Ричард Кнаак - Скрытый Пророк
Земля стала трястись. Для Ульдиссиана, который знал о намерениях магов, это не было сюрпризом. Что может быть более разрушительно для вражеской силы, чем землетрясение? Рядом с эдиремами стали разверзаться расщелины в земле. Деревья начали крениться. На юге поднялась стена грязи.
Будучи связанным с эдиремами, Ульдиссиан черпал из их сил точно так же, как из своей. Одним лишь взглядом на подымающуюся землю он приказал ей вновь выровняться. Даже не глядя, он усмирил сначала деревья, а затем землю под ногами эдиремов.
И одним пренебрежительным жестом сын Диомеда заставил трещины в земле затянуться так, словно их никогда там и не было.
Ульдиссиан принял во внимание исключительные силы, которые маги привели в действие своими великолепными заклинаниями, и ещё больше учёл испуг, которым они сейчас наверняка были охвачены. Они точно ожидали ранений и смертей среди эдиремов, а не этой простой отмашки.
Он позволил себе улыбнуться, хотя в этой улыбке было мало радости. Ульдиссиан надеялся, что кеджани осознают свою беспомощность и отступят, но не ждал этого. Хозяева города либо предпримут что-нибудь более отчаянное — и, следовательно, более эффективное, — либо просто поведут своё войско в руки поджидающих их эдиремов.
В любом случае вскоре должна была пролиться кровь.
Ульдиссиан испытывал нетерпение в той же мере, что и отвращение. Всё, что в конечном итоге должно было произойти здесь, обречено было стать пустой тратой времени и сил против тех, кто не представлял истинной угрозы. Он знал, что Мендельн чувствовал точно так же и понимал неохоту брата, но каков был выход? Просто взять и положить конец грядущему столкновению между его людьми и кеджани?
Ульдиссиан так увлёкся мыслью, что чуть не сбился и не потерял связь с остальными. Быстро восстанавливая внимание, сын Диомеда размышлял о том, какой вопрос вот так запросто он только что себе задал.
Мог ли он как-то воспрепятствовать началу этой битвы? Не то чтобы это положило бы конец конфликту. Ещё оставались Инарий и это ангельское войско — по-видимому, всё ещё одураченное стараниями Траг’Оула. Ни того, ни другого Ульдиссиан не мог избежать, в первую очередь Пророка, от которого больше всех зависела победа или поражение.
Уверенные в своей неизбежной победе, не ведая, как мало она может значить, эдиремы с радостью пошли в наступление. Они были на грани состояния, когда даже Ульдиссиан был бы не в силах их остановить. Поэтому он понял, что нужно как можно скорее осуществить то, на что надеялся.
Для этого он нуждался в координации между теми, кому он мог больше всех доверять. Ульдиссиан одновременно коснулся разумов Серентии и других своих уполномоченных командиров и мгновенно сообщил им о своих надеждах. Многие отреагировали с изумлением, в том числе даже дочь торговца.
«Ты только откроешь нас магам, — быстро заметила она. — Это определённо усилит напряжение в нашей собственной защите».
«Ничего не поделаешь! — бросил он в ответ. — Это будет исполнено!»
Никто не стал дальше с ним спорить. Эдиремы были готовы жить и умереть по его приказу — мучительное осознание для Ульдиссиана. Однако он ничего не мог поделать с этим.
«Будьте моим щитом» — приказал он остальным. Они охотно подчинились. Это позволило Ульдиссиану сосредоточиться на том, чтобы отделить свой разум от тела. Разум устремился вперёд к защитникам-кеджани.
Ему не понадобилось много времени, чтобы определить местоположение физической составляющей столичного наступления. Солдаты двигались чётко и слаженно, но Ульдиссиан мог ощутить их настороженность и даже растущее беспокойство. Они знали, что заклинатели что-то предприняли и это «что-то» совершено провалилось. Ещё они знали, что враг, к которому они приближались, был как-то замешан в убийстве многих их лидеров.
Но они всё равно шли защищать свои дома.
Это вселило в Ульдиссиана ещё больше решимости изменить ожидаемый ход событий. Инарий не дождётся кровавой бани… Во всяком случае, этой.
Он пролетел над марширующими рядами и достиг офицеров, затем и они оказались далеко позади. Миновав стены, он пробрался в самое сердце большого города. Именно там он наконец нашёл истинных предводителей войска кеджани — магов.
Их было двадцать, и, судя по цветам их мантий, они принадлежали к самым различным кланам. Большей частью они были стары, но, несмотря на измождённые тела, излучали магию, которую Ульдиссиану редко доводилось видеть.
Большинство сформировало в центре пятисторонний узор, из которого они теперь призывали фантастические энергии, которые заставляли комнату сверкать, как зловещая радуга. Несколько других стояли в стороне и вели оживлённые прения — вероятно, пытались решить, что делать дальше после такой крупной неудачи.
Некоторые из второй группы замерли, когда он приблизился. Они с беспокойством оглядывались — видимо, ощущали его астральное присутствие. Затем старец с бородой почти до пола щёлкнул пальцами, требуя возвращения к разговору.
С теми, кто был в этой комнате, Ульдиссиан должен был разобраться в первую очередь. Эти маги представляли сердце любой битвы, проводимой кеджани. Само собой, он хотел им навредить не больше, чем солдатам, — заклинатели так же действовали из-за обмана.
Но что мог он сделать, что бы не повлекло их смерть? У него было мало времени на размышления, потому что было ясно, что маги готовы снова ударить. На этот раз они попытаются извлечь урок из своей ошибки. Если бы только был какой-нибудь простой способ удалить их из битвы.
Это было так просто, что Ульдиссиану не верилось, что он не подумал об этом раньше. Единственным вопросом было, возможно ли это на самом деле.
Само собой, был только один способ выяснить.
Он покинул здание, в котором заклинатели осуществляли своё колдовство, и осмотрел всю прилежащую местность. К тому времени, когда Ульдиссиан занял, по его мнению, наилучшую позицию, он знал местоположение всех участвующих магов. Он чуть не рассмеялся, когда обнаружил, что ещё много магов распределены по близлежащим точкам вокруг первоначальных групп и занимаются созданием защиты для самой цитадели. Ульдиссиан пересёк эту защиту, даже не заметив и уж тем более не тратя времени на её снимание.
С возросшей уверенностью в своих силах, Ульдиссиан призвал других. Работа, которую он хотел сделать, совершалась им впервые.
«Их нужно просто заключить, — сказал он им. — Я поведу вас».
Они направили к нему свою силу. Он слегка удивился тому, как много они дали, и осознал, что это гораздо больше, чем ему нужно. Сила его последователей росла не по дням, а по часам.
