Трой Деннинг - Охота на дракона
Когда зеленый хафлинг подплыл поближе, Садира заметила у него в носу большое золотое кольцо. В ушах красовались серебряные украшения, а на шее, на цепочке, висел обсидиановый шар.
– Как к тебе попал этот посох? – сурово глядя на Садиру спросил полурослик.
– А кто меня спрашивает? – вопросом на вопрос ответила девушка. Хафлинг грозно нахмурился. Он явно не привык, что кто-то сомневается в его праве задавать вопросы.
– Я Древо Мира, – ответил он после паузы. – Мои корни вскармливают плоды, дарующие пищу моему народу. Птица дождя, из чьих крыльев на землю проливается дождь, несущий животворную влагу моему народу. Я Змея Времени, чей хвост в прошлом, а голова у будущем. Это я забочусь, чтобы мой народ жил вечно. Я Нок. Я лес. – Нок высоко поднял посох. – А теперь говори, как это попало тебе в руки!
– Этот посох мне дал человек по имени Ктандео.
– Я сделал его для Ктандео, – прищурился хафлинг. – Он бы никогда не передал его непочтительной молодой женщине.
– Ктандео умирал, – сказала девушка, глядя на представшего в совершенно ином свете хафлинга. Тот, кто сделал подобный посох, никак не может считаться дикарем. – Он дал мне посох, чтобы та знал: мы пришли от его имени.
Полурослик прикрыл глаза.
– Теперь я знаю, почему плакали луны, – прошептал он. – Ктандео был подлинным другом леса. – Он коснулся золотого кольца в носу. – Он принес мне много прекрасных подарков.
Анезка в сопровождении шести украшенных перьями хафлингов подошла к врытым в землю каменным плитам. Выстроившись в ряд за спиной у Нока, полурослики держали наготове свои зловещего вида деревянные чащи. Рикус и Ниива глядели на Анезку так, словно хотели испепелить ее на месте, но благоразумно молчали. Агис тоже молчал. С задумчивым выражением лица он изучал загадочного вождя хафлингов.
– Ктандео послал нас за волшебным копьем, – между тем продолжала Садира.
– Я действительно растил копье, – уже мягче ответил Нок. – Но я не смогу дать его тебе.
– Почему? – воскликнула колдунья. – Оно что, не готово?
Нок поглядел через плечо на растущий посреди луга дуб.
– Оно готово… но ты его недостойна.
Решив, что хафлинг имеет ввиду недостаток физической силы – Садира и впрямь вряд ли смогла бы справиться с тяжелым копьем – девушка кивнула в сторону Рикуса.
– Это он должен использовать копье, – сказала она.
Нок окинул мула оценивающим взглядом и покачал головой.
– Чтобы бросить мое копье, требуется не только сила, – заявил он. – Цель должна быть ясной. Сердце – чистым. Без Ктандео этот мул промахнется.
– С чего это? – возмутился Рикус. – Нет такого копья, с которым я бы не справился!
– Но это тебе не под силу! – отрезал Нок.
– Ты даже не видел, как он сражается, – вмешалась Садира. – Откуда ты знаешь, справится он или нет?
– Я знаю, потому, что все вы висите на Камнях Пира, – ответил хафлинг, касаясь посохом бассейна под ногами Садиры. – Если бы вы были достойны копья Сердца Леса, вы бы здесь не оказались. Ваша кровь не стремилась бы наполнить эти бассейны.
– Камни Пира! – воскликнул Рикус, отчаянным усилием пытаясь высвободить руку.
– Но мы же пришли как друзья! – сказал Агис.
– Вы станете частью леса. Какой лучший подарок может принести в лес его друг?
– Анезка привела нас не для того, чтобы нас тут съели! – прорычала Ниива.
– Ошибаешься, – усмехнулся Нок. – Именно для этого. Вы ее подношение.
– Подношение! – вскричал Рикус, устремляя неверящие глаза на Анезку.
– Ты что, привела нас сюда за этим?!
Явно довольная собой Анезка только кивнула и ободряюще улыбнулась сраженному гладиатору.
– Я и мои друзья с радостью присоединились бы к лесу, – решила пойти на хитрость Садира. – Но, к сожаленью, сейчас это невозможно. Ктандео потому-то и послал нас за копьем, что оно жизненно важно для Тира.
– Почему важно? – нахмурился хафлинг.
– У Калака есть пирамида, сделанная из обсидиана, – пояснил Агис, не отрываясь, глядя на висящий на груди полурослика обсидиановый шар. – А еще у него есть обсидиановые шары и потайной ход, облицованный обсидиановыми плитами. Ты знаешь, что это означает?
– Догадываюсь, – печально покачал головой Нок.
Агис рассказал полурослику обо всем, что ему довелось подсмотреть в памяти Тихиана. А также о замысле короля наглухо запереть ворота Цирка во время финального боя.
Когда аристократ закончил свой рассказ, Садира спросила:
– Теперь ты дашь нам копье?
– Вы даже до меня не смогли добраться, – печально покачал головой Нок. – Как же вы рассчитываете остановить дракона?
– Дракона? – не веря своим ушам, переспросила Садира. – Мы же говорим о Калаке, а не… – девушка умолкла. Только тут до нее дошло значение сказанного Ноком. – Калак – Дракон? – ахнула она.
– Нет, нет. В мире немало драконов. Но Калак еще не присоединился к их числу.
– Но скоро присоединится, – закончила за него колдунья. Теперь она начинала понимать замысел короля. – Для этого-то он и строил свою пирамиду!
– Именно так, – согласился Нок. – Она необходима для окончательной трансформации.
– Значит, нужно нанести удар, пока трансформация не началась! – воскликнула Садира. Пока не поздно, дай нам копье!
– Я не могу дать копье тому, кто его недостоин, – снова покачал головой хафлинг.
– Но мы достойны! – крикнул Рикус. – Я победил в сотне с лишним боев! На Нока это заявление, похоже, не произвело никакого впечатления.
Тщетно Садира ломала свою и так раскалывающуюся голову в поисках доводов, способных убедить хафлинга.
– Если ты собирался помочь Ктандео в борьбе против Калака, – осторожно начал Агис, – то у тебя, вероятно, были основания опасаться за судьбу своего леса?
Хафлинг кивнул.
– Один дракон… тот, которого вы по глупости называете драконом с большой буквы, словно других и не существует… Так вот, один дракон уже предъявил права на Тир, как впрочем, и на все земли, простирающиеся от Урика до Балика. Если теперь появится еще один, то кому-то из них придется потесниться. Единственный путь – через кольцевые горы…
– И что это означает для моего леса?
– То же самое, что и для Тира: полное уничтожение. Перебравшись через горы, дракон уничтожит все живое на своем пути: и растения, и животных, и людей. Никого и ничего не спасется.
– Но почему? – воскликнул Садира.
– Убивая, драконы становятся сильнее, – ответил Нок. – И нет для дракона ничего более ценного, чем власть, чем сила – иначе они не были бы драконами.
Четверо путешественников не знали что и сказать. Нок тоже молчал, словно чего-то ожидая от них. Наконец, посмотрев в сторону башни, где кучей были свалены вещи и оружие путешественников, Агис сказал:
