Сергей Малицкий - Печать льда
– Чем же? – нахмурился Рин.
– Кое-чем, – ухмыльнулся Орлик. – Ладно, томить не буду. Против Фейра ты пока как скамский мальчишка в чистом поле против лучника шилла. Возможность увернуться пару раз имеешь, но третья стрела твоя.
– Чему ж тут удивляться? – огорчился Рин.
– Есть чему, – вздохнул вельт. – Не уверен, что я увернусь пару раз. Никогда не видел Фейра в танце с мечом, но вот кожа моя задубевшая так чует. Эх, будь у меня годик, я бы вылепил из тебя мечника, что и сам бы поостерегся схватываться! Но не в том мое удивление! Ты устал меньше меня, парень!
– Неужели? – выпрямился Рин.
Огромный Орлик стоял рядом, в темноте его лицо было почти неразличимо, но Олфейну показалось, что он и впрямь чувствует удивление в его едва поблескивающих глазах.
– Не подпрыгивай от гордости, не девка все-таки, – оборвал его вельт. – И вот еще что. Быстр ты очень. Тебе бы еще от быстроты твоей размышлялку отцепить, за тобой бы только Фейр и угнался. Сколько раз ты меня достал?
– Раза три, – наморщил лоб Рин. – Ну так ты меня по-всякому больше!
– Вот в те три раза, когда ты меня достал, – объяснил Орлик, – я должен был уложить тебя наверняка! Никак ты не мог защититься, даже сообразить не мог успеть, как мой удар отразить. И вот именно тогда, когда голова твоя спасовала, ты, парень, не только клинок мой отвел, но и сам меня цапанул. Только не пытайся вспомнить, как сумел. Если вспомнишь, никогда уже не повторишь. Понял? А теперь, вот что я тебе скажу. Ну без девки сладкой да не слишком мягкой, я еще день-два продержусь, а вот без миски, а то и бадейки вельтской похлебки, никак. Пошли, чего застыл?
– Окно! – прошептал Рин.
– Ну? – Вельт обернулся к громаде магистрата. – Окно горит на верхнем ярусе в башенке. Так и на втором с другой стороны тоже свет. Мало ли забот у делателей да сборщиков?
– Там, – дрогнувшей рукой махнул Рин. – Там зал Совета. Никто не смеет заходить туда в обычные дни, кроме старшего магистра. Я должен посмотреть!
– На что посмотреть? – разинул рот вельт. – На зал Совета? И что ты предлагаешь? Порубить двадцать относительно честных стражников на входе в магистрат, поднять шум на две улицы, разбудить весь город, чтобы прорубиться еще через пару сотен мечников, подняться на четвертый ярус и спросить, кто там?
– Нет, – мотнул головой Рин. – Просто пойти и посмотреть. Я знаю тайный ход.
Тайный ход Орлику не понравился. Он не понравился бы ему даже днем, да ночью не понравился еще больше. Если бы не рост, тайный ход вовсе оказался бы непроходимым для Орлика с его весом и оружием на спине. Но пять локтей от каблуков до макушки да еще полтора локтя поднятых над головой рук хотя бы позволили несчастному совершить сумасшествие и не оборвать собственную, как уверил Олфейна недовольный вельт, еще только начинающуюся жизнь.
Вельту пришлось вслед за Рином перелезть через стену, которая ограждала ревущую в узкой теснине Иску, и двинуться к магистрату по узкому карнизу, что тянулся вдоль стены с обратной ее стороны. Рин прижался к ограде спиной и медленно, но уверенно начал отсчитывать шаги, а Орлик уцепился пальцами за гребень стены и принялся поминать в уничижительном смысле всех наставников Олфейна за то, что не уделили должного жгучего внимания некоторым частям его тела. К счастью, вопли вельта заглушал рев реки, да и стражники магистрата не проявляли должного рвения на караульной службе. Вскоре Орлик нащупал угол здания, вслед за тем к собственному облегчению обнаружил, что карниз расширился, а еще через пару десятков шагов вовсе нырнул в арку крохотного балкона.
– Обратно тем же путем не пойду, – буркнул Орлик, но Рин зашипел в ответ, и вельт притих. Олфейн еще с минуту покопался в темноте, затем щелкнул замок, и на площадку упала полоса тусклого света.
– Пять лет прошло, а ключ лежит на прежнем месте, – заметил Рин и скользнул в узкий коридор. Орлик выругался вполголоса и последовал за своим подопечным.
Вельту никогда до этого не приходилось бывать в магистрате, все дела с городским управлением, начиная от продления ярлыка и заканчивая выплатой податей, он успешно совершал в просительной недалеко от Водяной башни, заставляя старшего делателя Кофра морщиться и торопить помощников, дабы громогласный бородач поскорее убрался из тесной комнаты.
Орлик знал, что в Айсе с древних времен сохранились только останки деревни и могильников под Храмом, Водяная башня, которая словно не ощущала времени, да развалины здания, на месте которого горожане и подняли магистрат. Но до сего дня вельт мог похвастаться только тем, что иногда проходил через проездные ворота башни, прислушивался к рокоту Иски в Мертвой яме под ногами да, поднимая взгляд, дивился на тяжелые решетки, выкованные айскими кузнецами и готовые в одну минуту поделить город на две части.
Теперь же он поднимался по узким ступеням слабо освещенной лестницы – светильники едва тлели по одному на этаж – и не чувствовал ни древности, ни величия здания. Ничем не отличались коридоры и своды магистрата от коридоров и сводов обычного айского особняка, разве только в кладке стен не менее половины камней были взяты из развалин, но и они отличались от прочих лишь чуть более светлым оттенком, словно само время отметило их каменной сединой.
– Древность только в подвалах, – нервно шепнул через плечо Рин, – но и там, по слухам, ничего не удалось найти. Да и сам я облазил и обстучал там каждый камень! Отец еще ругался, мол, и Водяная башня, и магистрат стоят на такой твердой скале, что ни одной штольни не удалось в ней прорубить, но рубить их никто и не пытался. В подвалах магистрата, как и в подвалах башни, кристаллы магического льда не растут!
– Как мне уже надоели эти кристаллы! – Орлик отпустил замысловатое вельтское ругательство. – В подвалах должен лежать обычный лед, а на льду должны храниться окорока, копчености, пряная рыбка, вяленое мясо, колбасы и прочие драгоценности, без которых моя сокровищница чувствует себя как пустой амбар со сквозняками! В поле должна расти трава, а не колючки, которые вспыхивают на солнце огнем. А на камнях – мох, а не огненные иглы, которые дурманят голову хлеще вина!
– Тихо! – Рин поднял руку и выглянул в арку меж двух колонн, вырезанных из серого камня. К одной из них был пристроен светильник, а следующий чадил через полсотни шагов. Стражи в коридоре, как и на лестнице, не было, но под ногами лежали хрустящие циновки, и Рин прижался к стене, стараясь наступать на твердые комли болотного тростника. Примолкший Орлик крался сзади и тоже не издавал ни звука. Наконец рука Олфейна коснулась высокой резной двери, он провел ладонью по изображенным на дверном полотне оскаленным волкам, погладил каменные шары-рукояти и медленно, очень медленно потянул один из них на себя.
