Сергей Шкенев - Джонни Оклахома, или Магия массового поражения
Здоровенный горшок полетел в сторону ярких костров гномьего бивака, и светящийся фитиль был похож на маленькую звёздочку, только не падающую с неба, а поднимающуюся к нему. Вот она описала плавную дугу, и… и ярко вспыхнула тысячами огненных брызг, так и не долетев до земли. Капли накрыли шатёр командующего, тут же превратившийся в коптящий костёр, но этим не ограничились — охране штандартен — мастера Голомоя досталось нисколько не меньше. «Гномий огонь» невозможно потушить, и попавшая на тело маленькая капелька горит до тех пор, пока есть чему гореть. А что там — гномье мясо или железо доспехов, ей без разницы.
— Однако! — изумился сотник, никак не ожидавший такого зрелища. — Томас, добавь огоньку!
Блумберга просить было не нужно, у него имелись свои давние счёты с гномами, и сегодняшняя ночь стала ночью долгожданной расплаты. Он, не отвлекаясь на разглядывание результатов попадания, подгонял пограничников, заряжающих метательные машины для нового залпа, и успевал покрикивать на других, запаздывающих по его мнению. Тут Томас был немного неправ — горшки с зажигательной смесью полетели на гномов дружно и почти одновременно, и тоже взрывались прямо над головами остолбеневших коротышек.
— Магия какая‑то, — прошептал Гржимек, когда собственноручно отправленный им снаряд чуть изменил направление полёта, и угодил точно во временное стойло с беснующимися от ужаса горными архарами. — Я же не успел поджечь фитиль!
Как бы то ни было, но горшок с «гномьим огнём» расцвёл ярким цветком, и блеянье верховых козлов сменилось визгом. Рогатые живые факелы смели хлипкую загородку и бросились прочь, затаптывая по пути всех без разбору, включая собственных наездников, оказавшихся между архарами и вздувшимся от дождей ручьём.
Блумберг, случайно заметивший это происшествие, весело крикнул:
— Козлы с козлами воюют! Поддадим жару, ребята!
Вопреки опасениям сотника Гржимека, коротышки так и не смогли придти в чувство от внезапного удара и организовать оборону. Попавшие под огненный дождь гномы бестолково метались, и над умирающим хирдом витал не заданный вслух, но подразумеваемый вопрос:
— Это огонь для людей… а нас за что?
Не меньше полусотни снарядов полыхнули среди толпы, прежде чем ревущая масса бросилась бежать. Обратно, к перевалам и родным горам Трансильвании… хоть куда… лишь бы подальше отсюда.
Барон тоже пребывал в состоянии близком с оцепенению, но совсем по иной причине, нежели испуганные гномы. Его попросту заворожила необыкновенная лёгкость, с которой виконт Оклендхайм управлял магией. Именно управлял, а не использовал заученные заклинания с заранее известными эффектами, как это делали все известные сэру Винстону маги, включая преподавателей университета в Лютеции. Да и разве там была магия? Так, ремесло… не более. А Джонни играл потоками энергии, на ходу исправляя мелкие погрешности, являющиеся результатом излишней торопливости и отсутствия опыта, и плевать хотел на законы науки. Современные законы современной науки.
— Небесные Боги, как он это делает?
Многозначительное покашливание норвайского рикса, сопровождающееся похлопыванием по рукояти старинной секиры, удержало барона от дальнейших вопросов.
— Всему своё время, сэр! — широко улыбнулся норваец. — Когда‑нибудь вы всё узнаете. Или не узнаете, что тоже вполне вероятно.
— Но магия виконта… она невозможна!
— Не буду спорить. Я вообще не люблю спорить. Ни с кем и никогда.
— Но вы не будете возражать, если я немедленно сообщу о случившемся герцогу Ланца? Со всеми подробностями, разумеется.
— Сообщайте, мне‑то что.
— А сэр Джонни не будет против?
— Мы ему не скажем. Пусть станет сюрпризом.
— Для кого? — уточнила рыжая, наблюдавшая за полем боя в бинокль.
— А нам какая разница? Тем более правильно проведённая рекламная кампания должна стать сюрпризом для всех!
Глава 24
Прошло уже три недели со дня последнего уличного боя в Лютеции, и столица стала потихонечку оживать. Перестали дымиться развалины, погибших достали из‑под завалов и похоронили, отплакали выжившие, смирившиеся с потерей близких… город приобретал привычные черты. Разве что нельзя теперь встретить на улицах ни гнома, ни эльфа. Последние тоже попали под горячую руку, и там уж никто не разбирал степень благонадёжности и долю человеческой крови. Жаждущие возмездия горожане уничтожили не только полукровок, но и любого, состоящего в родстве с проклятыми Небесными Богами расами, не отделяя правых от виноватых. Накопилось и наболело. А протом прорвалось.
Народ пришлось утихомиривать силой лично его светлости герцогу Джеронимо Ланца. Правда, хватило всего лишь трёх орудий, сделавших по два выстрела картечью в самую гущу беснующейся и охваченной жаждой мести толпы. Такие пожары можно и нужно гасить кровью, чтобы все не закончилось ещё страшнее. Ведь что такое два — три десятка смертей по сравнению с жертвами бессмысленной и беспощадной резни? Там счёт пойдёт на тысячи. Пошёл бы на тысячи, если бы не своевременно принятые меры.
— К вам посол империи, ваша светлость! — заглянувший в дверь гвардеец отвлёк герцога от размышлений и воспоминаний. — Прикажете гнать в шею?
— А что ему нужно?
— А он с претензиями припёрся, представляешь? — протиснувшийся мимо латника граф Форбарра чувствовал себя в кабинете временного верховного правителя Груманта без малейшего стеснения, и сразу ухватил со стола кувшин с вином. — Да ты и сам всё услышишь, дядя!
— Вот как? — сэр Джеронимо проследил за двигающимся кадыком племянника, хлещущего благородный напиток прямо из кувшина, как простую воду, и уточнил. — Я его звал?
— Нет. А что, разве нужно было вызвать?
— Не знаю, — граф поставил кувшин на стол, вытер рот рукавом камзола, и пожал плечами. — Если хочешь, я могу спустить его с лестницы.
— Нет в тебе дипломатического такта, Фридрих, — покачал головой герцог. — Может быть, посол прибыл объясниться, почему же подданные империи во время гномьего бунта гибли лишь по несчастливой случайности, а в большинстве своём недомерки обходили их дома стороной?
— А ты не знаешь, дядя? — удивился граф.
— Знаю, но желал бы услышать их версию.
— Так зачем же самому? Палач всё подробно расспросит.
— Тебе нужен международный скандал? — сэр Джеронимо укоризненно улыбался, но по его виду было заметно, что вариант с палачом тоже не исключался.
— Это с какой стати скандал? Пропал человек с концами при беспорядках, и пропал. Мы‑то здесь причём? Даже если имперцы успели отправить доклад с голубем… отопрёмся в случае чего. Доказательств не будет.
