Варя Медная - Суженый
Я повторила всё в точности, и дверца мягко без малейшего скрипа отворилась, словно петли регулярно смазывались, хотя окружающая обстановка и следы запустения свидетельствовали о том, что в этой части замка уже давно никто не бывал.
Цель нашего путешествия — просторная чердачная комната со скошенным потолком — была сплошь уставлена сундуками и ларцами. На правой половине тускло поблескивали зеркала: рамы потрескались и покрылись пятнышками, но на поверхности стекол не было ни пылинки. Одни зеркала прислонялись к стене, другие на ней висели, третьи довольствовались подставкой или колесиками. Установленные под разными углами и на разной высоте, они позволяли посетителю разглядеть себя с ног до головы. Были даже увеличительные и парочка искажающих (в них мои ноги вытянулись на десяток сантиметров, а грудь приобрела пугающие размеры).
— Зеркало тщеславия, — хмыкнула Данжероза. — Видишь вот ту дощечку на стене? Сдвинь её.
Стоило это сделать, комната пришла в движение. Крышки сундуков начали одна за другой подниматься, панели отъезжали, ящички выдвигались, являя взору свои сокровища: в недрах мерцали шелк и атлас, пела парча, манили меха, и пламенел шарлах. В ларцах переливались драгоценные перстни, брошки, расшитые пояски, диадемы, серьги.
В дальней стене раскрылись дверцы, и оттуда вереницей выехали портновские манекены в пышных старинных убранствах, рассеявшись по комнате с ленивой грацией гостей, прибывших на торжество. Я почти слышала светские разговоры, шорох вееров, звяканье серег и приглушенный смех.
— Что это за комната? — восхитилась я, бродя по чердаку. Запускала руки в шкатулки с самоцветами, зачерпывала горсти алмазных серег, пересыпала в ладонях драгоценный розовый жемчуг, любуясь румяно — перламутровыми переливами.
— Святая святых замка Кроверусов: хранилище моды. Перед тобой наряды всех былых его обитательниц. Тут и моих немало. Вон, кстати, один из любимых. Видишь темно — зеленое бархатное платье с пышными рукавами — буфами и куньим мехом по подолу?
— Красота… — Я погладила шлейф, начинавшийся от плеч, обошла наряд спереди и оторопела. — У портнихи закончилась ткань?
— Ты ещё чулочки к нему не видела, — хихикнула Данжероза. — Они спровоцировали несколько дуэлей и едва не развязали войну.
— Какие опасные чулки!
— Девочка, в умелых руках даже ночной чепец может стать серьезным оружием. На эту тему мы ещё поговорим, но позже, а сейчас время не терпит. Приступим!
— Даже не знаю, с чего начать, — призналась я, растерянно озираясь. В глазах пестрело, как у воришки, забравшегося в пещеру с сокровищами.
Дракониха окинула наряды наметанным глазом и уверенно ткнула:
— Вон тот лиловый шелк чудно оттенит твою кожу.
Следующие полчаса работа кипела вовсю. Перво — наперво Данжероза заставила меня перемерять с полдюжины нарядов, на которые неловко было даже смотреть.
— Неужели ты и правда это носила? — Я смущенно пыталась прикрыть руками те места, которые обычно прикрывает платье. Рук не хватало.
— О, вот это из серии платьев — пятиминуток…
Я недоуменно повернулась к ней.
— Их надеваешь, чтобы через пару минут снять, — пояснила дракониха. — Очень удобно для свиданий.
— Так, всё, хватит с меня платьев — пятиминуток, — заявила я, скидывая наряд (для этого оказалось достаточно слегка приспустить его с плеч). — Мне нужно такое, которое продержалось бы до конца вечера, при этом произвело благоприятное впечатление на мейстера и остальных членов ковена и подчеркнуло мою готовность покориться судьбе.
— Скучное, в общем, — зевнула Данжероза.
— Приличное.
— Ладно, тогда попробуй вон то, из винной парчи.
Следующий виток примерки состоял из пышных тяжелых нарядов, изобилующих царственно драпированными складками и щедро сдобренных вышивкой и драгоценными камнями.
— Доспехи и то меньше весят, — простонала я, выпутываясь из очередного такого.
— А ты что хотела? Бремя добродетели…
Я уже начала отчаиваться: вдруг ни одно платье мне не подходит, потому что все они пошиты на драконих? Но тут за лесом нарядов, давящих своим великолепием, что‑то блеснуло, как солнышко, выглянувшее из‑за туч. Обогнув манекены, я оказалась перед платьем из бледно — желтого шелка, расшитого лазоревыми и золотистыми колокольчиками: свободно ниспадающие до земли рукава, овальная пройма, сдержанная, но не чопорная, в излучинах узоров мерцают капельки янтарно — медовых цитринов. Идеальный баланс нежности и кокетства!
От ткани словно бы исходило мягкое свечение и аромат весны.
— Данжероза! Кажется, я нашла то, что нужно.
— О нет, такое простенькое…
Не слушая, я встала на цыпочки и аккуратно сняла наряд. Когда я вышла из‑за ширмы, расправляя подол, скептичность на лице драконихи сменилась удивлением.
— Знаешь, а неплохо… вообще‑то даже очень хорошо. Замечательно, я бы сказала! Послушай, принцесса, держись‑ка сегодня подальше от Атроса.
Я слушала её вполуха, разглядывая себя в зеркало и улыбаясь отражению. Спохватившись, обернулась и обеспокоено поинтересовалась:
— Как думаешь, господину Кроверусу понравится?
* * *— Как же мне это не нравится…
— Вам грех жаловаться: отличный кларет, — Атрос с сожалением взглянул на свою флягу с ромом, который пил последние четыреста лет. — Насколько помню…
— Я не о том, — отмахнулся Якул.
Оба сейчас сидели в библиотеке на полу. Якул привалился затылком к стене: шейный галстук развязан, волосы в беспорядке рассыпались по плечам, на рубахе расплываются свежие винные пятна.
— Я обо всём этом… — Неопределенный жест предполагал, что дальше призрак включит логику или фантазию, или и то, и другое. Язык хозяина замка чуть заплетался, зато рука вполне уверенно нащупала бутыль и поднесла ко рту.
— Сам не верю, что говорю это, но вам бы уже хватит на сегодня.
— Это ещё почему? — прорычал Якул и глухо закашлялся дымом.
— С минуты на минуту прибудут гости.
— В драконий ад гостей!
— Во главе с вашим отцом…
— В драконий ад мейстера!
— Чтобы провести ритуал с принцессой…
— В драконий… — Якул запнулся и, нахмурившись, посмотрел на бутыль в своей руке. — Ты прав, — сказал он, откладывая её, но вставать не спешил. Устало провел ладонью по лицу и невесело усмехнулся. — Ну, не дурак ли я, а?
— Дурак, — согласился Атрос.
Якул недовольно скосил глаза.
— Ты фамильный призрак, разве ты не должен разубеждать меня?
— Я не смею перечить хозяину, — невинно заметил тот. — Но в ваше оправдание могу сказать, что все мы теряем разум, когда дело касается женщин. Непростой вам предстоит вечерок.
