Ли Монро - Темное сердце навсегда
— Легче замести следы, — ответил Эван спокойно. — Никаких неловких вопросов. — Он не двигался, глядя на меня с безразличием, как будто он признавался в полиции в магнитофон. — Это означало, что я мог научиться водить машину, получить хороший загар, стать надежным типом…чтобы я смог достоверно изобразить Эвана… И вот я решил приехать сюда, зная, что мой отец будет приветствовать меня с распростертыми объятиями.
— Все, что ты говорил о матери… — недоуменно пробормотала я. — О её депрессии и игнорировании…
Эван улыбнулся. — Хорошо сказано, да? Учитывая, что я придумал это тогда прямо на месте. — Он сделал паузу. — Я почти сам поверил себе.
— Она даже не знает, что её сын погиб, — я вздохнула. — Её настоящий сын.
Он пожал плечами. — Несколько жертв из мирного населения были неизбежны. Ничего не поделаешь.
Он действительно был монстром. Или настоящим психом. Я даже не знала, чего я боялась больше.
— Как долго ты это планировал? — спросила я.
— Годами. С тех пор, как отец пропал.
— Это не так. Разве он не умер из-за несчастной любви?
Глаза Эвана резко заблестели. — Я говорил тебе. Любовь опасна. В случае моего отца, она стала роковой.
— Но он женился на твоей матери, у них были дети…Он двигался дальше.
— Очевидно, что нет, — сказал Эван голосом наполненным сарказмом.
— Ты действительно думаешь, что моя мать в этом виновата? — Я покачала головой. — Это безумие.
— Твоя мать глупая, бессердечная женщина. Она ушла, и теперь у неё есть все.
— Все было не так. — Я чувствовала, что слезы стоят у меня в глазах. — Она была раздавлена. — Я подумала о дневнике. — Она все это записала, и спрятала записи.
Эван резко повернулся. — Что?
— Она записала все свои чувства, то, что происходило с ней…её мама — моя бабушка — была очень больна тогда, ей нужно было заботиться о ней. Она пыталась это объяснить.
Его губы скривились в усмешке. — Удобный предлог для того…
— Нет! — Я вырвалась из его захвата. — У тебя нет монополии на страдания, Эван. Как и у твоего отца. Дерьмо случается. Смирись с этим! — Я понял, что я дрожу, но я меньше боялась сейчас. Я была зла.
Эван пристально посмотрел на меня, он ничего не сделал, чтобы прикоснуться ко мне. Вместо этого он безумно медленно провел рукой по своим волосам.
— Ох, я смирился с этим, Джейн, — сказал он холодно. — Просто подожди и увидишь.
Глава 26
Лука снова пнул болты на двери. Его низкое рычание разочарования направилось на мышь, которая выбежала из тайника между двумя деревянными скамейками. Он закрыл глаза и откинулся вниз на пол.
— Пожалуйста, брат… — прошептал он в руки. — Пойми.
Но снаружи, в глубине дворца, было лишь молчание.
Он сидел здесь часами, глядя на пятно на полу, пытаясь остановить буйство мыслей в голове. Если он сосредоточиться хоть на одной из них он начнет свирепствовать и кричать…Может быть, он распадется? Возможно, он заслуживал этого. Звук открывшейся двери на некотором расстоянии заставил его взглянуть вверх. Тогда шаги, такие же, как у ребенка, приблизились к двери, к его тюрьме, кто-то остановился прямо рядом с ним.
— Брат, — услышал он шепот. — У меня есть ключи.
Его сердце взлетело и адреналин заставил его тело подпрыгнуть и встать, а затем подойти к двери.
Он положил свое ухо на дверь.
— Быстрее. — сказал он сестре. — Я должен выбраться отсюда прямо сейчас.
— Я знаю, я знаю, — проворчала она, и он услышал звон ключей. Она украла большую кучу ключей от дворцового погреба и разбиралась в них.
— Что ты делаешь, девочка? — прошипел он, раздраженно.
— Пытаюсь найти нужный ключ, — объяснила она. Он бы улыбнулся, если бы его ум целиком не думал о том, что он должен сделать.
В конце концов, она повернула ключ в замке, и она стояла перед ним, с небольшой торжествующей улыбкой на лице.
— Хорошая работа, — сказал он, кратко касаясь её макушки перед тем, как пройти мимо к лестнице.
— Подожди, — она схватила его за руку. — Я кое-что нашла. — Она вытащила письмо из кармана.
Лука нахмурился. — Далия, нет времени.
— Прочти. — Она сунула его ему. — Это может быть твоей единственной надеждой.
Он открыл сложенное письмо и просканировал содержимое. Его сестра смотрела на то, как его глаза расширяются, пока он читал. Когда он закончил, он уставился на слова перед ним, в конце концов, он посмотрел и на неё.
— Как это сработает со мной? Мы должны будем убедить его в этом.
Она кивнула. — Я буду держать письмо в надежном месте. На тот момент, когда ты вернешься.
Они не смотрели друг на друга, не зная, вернется ли он вообще.
— Я должен идти, — сказал он. — Время уходит.
Они побежал вверх по лестнице, дыхание Далии было тяжелым за ним.
Он повернулся на самом верху. — Ты идешь, только досюда, — сказал он ей. — Ты это знаешь.
Она надулась, но махнула рукой. — Иди, — вздохнула она. — Будь осторожен.
— Ты хорошая сестра, — сказал он, чувствуя, что это так. — И я вернусь.
Подтягивая капюшон, он побежал со скоростью пумы через двор слуг и через задние ворота.
Наблюдая, как он исчезает из поля зрения, она закрыла глаза, позволяя беспокойству одолеть её.
Глава 27
Двигатель заглох, и я посмотрела на озеро. Озеро Птиц. Это так, назвала его я, когда была маленькой. Задолго до этого — должно быть мне было около пяти или шести — мой папа привез меня сюда. Когда мы спустились к кромке воды, я положила руки к моему лицу. Два белых лебедя всплыли на поверхность, мертвые и кровавые.
Бледную и потрясенную, папа отвел меня в сторону, подбирая меня и держа, делая большие и тревожные шаги от этого места.
Я кричала всю дорогу обратно, пока папа вел грузовик, и я не останавливалась, пока не заснула из-за того, что устала от слез. Мне снились кошмары об этом в течение нескольких месяцев. Моя мать тогда очень злилась на папу. Она была в ярости.
— Как я мог знать, что мы найдем там истерзанных лебедей! — Я слышала, как он виновато говорил, когда подслушивала за дверью гостиной однажды ночью. — Иисус, Анна. Должно быть, дикая собака напала на них.
С тех пор, как ночные кошмары перестали появляться, я не возвращалась сюда. И после некоторого времени, я перестала об этом думать. Заблокировала воспоминания.
Но сейчас я снова была здесь. Я смотрела на зелено-зеленый тростник покрывающий все водное пространство, тошнота росла внутри меня.
Голос Эвана был обычным, вдумчивым. — Жутко, да?
Я ничего не ответила, сконцентрировавшись на том, чтобы не трястись. Чтобы меня не вырвало.
