Валерий Афанасьев - Арт 2 Путь правителя
Старейшина шел следом, просто изнывая от любопытства.
— Для чего все это? — наконец, не выдержав, спросил он.
— Скоро увидишь. Подожди два дня и вместе посмотрим, что получилось.
Это было слишком суровым испытанием для любопытства.
— Хотя бы скажи, как эта белая штука называется? Та, что была в ведре.
— Эта штука называется — известь.
— А зачем она?
— Через два дня. Все через два дня.
Известковый раствор, это, конечно, не цемент. По сравнению с ним он имеет ряд недостатков такие как, гигроскопичность и необходимость соблюдать определенную осторожность при его использовании. Даже гашеная известь не слишком полезна для кожи, с негашеной же известью вообще следует обращаться с крайней осторожностью. Но вместе с тем известь имеет одно преимущество, в данном случае решающее — ее довольно просто получить. Да и по связующим свойствам она вряд ли уступит цементу. Веками известь использовали как связующее вещество при кладке стен, до той самой поры, пока не изобрели цемент.
Известь можно получить путем обжига известняка. Это довольно распространенная горная порода, и нет ничего удивительного в том, что Арт смог ее обнаружить. Правда, в костре нагреть известняк до нужной температуры в тысячу градусов вряд ли получится, но в кузнечном горне это можно сделать без труда.
Через два дня Арт проверил прочность связующего раствора, и нашел ее удовлетворительной. Комментарий же, который отпустил старейшина, увидев, что камни прочно соединены друг с другом, был тоже весьма удивителен.
— Так это клей! — воскликнул Тилой.
Арт усмехнулся, но вынужден был признать:
— Что-то вроде того. Хотя, правильнее будет сказать — связующий раствор.
Вот тогда-то и закипели работы, по устройству фундамента. По отработанной технологии обжигали известняк, затем гасили известь и клали камни на раствор. Арт некоторое время понаблюдал за процессом гашения извести, настаивая на том, чтобы лироки соблюдали при этом особую осторожность. Весь известняк был обожжен, и Итаю пришлось отправляться еще в один поход к известковому карьеру. Но главное — работа двигалась, и со временем появился тот самый фундамент будущей школы, которым так гордился Арт.
Вот около него-то он и встретил нанятого Ухаком грамотея, желая наглядно продемонстрировать всю серьезность подготовки к будущим занятиям.
Человек лет сорока был худощав и высок ростом. Его начавшие седеть волосы были всклочены. Казалось, они просто не могут располагаться, как им положено. Острый с горбинкой нос был весьма выдающимся и вместе с выступающими скулами делал образ будущего учителя весьма колоритным. И вместе с тем человек вид имел многозначительный и в некоторой степени важный. Подобного рода люди бывают пунктуальны до занудства. Плохо это или хорошо? Все зависит от тех установок, которые они приняли для себя как данность. Пока же новый учитель обводил окружающее пространство скептическим взглядом, как бы прикидывая, достойна ли окружающая местность его пребывания, не идет ли его нахождение здесь в разрез с высоким статусом ученого человека. Именно так, а никак иначе.
— Рад, ужасно рад! — поспешил приветствовать нового человека Арт. — Вот здесь и будет наша будущая школа! Там — городской магистрат, а дальше расположатся дома местных жителей.
— Но ничего этого еще нет и в помине, — с недоумением произнес высокий.
— Ну да, нет. Все это еще предстоит построить.
— Вообще-то мне сказали, что я еду в город, — заявил учитель.
Это было сказано таким безапелляционным тоном, что прозвучало почти как обвинение.
Арт от неожиданности поперхнулся, но решил, что рано делать выводы о человеке только потому, что некоторые его ожидания не оправдались.
— Так и есть, здесь будет город первый город лироков. Понимаю, что бытовые условия пока оставляют желать лучшего, но к осени будут готовы необходимые помещения. Да и в бытовых ли условиях дело? Видел бы ты, с каким стремлением местные ребятишки тянутся к знаниям.
— Это вполне естественно, — самодовольно заявил учитель. — Каждый рад тянуться к знаниям, но не каждому по плечу постигнуть величие ученого человека. Не всем дано быть учеными.
Арта несколько смутила подобная постановка вопроса. Отчасти, так оно и есть, но слышать подобное утверждение из уст учителя для него было странно.
— Разумеется. У все разные способности. Кто может достичь в науках наивысших высот, кто-то будет более востребован в искусстве. Кому-то суждено быть охотником лучшим, чем все остальные. Но это не значит, что не все должны учиться. Какой-то минимум знаний необходим для всех. Разумеется, мы никого не будем заставлять учиться силой. Но тот кто тянется к знаниям, должен иметь возможность их получить.
— Досточтимый вождь, сразу видно, что тебе редко доводилось бывать в крупных городах, — с улыбкой заявил сухощавый. — О таких неосуществимых вещах, что ты мне сказал, можно мечтать, только находясь в подобной глуши. Реальность же совсем не такова, как ты попытался ее представить.
Арт недовольно нахмурился. То что этот человек сможет быть учителем, стало вызывать у него большие сомнения. По его глубокому убеждению, учитель — этот тот, кто делится знаниями бескорыстно, даже с радостью. Здесь же наблюдалось нечто противоположное. Может, этот человек и усвоил какие-то знания (кстати, с этим еще тоже надо разобраться), но совсем не блещет желанием передать их другим.
Арт бросил на соискателя удивленный взгляд, искренне недоумевая по поводу его приезда. Но тот развеял эти сомнения раньше, чем они прозвучали:
— Я не рассчитывал на такие условия. Думаю, будет справедливо, если сумма моего гонорара будет увеличена.
— Нет.
— Что, нет? — удивился претендент на место учителя.
— Пока об увеличении оплаты твоего труда не может быть и речи. Ты, собственно, пока вообще ничего не сделал. Для начала неплохо бы подтвердить свою квалификацию, а потом уж говорить об оплате.
— Квалификацию? Моя квалификация не нуждается в подтверждении. Да и вряд ли кто-то сможет здесь оценить ее по достоинству. Одно только то, что я взялся обучать каких-то дикарей…
— Знаешь что, любезный, — оборвал его Арт, — поосторожнее с высказываниями. Не знаю, каковы твои знания, а твои умения как учителя я уже оценил. Они равны нулю. Вот мой вердикт — ты уволен.
— Как? Я ехал в такую даль…!
— Зачем же было ехать, если считаешь, что здесь не найдется достойных тебя учеников?
Худощавый напыжился, но не нашел, что ответить на этот вопрос.
Он так пыжился и фыркал с полминуты. Арт не дождавшись ответа, развернулся и пошел к себе. Пошел в пресквернейшем настроении, его ожидания не оправдались. Да, возможно, этот напыщенный человек что-то и знал, но его на пушечный выстрел нельзя подпускать к обучению детей. Здесь нужен талант особого рода. Неизвестно, что этого человека заставило пуститься в путь, должно быть, немалый аванс, выплаченный ему Ухаком. Но знаниями делятся не корысти ради.
