Артем Каменистый - Сердце Мира
Легкую пехоту обстреливать перестали, она двинулась вперед, к опушке леса, где оставались последние стрелки врага. Рейнджеры забрались на верхний ярус и, стреляя через наемников, помогали им в сражении со стражниками, снизу их поддерживали арбалеты велитов.
Робин отдал приказ сигнальщикам. Заиграли горны, забили барабаны, к засеке медленно двинулась тяжелая пехота. Торопиться было нежелательно. Громоздкие доспехи быстро отнимут у солдат силы, ведь продвижение через рукотворный бурелом тяжело дается даже легконогим стрелкам. Робин шел впереди отряда кнехтов, почти неотрывно глядя вперед, на схватку передовых частей. Сзади послышался странный треск и крик. Оглянувшись, вождь увидел, что двое солдат провалились в замаскированную волчью яму, повиснув на острых кольях. Проклятье! Несмотря на то что здесь уже прошли велиты, по-прежнему оставалось немало этих жутких ловушек. Впереди послышался новый треск, но это был простой снаряд из баллисты, он разнес одну из опустевших площадок.
– Куда они бьют, недоумки! – выкрикнул какой-то офицер.
– Тихо! – прикрикнул Робин. – Вы лучше под ноги внимательнее смотрите.
С руганью и пыхтением пехотинцы пробирались через хаос засеки. Впереди бой за верхний ярус вступил в заключительную стадию. Наемники вытеснили стражников к самой опушке, но дальше пробиться не смогли, сказалось численное преимущество врага. Сбившись вместе, воины атонов дали достой-ный отпор – если бы не плотный огонь рейнджеров и велитов, солдатам Побережья пришлось бы совсем туго. Драка была невероятно кровавой, убитые и раненые сыпались вниз сплошным потоком, кое-где подвесные мостики, не выдержав тяжести, рвались, воющие противники летели с высоты трех-этажного дома, вминаясь в лесную подстилку и жутко накалываясь на колья засеки.
Глядя на эту мясорубку, Робин покачал головой. Он пожалел о том, что не послал туда дополнительные силы. Повернувшись к вестовому, вождь крикнул:
– Беги назад! Передай, чтобы велиты, отступившие в начале боя, забрались наверх. Приказываю захватить побольше пилумов и поддержать наемников с тыла. Да, и пусть ополченцы начинают расчищать засеку, а их подносчики тащат связки дротиков вперед, к велитам на опушке. Давай, поспеши!
Пара сотен легких пехотинцев там не помешает. Эта толпа сможет выпустить из-за спин наемников около тысячи тяжелых дротиков. При удачном раскладе такая поддержка в силах склонить чашу весов в нужную сторону.
Двигаться становилось легче и легче. Впереди светлела опушка, засека заканчивалась. Следуя команде, кнехты, пройдя через строй велитов, остановились, начали перестраиваться, не обращая внимания на бойню над головами. Сверху им тоже особо не мешали, если не считать непрерывно падающих тел. Вражеским солдатам было там не до стрельбы.
Робин жадно разглядывал открывшуюся поляну, ее теперь ничего не скрывало. Крепость была совсем маленькая, да и крепостью ее назвать язык не поворачивался. Больше всего сооружение напоминало огромную деревню. Невысокий частокол из тонких бревен, дощатые ворота. Одно выделялось – четыре массивные башни, выдающиеся из стен. Но их назначение было не вполне оборонительное. От каждой к лесу тянулись подвесные мосты, соединяя крепость с оборонительным ярусом, так что по всем позициям можно было ходить, не спускаясь на землю. Вдоль стены густо темнели туши нуров, столько монстров в одном месте вождь еще не видел. Повернувшись к сигнальщику, он крикнул:
– Труби атаку гранатометчикам!
Горнист поспешно исполнил приказ, Робин при этом едва не оглох на одно ухо. Четыре десятка специально отобранных велитов бросились вперед. В левой руке каждый сжимал горящий факел, в правой нес большую зажигательную гранату. Робин подгонял кнехтов, спеша выстроить их на самом краю засеки. Если удастся встретить атаку в этом месте, то укрепления врага послужат на пользу землянам, они не позволят нурам окружить каре пехоты и обойти его с флангов.
Монстры заметались в клубах жаркого пламени, напалм им очень не понравился. Однако множество атонов-погонщиков не дали им слепо броситься на обидчиков. Стоять на месте монстры тоже не могли – опасаясь дальнейших потерь от обстрела, жрецы направили их на тяжелую пехоту, которая едва успела выстроиться двойным порядком. Впереди встали кнехты и спешенные всадники, за их спинами приготовились велиты, забравшие у подоспевших подносчиков связки тяжелых дротиков. Лавину нуров встретила густая стена пик и копий, разом взмыла туча пилумов.
Первый натиск монстров, как и всегда, был самым страшным. Робин, стоя в переднем ряду, сжал в руке древко, ощущая ладонью его характерное уплощение, помогающее хозяину не глядя определить, куда направлены бритвенно-острые кромки длинного лезвия. Яростно выдохнув, он ударил своей короткой пикой и едва заметным движением подрезал нуру сухожилия под коленом, благо ноги этих тварей, вывернутые назад, способствовали этому маневру, чем пехотинцы частенько с удовольствием пользовались. Противно взвыв, чудовище завалилось вперед, напоровшись на несколько копий. Робин ударил следующего, но повторить прием не удалось, лезвие только вскользь порезало корявую ногу. Узловатая лапа попыталась вырвать пику, но сделать это ей не удалось, вождь вовремя спас свое оружие, к сожалению, не успев ударить вновь – Робин рухнул на землю, сбитый с ног страшным ударом в плечо. Оглушенно тряся головой, он откатился вбок и выставил щит. В преграду тотчас ударила огромная лапа, едва не оторвав ее вместе с рукой. Удар отбросил Робина вглубь строя. Оказавшись в безопасности, вождь быстро встал и осмотрелся. Только тут он понял, что его на самом деле так сильно и неожиданно ударило – с верхнего яруса упало тело охотника, Робину еще повезло, что не на голову. Шлем смягчил бы удар, но такая тяжесть могла сломать ему шею.
Что творится на поле боя, понять было трудно. Наверху продолжали сражаться наемники, кнехты медленно пятились, сдерживая страшный натиск нуров, кое-где строй пехоты продавился или разорвался, но не на всю глубину. Робин верил в силу своих солдат, да и сами они понимали – стоит дрогнуть, и придет смерть. В тяжелой броне они столь же неповоротливы, как и монстры, уйти не удастся, на этой засеке лягут почти все.
Пробившись к заднему ряду, вождь требовательно махнул рукой, подзывая ополченца. Перепуганный подносчик, не узнавая его, прыгнул вперед, протянул запасную пику. Привычно обхватив уплощенное древко, Робин бросился в гущу схватки. Люди должны видеть своего полководцаа, брать пример с него. Это были суровые, но по-своему справедливые времена, без оправданно трусливой тактики более цивилизованных эпох. Если ты вождь, то твое место в самой гуще боя, там, где царствует смерть. И тебе нечего делать в крепком бревенчатом блиндаже или далеком штабном помещении.
