Виктор Кувшинов - Пограничник
Гадать было бесполезно, и Влад решил попробовать. Как ни было страшно загубить хорошего друга, целую неделю возившегося с новичком, словно с несмышленым щенком, но оставлять его на милость нечисти еще хуже. Землянин стал трясти инквизитора на плечи и громко приказал:
- А ну-ка, просыпайся! Очнись! Иезул!
Спустя некоторое время хорошей тряски глаза монаха все-таки раскрылись и стали сонно блуждать вокруг. Влад не растерялся и сразу облокотил приятеля к себе спиной, сунув ему в нос зеркало и немного истерично крикнув:
- Смотри, монах! Смотри, твою бороду!
В зеркале задвоилась картинка. Однако кроме инквизиторской бороды клинышком, никакого глаза с присоской не появлялось. Вместо этого там заклубилась какая-то неопределенная субстанция и быстро всосалась в черное зеркало. Убедившись, что кроме крючковатого носа и черных бровей на него из зеркала ничего не выглядывает, Влад отпустил приятеля.
Только после процедуры он сообразил, что Иезул не кричал и не ругался во время «лечения», да и сейчас лежал с открытыми глазами, причем его взор становился все осмысленнее.
Землянин посмотрел на небо – пока он тут воевал с дамами, стало совсем вечереть. Но оказалось, что вместе с нечистью, пропал и туман, и тучи на небе, поэтому закат все еще сносно освещал поляну. Как ни хотелось прилечь и расслабиться, нужно было готовиться к ночи. Тем более, что у него на руках оказалось сразу четыре лежачих больных, и насколько быстро они очухаются, оставалось совершенно непонятно.
Чудо-лекарь рассудил, что таскать куда-либо, хоть и прекрасные, но увесистые тела девиц было делом не очень благодарным, не говоря уже о еще более увесистой и не очень прекрасной инквизиторской туше. Поэтому он разбил ночной бивак прямо у живописно расположенных тел, стараясь не обращать внимания на лепехи, заполнявшие всю остальную поляну.
Притащив нехитрый походный скарб из лодки, он развел костер и, кое-как прикрыв тела девиц, расположил их таким образом, чтобы те не замерзли и не обгорели за ночь. Инквизитор чувствовал себя лучше, чем другие – по крайней мере, он не был в отключке и даже начал задавать осмысленные вопросы. На что Влад велел ему пока помолчать и подождать, когда все будет готово к ночлегу.
Самым лучшим лекарством для инквизитора оказалась еда. Вернее ее запах. Когда Влад уселся после все хлопот у костра, чтобы утолить разгулявшийся голод, инквизитор тоже зашевелился на своем месте и стал клянчить что-нибудь поесть. Пришлось и того кормить с ложечки, а потом еще и объяснять, откуда рядом с ними взялись сразу три спящие красавицы прикрытые их собственным дорожным тряпьем. Но постепенно память стала возвращаться к монаху, который все больше расстраивался по поводу своей неосмотрительности. На что напарник спокойно посоветовал расслабиться и постараться уснуть. Это оказалось несложной задачей для монаха, и вскоре землянин остался один бодрствовать у костра.
Несмотря на недавние потрясения, ему было спокойно. Влад поглядел в звездное небо с круглой луной – вроде бы можно и самому, наконец, поспать. И все же надо было как-то убедиться, что их здесь никто не побеспокоит. Поэтому он пересилил сон и отошел к берегу озера.
«Что бы такое придумать, чтобы убедиться в своих новых возможностях?» - думал он, глядя на черное серебро воды. Надо попробовать что-нибудь сотворить, ведь Иезул говорил, здесь люди и селятся потому, что ближе к барьеру можно «придумывать» некоторые вещи. А что-то похожее у Влада уже получалось. Он вспомнил про лазерную указку в руках неизвестной разведчицы и решил, что такое оружие подошло бы в самый раз.
«Так, представлю себе, что подобная указка лежит на носу лодки!» - приказал сам себе Влад и крепко зажмурил глаза, будто в этом была какая-то необходимость. Затем наклонился и, пошарив рукой, нашел на скамейке маленький гладкий брусочек. В лунном свете можно было разглядеть на торце бугорок рефлектора и большую кнопку сбоку. Землянин с замиранием сердца взял, как положено, указку и нажал кнопку. Темноту пронзил тонкий красный лучик.
«Ура! - обрадовался экспериментатор и тут же спохватился: Но просто указки недостаточно…» Взгляд остановился на стоящей неподалеку березе, и лучик прошелся наискосок по кроне дерева. «Ну что ж, в садово-парковом хозяйстве этому инструменту цены бы не было! - довольно разглядывал чистый срез кроны экспериментатор после того, как листья и ветки с шорохом осыпались на землю: Вот теперь и спать можно спокойно…»
Землянина разбудила утренняя прохлада и возня Иезула. Костер потух, и пришлось заняться быстрым его восстановлением. Увидев, что на двух девичьих телах тряпье скомкано, Влад понял, что они шевелились. Это было отрадно, но в результате девушки могли серьезно переохладиться. Поэтому он поспешил поправить ситуацию, заново укрыв неподвижные тела.
Одно из них оказалось не таким уж и неподвижным. От его прикосновений девушка открыла глаза и долго, непонимающе смотрела на замершего от такой неожиданности Влада. Наконец он не нашел ничего лучшего, чем приветливо улыбнуться и прошептать:
- Подожди немного. Сейчас костер разведу, и станет теплее.
- Ты кто? – испуганно воскликнула девица и попыталась натянуть повыше короткую накидку, в результате чего совсем обнажила свои длинные ноги.
В ее глазах отразился стыд пополам с отчаянием и бессилием.
- Не беспокойся, теперь все будет хорошо! – прошептал чужак и, скинув с себя куртку, накинул ее на ноги несчастной.
Вскоре костер запылал с новой силой, разгоняя последнюю предутреннюю прохладу. Землянин не дал очнувшейся пациентке возможности задавать вопросы, и занялся приведением лагеря в порядок и приготовлением пищи. К счастью, от вечерних неаппетитных куч на лужайке ничего не осталось, и они больше не портили настроения.
Несмотря на вчерашние, удачно завершившиеся приключения, Влад ощущал досаду – ведь они выбились из графика продвижения на целый день. Хорошо еще, что это произошло на последнем переходе. Но сегодня предстояло исправить положение и добраться до Озерного поселения. А как это сделать с четырьмя, еле шевелящимися людьми на руках, он не очень себе представлял.
Завтрак был осложнен сразу несколькими обстоятельствами. Из всех подопечных, только Иезул смог сам сесть и приняться за еду. С девушками все обстояло сложнее. После того как те убедились, что им ничего не угрожает, приходилось одновременно успокаивать, бороться с испугом и застенчивостью, кормить с ложечки и отвечать на бесконечные вопросы. Все это больше относилось к той, которая очнулась первой. Вторая медленнее приходила в себя, и поэтому у нее не было сил пугаться или стесняться.