я совершила нечто предосудительное.
Растерянность сменилась досадой. Как я могла забыть о местных женских добродетелях! Девушка может робко ответить на поцелуй, но ни в коем случае не целовать сама и уж точно не касаться языком губ мужчины. Хорошо, французскую технику не освоила, а то бы Андреас посчитал портовой шлюхой. Он и так подозрительно смотрит, наверняка считает, будто парней меняла как перчатки.
- Это что было? - хмурясь, поинтересовался Андреас.
- Поцелуй, - простодушно ответила я и с вызовом добавила: - Да, я умею целоваться, что в этом плохого?
- Ты женщина, - неуверенно аргументировал свою позицию Андреас, - ты не должна...
- ... ничего знать об отношениях между мужчиной и женщиной? - закончила я. - Увы, знаю. И поцелуи - не преступление, Андреас, нельзя за такое осуждать. Может, - запнулась, но всё же продолжила, - может, я тебя люблю.
И сразу стало так легко на душе.
Зачем скрывать, зачем притворяться? Если всё время думаешь о человеке, если тревожишься за него, сладко спишь на его плече и растекаешься от одного поцелуя, то это любовь.
Да, я совершила аморальный поступок, пала так низко, как не может пасть порядочная галанийская девушка, но нельзя же молчать! И, если на то пошло, Андреас первым признался в любви. Что же мне теперь, стоять и хлопать ресницами, укорять мага за некультурные чувства? Мол, нельзя целовать никого, кроме жены, нельзя девичий покой страстью смущать. И как тогда быть, как понять, взаимны ли чувства?
Андреас долго молчал, а потом предложил продолжить путь.
Пришлось снова перебраться назад, на прежнее насиженное место.
Неужели действительно принял за падшую женщину?
Сомнения не давали покоя, я волновалась всё больше и больше. Ёрзала на лошадином крупе, но боялась спросить. Неизвестность хоть иногда и страшна, порой лучше горькой правды.
Пальцы вцепились в Андреаса, выдавая страх его потерять. Кусая губы, я упорно молчала, не позволяя себе задать самый важный вопрос.
Лошадь трусила по лесу, сметая хвостом снежную крошку с кустов. Прежде бы я полюбовалась солнечными бликами, чирикающими птичками, первыми ручейками, но теперь не видела ничего, кроме прямой спины Андреаса.
Ладони стали липкими. Морозец щедро щипал их, я не замечала.
- Ты дрожишь. Замёрзла?
Голос Андреаса заставил вздрогнуть, вывел из тяжкого оцепенения и хоровода мрачных мыслей.
Словно за соломинку, ухватилась за скользнувшую в тоне заботу и, судорожно вздохнув, прижалась к нему.
- Скажи, только честно скажи, - быстро зашептала я, - ты считаешь меня недостойной себя?
Андреас рассмеялся и, не останавливаясь, натянул на мои озябшие руки перчатки. Сразу стало так тепло, хорошо и не только из-за спасения от обморожения.
