Феликс Крес - Громбелардская легенда
Он успел еще подумать, что если ничего не скажет, то и это ни к чему хорошему не приведет…
— Обиделся, — сказала она. — Ничего не скажет, даже единого слова. Проснулся и с утра обижен. Начинаю жалеть, что согласилась такого сопровождать.
Когда он и на этот раз никак не прореагировал, она набрала в грудь воздуха, и он весь сжался, ожидая крика… но, к счастью, из-за близлежащей скалы появился Старик. Увидев его, Охотница заскрежетала зубами, отвернулась и начала копаться в дорожном мешке.
Подойдя к дартанцу, Дорлан помог ему застегнуть ремни.
— Она проспала, — буркнул он, — и потому злится. Королева гор проспала, сам понимаешь… Но что касается этого, — он постучал по доспехам, — то она права. Не снимай их больше.
— Раз проводница и ты, господин, обходитесь без доспехов…
— Она, — прервал его Старик, — знает, что делает. А я, мой мальчик, хоть и таскаю на спине что-то наподобие мешка, но под ним у меня по-настоящему прочная кольчуга. Потрогай. Ну, смелее.
Байлей удивленно посмотрел на него. Старик улыбнулся.
— Здесь горы, — сказал он, неуклюже подражая голосу проводницы.
Байлей едва сдержал усмешку.
Вскоре они снова двинулись в путь. Впереди опять шел Старик, не любивший много говорить во время ходьбы. Байлей шагал за ним; Охотница держалась позади.
Для проводницы подобное место в строю выглядело несколько странным. Оглянувшись, дартанец встретился с ней взглядом. Она все еще пребывала в дурном настроении.
Он вдруг понял, насколько его интригует эта девушка. Кем она была на самом деле? Армектанка в Тяжелых горах… Гольд, рассказывая ему об Охотнице, говорил еще что-то про каких-то стервятников, которые что-то когда-то с ней сделали, но, честно говоря, Байлей мало что помнил. Легенда… Все его знания об этом крае складывались из легенд. Что связывало эту девушку со Стариком? Он чувствовал, что их соединяет некая прочная нить, некое общее, вероятно, очень болезненное и мрачное воспоминание.
Они пересекали дно огромной каменной котловины. Дартанец напрасно искал взглядом дорогу, которая позволила бы выбраться из этой гигантской дыры.
— Отсюда вообще есть какой-нибудь выход? Кроме той дороги, по которой мы пришли? — спросил он, в очередной раз оглядываясь по сторонам.
Она уже не выглядела столь ощетинившейся, как утром.
— Глупый вопрос. Есть выход, конечно, — буркнула она. — Но нелегкий. Если пойдет дождь и скалы вымокнут, нам придется быть осторожными. И основательно намучиться.
Он взглядом показал ей на Старика.
Сначала она не поняла, потом покачала головой.
— Лучше о себе побеспокойся, — коротко сказала она и хотела добавить что-то еще, но оборвала фразу на полуслове и неожиданно бросилась на землю.
— Ложись!
— Что такое? — изумился Байлей.
Но старик, услышавший возглас девушки, крикнул:
— Ложись, парень!
Байлей увидел, что только он один из всех троих торчит на месте, удивленно озираясь. Он быстро лег, глядя то на Старика, то на проводницу — поскольку не заметил вокруг ничего достойного внимания.
— Какие-то люди, — нормальным голосом сказала проводница — видимо, опасность была не слишком близко. — Надеюсь, они нас не видели, но когда я говорю «ложись» — слушайся сразу.
Он кивнул.
— Пойду на разведку, — сказала она.
— Мне тебя сопровождать?
Она посмотрела на него с таким изумлением, что он в замешательстве отвел взгляд. Тем более, что она уже забыла о своем утреннем дурном настроении и изумление ее было совершенно искренним.
— Сопровождать? Охотницу? Сопровождать Охотницу на разведке? Лежи тихо и смотри, чтобы задница между камней не торчала, — бросила она.
Она сняла со спины колчан и положила его на землю, затем отстегнула от пояса меч и внимательно осмотрела клинок острого, хотя и короткого ножа.
— Возьми мой, — сказал Старик, доставая оружие из-под накидки.
Байлей не верил своим глазам. Здесь, в Громбеларде, оружие это называли полумечом — рукоять у него была такая же, как у оружия имперских легионеров, а клинок коротким и очень широким внизу; зазубренный с тупой стороны, он позволял зацепить оружие противника и — при некоторой сноровке — выбить или сломать его. Однако Байлей знал, что этим оружием традиционно пользовались прибрежные пираты из окрестностей Лонда. Тот факт, что Старик обладал полумечом, свидетельствовал об умении этого человека доказывать свою правоту не только словами.
Каренира слегка улыбнулась.
— Нет, отец, — тихо сказала она. — Ты же знаешь, что даже я не умею им пользоваться. Зазубренной стороной вверх? Или вниз?
Байлею пришло в голову, что Старик показал свое оружие по той же причине, по которой раньше говорил ему о своей кольчуге. Здесь были горы, Тяжелые горы. И относиться к ним следовало серьезно.
— Ждите здесь, — сказала лучница.
Они следили, как она ловко пробирается среди скал, но внезапно она исчезла, и Байлей даже не заметил, где и как это произошло.
Старик поудобнее улегся на камнях.
— Эта девушка, — сказал он, — уже много лет одна путешествует по горам и десятки раз ходила на разведку. Я знаю, что тебе очень хочется ей помочь, но… — Слегка искривив губы в улыбке, он чуть шевельнул рукой, и Байлей понял, что выглядит смешно, предлагая опытной покорительнице гор свою помощь; именно это предусмотрительно давал ему понять Старик.
— Я знаю, что ты хочешь мне сказать, господин.
— Тем лучше.
Они продолжали молча лежать, все больше замерзая. Морось превратилась в мелкий, раздражающий дождь. Байлей чувствовал, как его плащ становится все более мокрым и тяжелым. Для сна он всегда выбирал какое-нибудь более-менее сносное место, теперь же он бросился на землю прямо там, где стоял. На острых и неровных камнях лежать было крайне неудобно, но он предпочитал не ворочаться — ему было стыдно перед старым человеком, который спокойно растянулся на камнях и, похоже, дремал…
Шло время, и Байлей наконец почувствовал, что ему просто необходимо поискать другое место. Он уже собирался подняться, когда увидел возвращающуюся лучницу. Она шла свободно, не таясь, а значит, осторожность уже не требовалась, и дартанец со старательно скрываемым облегчением толкнул локтем в бок своего спутника. Старик открыл глаза, посмотрел в указанном направлении и начал подниматься с земли. Байлей присел на небольшой валун, борясь с желанием растереть затекшие мышцы и разглядывая Охотницу. Когда одежда скрывала ее непомерно развитые мускулы, она выглядела весьма привлекательно — женственно и аппетитно. У нее была прекрасная фигура; широкий кожаный пояс на талии подчеркивал округлость бедер, к которым прилипла мокрая темно-зеленая юбка. Тяжелые от воды, две толстые косы падали на плечи и грудь.
