Ирина Сыромятникова - Житие мое
– Ничего не напутал? – строго переспросил я, чем шокировал его окончательно.
Никакого дискомфорта (холода, пустоты, одиночества) от потери Источника у меня не возникло. Странно. Я далек от мысли всерьез отождествлять магию с телесной конечностью, но предполагал, что печально известные Оковы воспринимаются как-то иначе. Неужели это – то самое, чего до икоты боится большинство черных магов? Вот смеху-то!
– Не сомневайтесь, – заверил меня он. – Должно быть, печально присутствовать при конце собственной карьеры?
Интересно, а он-то меня за кого принимает? Я пожал плечами:
– Да не особо вообще-то, я алхимиком собирался быть. Но надзору на вас все равно стукну, ибо не фиг.
Они резко погрустнели.
– Похоже, – вздохнул Лоран, – ты не понимаешь, какую услугу мы оказали тебе, освободив от тлетворного влияния Тьмы.
Я ответил ему неприличным жестом.
– Или порок слишком глубоко укоренился в твоей душе? Ты вынуждаешь нас прибегнуть к крайним мерам!
Это он что, угрожает черному? Совсем белые обнаглели! Даже если магии у меня действительно нет, я ведь и просто в морду дать могу, причем сильно, о чем Лорану немедленно и было заявлено. Вместо ответа качки насупились и двинулись в мою сторону.
Ишь ты, гоблины-недоноски, карликовый вид!
При хорошей драке трое противников за раз – гарантированный кирдык. Если бы передо мной была злая городская шпана, я развернулся бы и дал деру – отступать вовремя черные тоже не боятся. Но это были именно качки – воспитанные мальчики, решившие стать крутыми при помощи гирь, их боевое мастерство не шлифовалось в десятках мелких стычек, с разбитыми носами и фингалами. Против оборванца из краухардской глубинки они были как домашние любимцы против уличного кота.
Пока друзья Лорана щелкали клювами, я опрокинул им под ноги бочку – теперь они вынуждены были нападать на меня по одному. А еще – тут очень плохо подметали пол. Сделав вид, что принимаю низкую стойку, я на ощупь наскреб щепоть песка и бросил его в лицо приближающемуся противнику. Он на секунду опешил, отшатнулся, защищая глаза, и тут же получил ботинком по голени – ощущение непередаваемое, знаю по себе.
– !!!
Дались им мои родственники! Отвечать на оскорбление времени не было – второй качок пошел в атаку. Не знаю, у кого они брали уроки, но деньги были потрачены зря: драка один на один и без оружия – не бой, а трактирная потасовка. Ну и приемы соответствующие. Я ухватил его за одежду, потянул за собой, и через пару секунд он спланировал лбом на один из ящиков. Можно было исхитриться и об угол приложить, но тогда у меня на руках был бы теплый трупик, а убивать людей мне было как-то непривычно.
Кого я недооценил, так это Лорана – он очень трезво определил свои шансы против черного, пусть даже не волшебника. Пока его товарищи получали по мордасам, он сгонял в подсобку и теперь готов был показать класс:
– Все, конец тебе, проклятый колдун!!
Никакой экзотики из арсенала белого мага: Лоран держал в руках конструкцию, за хранение которой частных лиц сажали на три года, не вникая в обстоятельства дела, – здоровенный арбалет, на тетиве которого лежал болт в палец толщиной. Такая штука почти ничем не отличается от боевой магии, разве что заряжать дольше, зато отпечатков ауры не оставляет и особых способностей не требует. Гладкий наконечник стрелы был выпачкан чем-то жирным, выяснять, масло это или яд, у меня желания не было.
Забыв обо всем, я сотворил простейшее отвращающее плетение и метнул его в противников.
Вспыхнул яркий свет. Пахнуло жаром и прогорклым смрадом. Когда я проморгался, вокруг было очень тихо и только оседали на пол черные хлопья сажи. Моих противников нигде не было. Не слышно было испуганных криков или звука шагов, скрипа половиц или хлопанья дверей. Только черная пыль, запорошившая все вокруг… Когда до меня дошел смысл произошедшего, кровь отлила от мозгов, а сердце ухнуло в пятки. Я опрометью выметнулся из ангара, не разбираясь особо, куда и зачем бегу.
Хлопья сажи и желтоватый пар, рассеявшийся под потолком, – вот все, что осталось от троих человек, посмевших препираться с черным магом, и одного боевого арбалета.
Дело было даже не в том, что я лишил кого-то жизни (этот факт мной еще не был осознан), а в том, что все произошло стремительно и безо всякого сознательного усилия с моей стороны. В памяти всплыли слова дяди про оружейные проклятия. Неужели именно сейчас мой нестандартный канал Силы дал о себе знать? Но ведь это самое заклинание я повторял на занятиях множество раз! И все, что оно делало, – это заставляло шарики отскакивать в стороны!
До дома, а это минимум десять километров и на другой стороне реки, я добежал на одном дыхании. Консьержка глянула на меня и без звука выдала запасные ключи (она же не самоубийца). Есть хотел, но не мог от волнения. Полная сублимация мыслей.
Выпил валерьянки, лег спать. Проспал недолго. Звонок в дверь, на пороге стоит хозяин каретного двора и, улыбаясь, протягивает мне мою барсетку:
– Как я и говорил, произошло досадное недоразумение. В темноте мой человек не сразу заметил забытую вами вещь и собирался сегодня ее вернуть, но приболел.
Поскольку Лорана к моменту их предполагаемого разговора можно было собирать совком, мужик конечно же врал. Сложно сказать, как предприимчивый босс сумел проникнуть в квартиру к покойному Искуснику, но он забрал оттуда единственную вещь, могущую указать на мою связь с убитым.
– Спасибо! – искренне поблагодарил я.
– У вас остались вопросы?
– Никаких! Я вам очень благодарен.
Выпил еще валерьянки, лег спать. Звонок в дверь. На пороге стоит капитан Бер в каком-то черном комбинезоне, жутко воняющем гарью, и тяжело дышит. Сказал ему: «Фу-у!» – и закрыл дверь.
Лег спать, звонок, за дверью стоит дядя, улыбается, хочет войти. Заорал, проснулся. Привидится же такая муть!
Глава 8
Печально известный колледж святого Иоганна горел жарко и долго.
Паровоз приезжал сюда уже во второй раз: два года назад, еще при Ларкесе, осовевшие от безнаказанности подростки оскопили здесь младшего мальчика, неинициированного белого, а потом умерли от стихийного проклятия, первого и последнего в жизни мага. Вместе с ними умерли шестьдесят четыре человека из учеников и обслуги – все, кого успел окатить своей яростью умирающий волшебник. А кто говорил, что белая магия безобидна?
Пожарные брандспойты вылили на остров чуть не половину реки, но если бы не нужды следствия, Конрад Бер с удовольствием позволил бы огню резвиться на свободе, все равно это место никто не желал приобретать. Еще недавно привилегированное учебное заведение – колледж был полностью заброшен, а в заброшенных местах рано или поздно заводится какая-нибудь дрянь. Правда, Паровоз никак не ожидал, что она и в этот раз будет теплокровной.
