Эрик Ластбадер - Отмели Ночи
Ронин остановился перед кучкой раненых и спросил, где можно найти риккагина Тиена.
Они поехали дальше — через внутренние ворота и округлые дворы, вдоль прямых улиц и вокруг каменных зданий, — пока не добрались до казарм с деревянным фасадом. Здесь Ронин с Кири спешились и оглянулись, заслышав голоса и тяжелый топот.
Ронин сразу заметил Туолина, выделявшегося из толпы своим ростом и светлыми волосами.
— Хорошо, ведите его сюда, — распорядился Туолин.
Из казарм вышли воины с обнаженными мечами. Ронин присмотрелся. Интересно, кого ведут? Он медленно приблизился к воинам, зашел сбоку, чтобы лучше видеть, и вдруг встал как вкопанный.
Вели риккагина Тиена со связанными сзади руками. Его обритая голова блестела. Он смотрел прямо перед собой.
По команде Туолина Тиен и его конвоиры остановились.
— Ты Чин Пан и ты этого не отрицаешь?
— Нет, — сказал Тиен, глядя перед собой.
— Ты шпион.
— Я Чин Пан, и ничего больше.
— Ничего? — саркастически переспросил Туолин. — Чин Пан хотят уничтожить нас.
— Мы хотим лишь свободы для народа Шаангсея.
— А что будет делать народ со своей свободой? — презрительно осведомился Туолин. — Вернется в грязь, в бамбуковые лачуги своих праотцев?
— Наши предки были когда-то великим народом. Твой народ даже и не мечтал о таком величии.
Туолин резко отвернулся. Солдаты, окружавшие Тиена, как по команде взмахнули мечами. В мгновение ока Тиен превратился в груду изрубленного мяса.
— Не понимаю, — сказал Ронин Кири. — Риккагин Тиен — зеленый?
— О чем ты? — Она взглянула на него как-то странно. — Риккагин Тиен направляется к нам.
— Это Туолин.
— Да, — кивнула Кири. — Он же риккагин Тиен.
Она заметила озадаченное выражение у него на лице.
— В конце обучения риккагины принимают второе имя.
— Кого же тогда только что казнил Туолин?
— Это был Лейин, главный советник риккагина. — Казалось, все это ее забавляет. — И он оказался Чин Пан. Туолин, наверное, рвал и метал.
Ронин собрался было рассказать ей о том, как Тиен его обманул, но потом передумал, решив поразмыслить самостоятельно. Он вспомнил события, происходившие на борту корабля риккагина. Его подняли на борт. Оружия отбирать не стали. Его просто оставили в покое. А когда к нему присмотрелись, его — под личиной риккагина — допросил Лейин. Его, стало быть, проверяли. И только потом, после этой проверки, ему позволили выйти на палубу и встретиться с Туолином. Да, теперь все ясно. Война порождает своеобразные формы мании преследования. Теперь все разрозненные эпизоды вписались в общую картину: и покушение на корабле, и ночная прогулка с Туолином...
Туолин заметил их. Впечатление было такое, что он не может решить, хмуриться ему или улыбаться. В конце концов он сподобился изобразить этакую нейтральную мину.
— Ты встретил поддержку со стороны Совета? — спросил он у Ронина.
— Я... мне не удалось с ними встретиться, — ответил Ронин, вспомнив предостережение Кири о том, что Туолин ничего не знает.
— Жаль, — без особенного сочувствия заметил Туолин и обратился к Кири: — Я с трудом тебя узнал.
Он покосился на кривой меч, висевший на ее левом бедре.
— Ты и вправду умеешь с ним обращаться или это просто маскарад?
— А ты как думаешь?
— Думаю, что предпочел бы, чтобы ты оставалась в Тенчо, — спокойно проговорил Туолин. — Не доверяю я женщинам на поле боя.
— Это еще почему? — Кири изо всех сил старалась сдержать закипающий гнев.
— Потому что, судя по всему, они понятия не имеют, в какую сторону надо двигаться.
— Я тебя не понимаю.
Он пожал плечами.
— Нечего тут понимать. Пусть сражаются те, кто умеет сражаться. И закончим этот спор.
Он снова переключил внимание на Ронина, перестав замечать ее.
— Зачем ты здесь?
Он зашагал к казармам, и Ронин с Кири последовали за ним.
— Это зависит от некоторых обстоятельств.
— И каких же?
— Прежде всего, доверяешь ты мне или нет.
Туолин расхохотался, запрокинув голову.
— Да, понятно. — Он вытер глаза. — Теперь, я думаю, мы можем с полной уверенностью заявить, что твое испытание успешно закончилось.
Они поднялись по деревянным ступенькам и вошли внутрь. Здесь было сумрачно и прохладно. Низкие потолки с балками покрыты копотью. Обстановка — простая и скудная. В главном зале первого этажа в большом каменном очаге пылает огонь.
Туолин провел их через этот зал, заполненный воинами, в маленькую комнатушку без окон, с ободранным деревянным столом, несколькими жесткими стульями и низким шкафчиком у задней стены. Усевшись за стол, риккагин протянул руку к шкафчику, достал графин и бокалы и угостил их холодным вином.
Поначалу Ронин удивился тому, как быстро изменилось отношение риккагина к Кири, но потом выбросил эти мысли из головы.
— Сначала Са, а потом и Мацу были убиты чудовищем, с которым мне довелось сразиться еще у себя в стране. Из Шаангсея оно пошло на север. Оно поджидало меня в маковых полях, что в полудне езды к югу отсюда. — Он помолчал. — Ты, кажется, не удивлен.
— Друг мой, много странного произошло со времени нашего с тобой знакомства. Я с тех пор многое повидал. Мы воевали с такими тварями, каких не увидишь и в самом кошмарном сне.
Он обвел рукой стены.
— Мы сражаемся с нелюдями.
Он вздохнул.
— Теперь мало кто помнит, какие создания появились на свет во время чародейских войн.
— Вряд ли нынешние твари имеют отношение к тем временам.
Осушив свой бокал, Туолин подлил себе вина, но гостям не предложил.
— Это неважно. Наших воинов трусами не назовешь.
Для большинства из них война — единственное ремесло. Но они привыкли к противнику, из ран которого льется кровь; они готовы сражаться с врагом, которого могут увидеть и убить. Но это...
Риккагин взмахнул рукой. Вино выплеснулось из бокала и разлилось по столу. Он не обратил на это внимания.
— Мы пока что проигрываем эту битву.
Ронин подался вперед.
— Туолин, эта тварь, Маккон, — посланец Дольмена. Помнишь? Я тебе рассказывал...
Риккагин махнул в его сторону полупустым бокалом.
— Всего Макконов четверо. Очень важно, чтобы я убил хотя бы одного, прежде чем они соберутся вместе.
— Почему?
— Потому что, когда они соберутся, они призовут Дольмена, а тогда, боюсь, будет уже слишком поздно что-либо предпринимать.
— Ты говоришь, ты сражался уже с одним из этих... Макконов?
— Да, и неоднократно. На этот раз мне удалось его ранить. Вот этим...
Он поднял руку в перчатке.
— Его нельзя ранить обычным оружием. Но эта перчатка сделана из его собственной шкуры. Я ранил его, но он чуть не убил меня.
